хижину. Но он может достать для англичанина антитоксин и сульфамид. Да, честное слово, и он это сделает даром.
Но Тимсен был слишком умен, чтобы позволить Кингу прочитать его мысли. Это было бы ребячеством позволить Кингу узнать его слабое место. Ведь Кинг может когда-нибудь использовать это как средство давления на него. Это было так же ясно, как тот факт, что Австралия - колыбель Бога. Да, и ему нужен Кинг для сделки с бриллиантом. Ох, проклятье! Я и забыл об этом грязном бродяге.
Поэтому Тимсен назвал из ряда вон выходящую цену и позволил, чтобы его уговорили снизить ее. Но остановился на достаточно высокой цене, так как знал, что Кинг может себе ее позволить, а если он запросит за товар слишком низкую цену, Кингу это может показаться подозрительным.
- Хорошо, - согласился мрачно Кинг. - Мы договорились, - В душе он отнюдь не был мрачен. Совсем наоборот. Он ждал, что Тимсен будет выколачивать из него деньги, но, хотя цена была выше той, на какую он рассчитывал, она была справедливой.
- На это потребуется три дня, - сказал Тимсен, понимая, что через три дня будет слишком поздно.
- Мне нужны лекарства сегодня вечером.
- Это будет стоить тебе еще пятьсот долларов.
- Я твой друг! - взвился Кинг, чувствуя настоящую боль. - Мы приятели, а ты хочешь меня ограбить еще на пять сотен.
- Хорошо, приятель, - сказал Тимсен, грустно и по-собачьи преданно. Но ты знаешь, как обстоит дело. Три дня, быстрее не могу.
- Черт. Ладно.
- И фельдшер получит еще пять сотен сверху.
- Боже милосердный! На кой черт еще нужен фельдшер?
Тимсен наслаждался, наблюдая за тем, как корчится Кинг.
- Ну, хорошо, - спокойно сказал он, - что ты собираешься делать с лекарствами, когда получишь? Как ты собираешься лечить больного?
- Откуда мне знать, черт возьми.
- Вот за что еще пять сотен. Я полагаю, ты собираешься отдать англичанину лекарства, а он пойдет в госпиталь и скажет первому же коновалу: 'У меня есть антитоксин и сульфамид, полечите мне мою чертову руку', а доктор в ответ скажет: 'У нас нет антитоксина, так где ты его достал, черт тебя побери?', а когда англичанин промолчит, ублюдки сопрут у него лекарства и отдадут их какому-нибудь английскому вонючке- полковнику, у которого небольшой приступ геморроя.
Он ловко вытащил пачку сигарет из кармана Кинга и закурил.
- И, - добавил Тимсен, на этот раз совершенно серьезно, - тебе надо найти местечко, где вы бы лечили его без посторонних глаз. Где бы он мог лежать. Эти антитоксины плохо действуют на некоторых. И, как часть сделки, я не несу ответственности, если лечение будет неудачным.
- Если ты достанешь антитоксин и сульфамид, почему лечение может быть неудачным?
- Некоторые парни не переносят эти лекарства. Рвота. Несовместимость. И они могут не помочь. Все зависит от того, как сильно отравлен его организм.
Тимсен встал.
- Значит, вечером. А, да, и материалы будут стоить еще пять сотен.
Кинг взорвался.
- Какие еще материалы, черт возьми?
- Шприцы, бинты и мыло. Боже! - Тимсен чуть не передернуло от отвращения. - Ты думаешь, что антитоксин - это пилюля, которую суют в задницу?
Кинг кисло посмотрел на Тимсена, проклиная себя. Думал ты такой умный, выяснишь, как лечат гангрену, за одну сигарету, дурак. А потом, пустая голова, забыл спросить, что, черт побери, делать с лекарством, когда оно у тебя в руках.
Ну, черт с ним. Дело сделано. И рука Питера спасена. И цена тоже справедливая.
Потом Кинг вспомнил хитрого маленького воришку и просиял. Да, он был очень доволен результатами своей дневной работы.
Глава 21
В тот вечер Питер Марлоу отказался от еды. Он отдал ее не Маку и не Ларкину, как нужно было бы, а Эварту. Он понимал, что если отдаст своей группе, то они заставят его рассказать, в чем дело. А говорить им этого не стоило.
В полдень, умирая от боли и тревоги, он пошел к доктору Кеннеди. Снова он чуть не сошел с ума от мучительной боли, пока срывали повязку. Потом доктор сказал:
- Яд поднялся выше локтя. Я могу ампутировать ниже, но это будет потерей времени. Можно сделать всю операцию за один раз. У вас будет прекрасная культя - как минимум пять дюймов от плеча. Достаточная, чтобы пристегнуть к ней протез. - Кеннеди спокойно складывал домиком свои пальцы. - Не теряйте больше времени, Марлоу, - сухо рассмеялся он и саркастически произнес: 'Domani e troppo tardi', а когда Питер Марлоу тупо посмотрел на него, не понимая, он невыразительно пояснил - 'Завтра может быть слишком поздно'.
Питер Марлоу доковылял до своей койки и лег, парализованный ужасом. Пришло время обеда, но он отказался от него.
- У тебя лихорадка? - спросил довольный Эварт, подкрепившийся дополнительной порцией.
- Нет.
- Могу я чем-нибудь тебе помочь?
- Бога ради, оставь меня в покое! - Питер Марлоу отвернулся от Эварта. Спустя некоторое время он встал и вышел из хижины, жалея о том, что согласился играть в бридж с Маком, Ларкином и отцом Донованом. 'Ты идиот, твердил он, - тебе надо было остаться лежать на койке до тех пор, пока не пришла бы пора лезть за деньгами через проволоку'.
Но он не мог часами лежать на койке, дожидаясь темноты, чтобы идти за деньгами. Лучше как-нибудь отвлечься.
- Привет, приятель! - Лицо Ларкина сморщилось в улыбке.
Питер Марлоу не улыбнулся в ответ. Он просто сел на пороге. Мак бросил взгляд на Ларкина, который незаметно пожал плечами.
- Питер, - сказал Мак, притворяясь, что он в прекрасном настроение новости лучше день ото дня, правда? Еще немного, и мы выйдем отсюда.
- Совершенно верно! - вставил Ларкин.
- Вы живете иллюзиями. Мы никогда не выйдем из Чанги. - Питер Марлоу не хотел быть резким, но сдержаться не мог. Он понимал, что Мак и Ларкин обиделись, но смягчить обиду не мог. Он был поглощен мыслями о своей культе длиной в пять дюймов. Он чувствовал, как озноб леденит ему позвоночник и пронзает низ живота. Как, черт возьми, Кинг может помочь? Как? Будь реалистом. Если бы это была рука Кинга, что мог бы сделать я, а ведь Кинг для меня друг? Ничего. Я думаю, что и он ничего не успеет сделать - вовремя. Ничего. Лучше посмотреть правде в лицо, Питер. Либо ампутация, либо смерть. Просто. А когда дело дойдет до выбора, ты выберешь жизнь. Раз уж ты родился, ты обязан выжить. Любой ценой.
'Да, - твердил Питер Марлоу, - нужно быть реалистом. Кинг ничего не может сделать, ничего. И тебе не в чем винить его. Это твоя беда, а не его. Выкопай деньги, отдай их ему и иди в госпиталь, ложись на стол, и пусть они режут тебе руку'.
Итак, они втроем - он. Мак и Ларкин - сидели в зловонной ночи. В молчании. Когда пришел отец Донован, они заставили его съесть немного риса с блачангом. Они заставили его съесть, потому что иначе он отдал бы еду другим, как отдавал большую часть своих порций.
- Вы очень добры ко мне, - сказал Донован. В глазах у него мелькнул огонек, когда он добавил: - А сейчас, если вы втроем поймете ошибочность вашего поведения и будете вести себя хорошо, я буду считать, что вечер прошел замечательно.
Мак и Ларкин рассмеялись вместе с ним. Питер Марлоу не улыбнулся.
- В чем дело, Питер? - резко спросил Ларкин. - Вы весь вечер напоминаете мне динго, у которого на заднице болячка.
- Ну, ничего, иногда бывает плохое настроение, - быстро сказал Донован, чтобы сгладить напряженное
