множеством антенн всевозможной формы для приема любых длин волн. Там располагались три чашеобразных радарных рефлектора, постоянно сканирующих горизонт, и четвертый, вращаясь, качался туда-сюда, сканируя небо. Салли сообщила Джо, что посередине, где виднелось строение с куполообразной крышей не из металла, располагался волноводный радар, способный обнаружить самолет на высоте трех футов на расстоянии до тридцати миль, и пропорционально дальше, если на больших высотах.
Там в углублениях установили орудия, чтобы их стволы не мешали радарному наблюдению. Там было немало безоткатных зенитных орудий, готовых защитить Ангар от любой опасности, которую только можно себе вообразить.
— И сверху к тому же летают истребители, — сказала Салли. — Папа потребовал их усилить, и вчера на поле в той стороне приземлились два дополнительных. Охрана тут многочисленная!
Платформа охранялась так, как не охранялся ранее ни один объект в истории человечества. Ирония судьбы заключалась в том, что ее надо было так защищать, потому что она, по сути дела, была единственной надеждой избежать атомной войны. Но именно поэтому некоторые люди ненавидели Платформу, и их ненависть способствовала превращению Платформы в объект национальной защиты. По иронии судьбы именно по этой причине на ее строительство были выделены деньги. Но самая большая ирония состояла в том, что сразу после взлета Платформу, скорее всего, используют для проведения ядерных экспериментов, которые небезопасно проводить на Земле.
В этом заключалась чистая ирония. Потому что если эти эксперименты будут удачными, то со временем каждый человек на земле станет богатым сверх всякой меры.
Но Джо это не волновало. Он был выпотрошен, опустошен от эмоций, потому что его работа была сделана, и он потерял надежду, что станет членом первой команды Платформы.
Лучше он почувствовал себя только поздно вечером, когда до него внезапно дошло, что жизнь реальна и существенна, когда тяжело дышащий человек пытался задушить его голыми руками. Джо было трудно защищаться, потому что множество сражающихся фигур спотыкались о них с противником. Они находились под днищем Платформы, и каждую секунду Джо ожидал, что взрывом его разнесет в клочья.
Глава 11
Джо сидел на крыльце дома майора Холта рядом с Ангаром. Было около восьми тридцати, уже стемнело, но светила луна. И Джо осознал, что его личное разочарование — всего-навсего его личное разочарование, и что он не имеет права превращаться из-за этого в зануду. Поэтому он говорил не о том, что было у него на душе, а о следующем по важности, а то о чем-то еще менее значительном. И все же когда Ангар занимал четверть горизонта и близкая к полнолунию луна только что встала из-за горизонта, для такого молодого человека, как Джо, было бы неестественным говорить только о чисто земных делах.
— Это время придет, — с тоской говорил он, глядя на луну. — Если Платформа взлетит послезавтра, то потребуется какое-то время на то, чтобы переправить на нее все нужное оборудование. Но все же вскоре кто-то должен приземлиться и на луне.
Он задумчиво добавил:
— Как только Платформа будет полностью оборудована, не так уж много потребуется грузовых ракет, чтобы заполнить баки на Платформе и отправиться в полет.
Теоретически, ракета, покидающая Платформу с полными баками, должна иметь достаточно топлива для того, чтобы достигнуть луны, а затем снова взлететь и вернуться к Платформе. Математическому факту часто присуще поддразнивающее свойство. Когда мечта подвергается статистическому анализу и результат оказывается положительным, то радость мечтателя всегда разбавляется подсознательным ощущением, что этот результат — просто часть мечты. Каждый слегка тревожится, когда его мечта на грани исполнения. Некоторые люди предпринимают жесткие шаги, чтобы оставить вещи такими, какие они есть, чтобы романтические сны наяву не испортились оттого, что превратятся в прозаический факт. Но Джо упрямо говорил:
— Двадцать грузовых кораблей, чтобы накопить топливо, и двадцать первый сможет заправиться и лететь. И тогда кто-то ступит на луну!
Теперь он был огорчен. На луну ступит не он. Но кто-то ступит.
— Ты можешь попробовать наняться в службу транспортников, — неловко проговорила Салли.
— Попробую, — мрачно ответил Джо, — но я не испытываю особых надежд. В конце концов, есть множество астрономов, физиков и прочих, которые будут только рады научиться водить ракеты, чтобы заниматься своей наукой вне атмосферы.
Салли грустно сказала:
— Мне кажется, что никакие мои слова не могут улучшить тебе настроение!
— Но ты улучшаешь, — ответил Джо и напыщенно добавил: — Если бы не твоя неослабная вера в меня, я не смог бы справиться с тяготами повседневной жизни.
Она топнула ногой.
— Прекрати!
— Ладно, — согласился он и тихо добавил: — Ты хорошая девчонка, Салли. С моей стороны это не очень умно — предаваться скорби.
Она сделала глубокий вдох.
— Так-то лучше! Теперь я хотела бы…
На бетонной дорожке между однообразными, аккуратными домиками офицеров появилась долговязая фигура. Джо резко воскликнул:
— Это Хейни! Что он здесь делает? — Он позвал: — Хейни!
Передвижения Хейни стали более целенаправленными. Он прошел по траве — в радиусе двадцати миль здесь не было другой травы, кроме как на газонах в кварталах офицеров.
— Привет, — неловко сказал Хейни. Он вежливо поздоровался с Салли: — Привет. Э-э… ты участвуешь в деле, Джо?
— Какого рода?
— В деле, о котором говорил Майк, — сказал Хейни. — Он уже все устроил. И послал меня за тобой, и чтобы я… договорился о взаимодействии с майором Холтом.
Джо пошевелился. Салли радушно сказала:
— Присядьте. Вы заметили, что мой отец обеспечил вам полный пропуск, так что вы можете пройти куда угодно?
Хейни неловко устроился на ступеньке.
— Да. Это поможет делу. Таким образом я сюда и прошел, если уж на то пошло. Майк ворочает всеми делами.
— Выкладывай, — сказал Джо.
— Ты знаешь, что он с горечью относится к ситуации, — осторожно начал Хейни. — Он утверждает, что космонавтами должны быть люди маленького роста, типа него. На Платформе работает еще с полдюжины карликов. Они могут пролезать в узкие места, чтобы ставить заклепки и так далее. Это полезно. Он подогрел их тем фактом, что Платформа могла быть закончена много месяцев назад, если бы строилась для них, и они могли бы слетать на луну и обратно, пока полномерные люди еще не могли бы это сделать. Помнишь?
— Я помню, — заметила Салли.
— Они все носились с этой мыслью, — объяснил Хейни. — Людям известно их мнение. Поэтому сегодня Майк пошел и поговорил с одним—двумя такими. И они начали вести себя таинственно, передавать друг другу послания и так далее. Малыши, что-то замышляющие. Охрана не слишком-то обращает на них внимание. Парня размером с Майка ты не воспринимаешь серьезно, если его не знаешь. Тогда он кажется тебе таким же, как и кто угодно другой. Поэтому охрана не обратила на них внимания. Но некоторые другие парни обратили. Некоторые интересные парни. Они заметили, что малыши что-то замышляют. И они
