— Барон, — остановил его Уррий.
— Ты что-то хотел сказать?
— Да, вы же сами просили сообщать о каких-либо странностях.
— И?..
— Там, внизу, у меня в голове словно раздавался слабый звук. Вроде «ти-ии-и». И голова болела.
Я сперва хотел вам сказать, но потом забыл, а сейчас вспомнил. Потому что, едва мы вошли в этот Коридор, звук смолк.
— Ты слышал Зов Алвисида, — сказал Хамрай, едва поверив такой удаче. — Теперь мы знаем, куда идти в сплошном тумане.
В обратный путь отправлялись чуть в более расширенном составе — вместо двух алголиан в коридоре их ждали девять. С оставшимися внизу, как раз шестнадцать, — усмехнулся Хамрай. Среди них был лишь один из пришедших с ними алголианин, второй, видимо, остался в каталоге писать отчеты. У каждого из девятерых был объемистый рюкзак за спиной.
— Что в рюкзаках? — поинтересовался Хамрай.
— Провизия, — ответил тот, что поднимался по ледяному склону с Хамраем. — И мотки шерсти.
— Зачем? — удивился старый маг.
— Будем разматывать, чтобы потом найти дорогу назад.
— Покажи.
Хамрай попробовал нить на прочность. Что ж, случайно не порвется.
— Вы представляете, сколько мотков потребуется? Вдруг нам придется идти до цели много дней?
— Хватит, — уверенно сказал алголианин.
— Что ж, хорошо. Недурно придумали, — похвалил Хамрай, — авось сработает.
Еще больше маг одобрил приготовленные для всех небольшие деревянные саночки, вроде тех, на которых зимой с горок катается детвора.
Почти приблизясь, по представлениям Хамрая, к подножию тропинки, они услышали какой-то смутный шум и, отталкиваясь руками, ускорили скольжение, хотя и так спускались достаточно быстро.
В лагере стоял гвалт, вдали размахивали зажженными факелами. Едва коснувшись земли, Хамрай соскочил с санок и побежал к замеченной им фигуре Гловера, стоявшего с обнаженным мечом в правой руке и факелом в левой.
— Что случилось?
— А, это вы, барон. Наши старые знакомые, бычья требуха, вот, — он кивнул на землю и пихнул ногой мертвое тельце магического таракана.
К ним подошел Радхаур, и у Хамрая отлегло от сердца.
На серых камушках, покрывавших дно мира, валялось с полсотни убитых насекомых.
— Я удивлен, что их так мало, — сказал маг.
— Было гораздо больше, — усмехнулся Радхаур. — В какой-то момент я даже подумал, что придется спасаться бегством по ледяному склону. Но Гловера осенила поистине гениальная мысль.
— Да, бычья требуха, — самодовольно кивнул граф Камулодунский. — Я еще после того случая в вашем замке, барон, подумал, что все насекомые боятся огня. И когда эти твари напали, я выдернул головешку из костра — они так и отпрянули. Всю землю как ковром покрывали, друг на друга громоздились. Ну, мы их факелами и поразогнали…
— Надо собрать всех и провести перекличку, — распорядился Хамрай.
Недосчитались только оруженосца барона Кайрона. Решили, что он мог с испугу или в азарте погони отбежать больше чем на десяток шагов и заблудился в тумане. Многие вызвались отправиться на поиски пропавшего, но за дело взялись алголиане. Размотав клубок нити и выстроившись в широкую шеренгу, они решили прочесать окружающее пространство на сотню ярдов вокруг.
— Долго здесь не темнеет, однако, — заметил Хамрай.
— Это вы слишком быстро обернулись, за час с небольшим, — сказал Радхаур.
— Да? — удивился старый маг. На подъем ушло никак не меньше пяти часов, да и у Алвисида он задержался гораздо дольше, чем собирался. Поистине, мир, где нет ни времени, ни пространства.
Тем временем алголиане нашли тело пропавшего. Оруженосца барона Кайрона можно было узнать лишь по одежде — коричневая, похожая на пергамент кожа плотно облегала череп и костяшки пальцев. В нем не было ни капли жизни, словно его тело пролежало здесь сотни веков.
…Прошло еще как минимум пять часов, но так и не стемнело. В центре земли не было ни дня, ни ночи. Сплошной туман.
На третий день пути, если судить по внутренним представлениям Хамрая о времени, которым в нормальном мире можно было доверять безусловно, туман исчез. Вернее, они из него вышли — за спиной, куда убегала шерстяная нить алголиан, по-прежнему на расстоянии десятка шагов ничего не было видно. А впереди, в сумеречном свете, виднелись горы. Все сочли это добрым предзнаменованием и приближением к конечной цели.
Никаких нападений магических насекомых больше не было. Мир оказался безжизненным и пустынным — под ногами унылые серые камешки, над головой унылое серое небо, не за что глазу зацепиться… Изредка попадались рощицы странных растений: прямые, как копье, деревца, без сучка и веточки, с серым овальным, остроконечным листком наверху. Срывай листок, подточи острие и легкое копье готово. Правда, крепкими были стволы, срубить такое деревце одним ударом меча мало кому удавалось. Хам-рай подумал, что эти растения наверняка обладают редкими магическими свойствами (еще бы, росли в мире, где не действует никакая магия), и решил срубить несколько штук для исследований на обратном пути. О том, что обратного пути может и не быть, думать не стоило.
На пятый день двоих воинов из числа тех, что послала Моонлав, чуть не засосало в зыбучих камешках. Их едва сумели спасти, бросив веревки.
Уррий все лучше слышал странное «тии-и»и уверенно вел отряд по направлению к горам, которые не становились ближе.
А после очередной ночевки все шестнадцать алголиан не проснулись. Лежали с безмятежными лицами, словно спали, но сердца их не бились.
— Умерли, не спев шестнадцатого файла, — сказал Радхаур. — Надо их похоронить по алголианским обычаям. Сжечь. Они погибли в боевом походе, как воины.
На седьмой день, незадолго до того, как Хамрай собирался объявить привал, они услышали вдали журчание воды, что сильно удивило. Все уже привыкли к бескрайнему океану серых камешков, среди которого лишь изредка возвышались небольшие каменные валуны.
Вскоре они вышли к огромному, почти идеально круглому котловану с отвесными стенами. Дна котлована не было видно, его застилал такой же туман, через который они пробивались первые дни. Вопреки всем законам природы вверх по стене котлована тек ручей и убегал вдаль, теряясь в песках.
Хамрай наклонился над ручейком, зачерпнул воды и осторожно попробовал: вода как вода, не очень вкусная и какая-то теплая, но пить вполне можно. Находка оказалась очень кстати, поскольку их запасы питьевой воды подходили к концу.
— Сердце Алвисида там, — уверенно сказал Радхаур, показывая на туман, скрывающий дно ямы.
— Ты слышишь зов? — спросил Хамрай.
— Нет, просто чувствую.
— Уррий! — позвал Хамрай. — Как там твое «тии-и»?
— Оно зовет туда, — юноша показал в сторону гор.
— Ты уверен?
— Не знаю…
— Ладно, давайте ужинать и устраиваться на ночлег. На свежую голову решим, что делать…
Хамрай уснул сразу, как только лег. Сказывалась усталость — и физическая, и нервная. Караулов не выставляли уже вторую ночевку: за все дни пути они не встретили здесь ни единой двигающейся твари, а если уж суждено не проснуться, как алголианам, ни один часовой не поможет.
Пробудился Хамрай много раньше, чем предполагал, — от звериного крика ужаса. Он тут же вскочил на ноги, рука непроизвольно выхватила из ножен меч.
И тут же чей-то голос проорал:
