маленьком размере и большом весе.
Он уточнил, где находится дверь, ведущая во внутренние помещения корабля, и поставил ящик на- попа, чтобы удобно было кидать в него двухкилограммовые подшипники. После первого броска он прислушался и остался доволен: грохот был вполне удовлетворительным. Эхо несколько раз прокатилось по трюму, резонируя в корпусе и разносясь по всему кораблю.
В дверь врезался второй высокоточный подшипник из синтетического сапфира. Эти изделия находили самое разнообразное применение в современных конструкциях, но швырять их в стальную дверь, как теннисный мячик, — до этого вряд ли кто-нибудь додумался раньше.
Горн бросал их один за другим. Каждый бросок сопровождался грохотом, как от взрыва гранаты. Такой шум невозможно было не заметить на небольшом корабле, типа «Тебана».
Инженер уже почти опустошил ящик, и ему пришлось пройти вперед, чтобы собрать шарики для повторного использования.
И снова на несчастный ящик обрушился град оглушительных ударов.
Кто-то забарабанил по двери снаружи. Горн прекратил бомбардировку и приготовился.
— Что там происходит? — рявкнул знакомый голос.
— Да вот, прогуляться захотелось, — насмешливо ответил Горн.
Последовала пауза.
— Кто ты такой, черт возьми?
Раздался натужный скрежет отпираемого замка. В проеме открытой двери появился рыжий старпом, тот самый, который вел переговоры о ремонте двигателей в диспетчерской космопорта. Он пнул ногой раскатившиеся подшипники и, несколько переигрывая, изобразил возмущение.
— А, заяц? — угрожающе произнес старпом. — И ты хочешь отсюда выйти? Ну ладно, мы тебе покажем!
У Горна оставался в руке еще один подшипник. Через открытую дверь пробивалось достаточно света, чтобы разглядеть столпившиеся снаружи фигуры. Он хладнокровно запустил двухкилограммовый подшипник в стоящего впереди рыжего громилу.
Если бы шарик попал старпому в голову, он бы его убил, если бы в грудь, то грудная клетка превратилась бы в неаппетитную кашу, а исход был бы тот же, что и в первом случае. Но Горн попал туда, куда и целился — в живот, так что помощник капитана аккуратно сложился пополам и прилег, занятый на ближайшее время проблемой проталкивания воздуха в легкие.
Прежде чем люди в проходе поняли, что произошло, Горн бросился к лежащему почти без сознания старпому и забрал у него оружие. Наверное, это был тот самый парализующий пистолет, с действием которого Горн познакомился в караульном помещении космопорта. На близком расстоянии такое оружие было столь же эффективно, как и бластер, но с той лишь разницей, что не убивало.
Горн выпрямился с оружием в руке.
— Назад! — скомандовал он. — Я буду говорить только с вашим капитаном! А теперь медленно повернулись и пошли вперед. Не вздумайте дергаться!
Он перешагнул через рыжего и вышел из трюма, гоня перед собой растерянную толпу членов экипажа «Тебана». Теснящимся в узком проходе людям пришлось двигаться быстро, чтобы не попасть ему под ноги. Но лучше они будут опасаться за свою жизнь, чем успеют сообразить, что их много, а пленник — один, и его оружие способно только парализовать.
С момента своего пробуждения на корабле Горна не оставляла тревога из-за двигателей. Ни один человек, знакомый с космосом, не мог игнорировать звук, присутствующий здесь постоянным жутким фоном. При таком звуке любой мало-мальски знающий космическую технику инженер обязательно покроется холодным потом.
Коридор закончился ведущим вверх стальным трапом. Люди из команды «Табана» пятились, отступая за трап, но категорически не желали подниматься наверх. Горн обругал их, но решил не настаивать.
— Тут и оставайтесь, если не хотите разделить участь старпома! — скомандовал он.
Он взбежал по трапу легко, с воодушевлением человека, жаждущего добраться до чьей-нибудь глотки. Поднявшись на один марш, он оказался на палубе, где находились камбуз, кают-компания и продовольственная кладовая. В открытом дверном проеме камбуза он увидел стойку, у которой в любое время суток можно было выпить кофе, согласно традиции, которую свято чтили на всех без исключения кораблях.
Кок с открытым ртом пялился на незнакомого человека. Горн, едва взглянув на него, пробежал коридор и спустился по следующему трапу. Здесь хранился запас воздуха и системы его очистки. Ненормальный звук двигателей слышался все громче и все сильнее действовал на натянутые нервы. Горн продолжал свой бег по кораблю, то поднимаясь, то опускаясь по бесчисленным трапам. Во времена строительства «Тебана» проектировщиков меньше всего интересовало удобство передвижения людей внутри корабля.
Спустившись по очередному трапу, Горн оказался в машинном отделении, неподалеку от дежурного пульта управления корабельными двигателями. Горн быстро окинул помещение взглядом профессионала. В центре возвышались огромные установки Рикардо, во много раз превышающие современные миниатюрные агрегаты.
Латанные-перелатанные двигатели отдавали последние силы в неравной борьбе с энтропией.
За дежурным пультом сидел перепуганный человечек, маленький и морщинистый, в фуражке офицера пассажирского флота. Хотя золотой шнур на фуражке успел потускнеть, она смотрелась элегантно и одновременно нелепо по сравнению с остальной одеждой. Инженер взглянул на Горна белыми от страха и переутомления глазами. Небритый и невыспавшийся, он выглядел так, будто давным-давно утратил и гордость, и компетентность. Горн мгновенно угадал в нем одного из тех несчастных, кто исчерпал свой ресурс и теперь отчаянно цеплялся за работу, будучи не в силах ее выполнять.
Оставив за спиной эту печальную картину и преодолев еще несколько трапов, Горн наконец добрался до капитанской рубки.
Он быстро спрятал оружие и решительно шагнул внутрь помещения.
Капитан «Тебана» повернулся на звук открывающегося люка и вытаращил глаза.
Горн в два шага пересек небольшой отсек и оперся кулаками на стол, склонившись над капитаном.
— Я все пытаюсь понять, капитан, — начал он ровным голосом, — каким образом вы рассчитываете выбраться из дерьма, в которое вляпались. Похоже, что сложилась любопытная ситуация. Так как вы намерены действовать?
Капитан «Тебана» тяжело поднялся из своего кресла и оказался почти на голову выше Горна. Он смотрел на Горна и никак не мог сопоставить бесчувственное тело похищенного специалиста, брошенное в трюм, и этого наглеца, разговаривающего с ним так, словно имеет право задавать вопросы. Капитан тихо закипал и уже открыл было рот, но Горн его опередил.
— Я прошел через машинное отделение, — спокойно произнес он. — И увидел там такое, от чего даже черти бы расплакались. Кораблю срочно требуется замена двигателя, — этот должен был взорваться месяц назад. Какого дьявола вы так рискуете?
— Что? Что?! — проревел капитан. — Ты кто такой, черт побери? Откуда взялся? Если ты заяц… — затянул капитан песню старпома. Они, видно, заранее договорились, как вести себя с пленником, когда тот придет в себя, но не учли, что похищенный может действовать по своему разумению, и теперь похитители не могли прийти в себя от растерянности.
— Ну, а ты кто такой, черт побери? — с отвращением передразнил Горн. — Хватит валять дурака! А если действительно не понимаешь, объясняю: ты — капитан этой ржавой железяки, а кто я — сам прекрасно знаешь.
Капитан, кривясь от злости, смотрел на нежданного посетителя. Он был не только выше, но и килограммов на двадцать тяжелее Горна, поэтому рассчитывал нагнать страха на незнакомца. Наверное, с другими ему это легко удавалось.
— Меня зовут Ларсен, — прогремел он. — А ты, если пробрался на корабль зайцем, то покинешь его через воздушный шлюз!
— Никакой я не заяц, — Горн начал понимать, что сила разума на этом корабле не приветствуется. —
