Диана удивленно взглянула на него:
– Вы знали моего отца?
Торн медленно кивнул.
– Я был совсем мальчишкой, – рассказал он, – когда впервые увидел его. Я жил два года в замке клана Мак-Элпин. Между вашим отцом и Мак-Элпином вспыхнула ссора, и было решено, что они встретятся на поле битвы. Оба они были смелыми воинами и бились почти двадцать минут, прежде чем один из них был выбит из седла. Это был Мак-Элпин. Его меч отлетел далеко в сторону, он был беззащитен. Я бросился к нему, чтобы помочь подняться на ноги, так как он был в полном боевом снаряжении. Ваш отец также спешился и стоял рядом с мечом в руках. Он легко мог убить нас обоих.
Торн помедлил и отхлебнул вина. Диана нетерпеливо ждала продолжения. Она никогда не видела отца в бою.
Поставив кубок обратно на стол, Торн продолжил:
– Но вместо этого ваш отец подождал, пока Мак-Элпин поднимется на ноги. Я подобрал меч и подал его Мак-Элпину, потом встал рядом, не зная, что делать дальше. И ваш отец сказал: «Лучше отойти подальше, парень. Тебя могут случайно покалечить». И только когда я сделал, как он велел, граф Сиденский вновь поднял меч.
Диана наклонилась вперед.
– И кто же победил? – в нетерпении спросила она.
– Ваш отец. Он храбро сражался и победил по праву. Хотя с тех пор прошло много времени, я, как сейчас, вижу его на поле битвы. – Торн коротко усмехнулся: – Увы, мы всегда были по разные стороны. Но каждый раз я восхищался его мастерством и уважал его умение держать себя. – Он улыбнулся Диане: – Вас удивляет, что мужчина может уважать своего врага?
– Я затрудняюсь ответить, – осторожно сказала Диана. Она сама не знала, может ли полюбить своего врага или по крайней мере уважать его.
– Благодарю вас за то, что вы рассказали мне это. Мы с отцом были очень близки друг другу, – мягко сказала она.
– А с братом – нет.
Она резко подняла голову:
– Почему вы так думаете?
– Не знаю, просто пришло в голову, – он пожал плечами. Потом поднялся и подал ей руку.
Она не сделала и движения опереться на нее. Вместо этого она обхватила руками колено и взглянула на него:
– Уже поздно, милорд. Я считаю, что вы должны оставить меня: мне нужно отдохнуть.
– В самом деле? – спросил он с удивлением.
Она взглянула на него из-под ресниц. Его самоуверенность, сквозившая в позе и выражении лица, разозлила ее. Она крепче сжала руки, чтобы удержаться от соблазна вцепиться в эту чертовски привлекательную физиономию.
Медленно поднявшись на ноги, Диана спросила глухим голосом:
– Неужели вам недостаточно моего унижения? Сколько еще стыда мне нужно вынести, чтобы вы наконец насытились?
От его высокомерия не осталось и следа, и, в замешательстве подняв бровь, он переспросил:
– Унижения? – Он был явно изумлен.
– Вы меня не проведете, милорд. Я прекрасно знаю, кто вы такой.
Он сцепил руки за спиной.
– И кто же я? – спросил он ледяным тоном.
– Мак-Кендрик! – выкрикнула она его имя, как оскорбление.
– Да, и горжусь этим! – ответил он, сверкнув глазами.
Она наклонила голову и посмотрела на него.
– Нечем гордиться! – сладким голосом сказала она.
– Откуда вы знаете, чем может гордиться Мак-Кендрик? – спросил он.
– Если он смог унизить Мак-Ларена, разве не так? – спросила она, подняв бровь.
– Как вы заметили, это было не очень трудно. Поэтому это можно не считать победой.
Она почувствовала, что терпение его истощается и сказала с растущей надеждой:
– Мы, по крайней мере, знаем как вести себя достойно!
– Ха! Особенно ваш брат, который без сомнения знает смысл этого слова!
Ее глаза сузились от гнева:
– Я приказываю вам говорить с уважением о моем брате, он, между прочим, глава нашего клана!
– Я отзываюсь о нем так, как он того заслуживает.
Диана вздохнула:
