– Но есть еще много других людей, так что вам нельзя быть абсолютно спокойной.
– Я знаю, но сейчас у меня есть доказательства того, что новость о моем обличье известна и жителям деревни. Целительница Рейчел пришла, чтобы оказать помощь двум раненым путешественникам, и она тоже знает о нашем секрете.
– Слава Богу! – воскликнула Анна, приступая к похлебке.
– Мне понятно поведение Милберна в отношении меня.
Анна вздохнула:
– Но я думала… вы ведь сказали…
– В нем нет ничего злодейского, – поспешила успокоить Анну Элизабет. – Просто он использует любой предлог, чтобы держать меня подальше от тебя. Именно поэтому я пришла так поздно. Он заставил меня ухаживать за ранеными, а потом – помогать Рейчел.
– Они путешественники?
– Это бейлиф и его помощник. – Элизабет заколебалась и поняла по выражению глаз Анны, что тем самым совершила ошибку.
– И чем же они интересны? – спросила Анна.
– Их ранили разбойники, – ответила Элизабет, стараясь говорить как можно более бесстрастным тоном. – У бейлифа сломана нога, поэтому они пробудут у нас до тех пор, пока Рейчел не объявит, что они способны продолжить путешествие.
– И все-таки чем вас заинтересовали эти путешественники?
Элизабет почувствовала, что краснеет.
– Дело в том, что бейлиф… смотрел на меня с интересом.
– Как будто все другие мужчины не смотрят на вас с интересом! – с улыбкой проговорила Анна.
– Нет, это было иначе. Аристократы смотрят на меня с тайным намерением выиграть приз. Яркий пример тому поведение лорда Баннастера.
– Элизабет, – с легким укором сказала Анна.
– Я знаю, что глупо с моей стороны обращать на это внимание. Я уже обручена и не должна этого делать. Но сэр Джон…
– Он рыцарь?
– Да, рыцарь с телом воина.
Анна откинулась на спинку стула.
– В самом деле?
– Я вынуждена была помогать Рейчел, – оправдываясь, пояснила Элизабет. – Хотя я старалась не смотреть.
– Но он смотрел на вас, – догадалась Анна. Элизабет неохотно кивнула:
– Он смотрел на меня… просто как на женщину, а не как на богатую наследницу.
– Я всегда опасалась, что когда-нибудь появится такой мужчина, который увлечет вас.
– Уильям тоже относился ко мне как к женщине, – прошептала Элизабет, удивляясь тому, что к глазам подступают слезы. – Эти романтичные письма, которые он мне писал, то, как он смотрел на меня, когда мы бывали вместе… А красота его лица…
Поколебавшись, Анна сказала:
– Но вы видели его всего лишь раз в год, Элизабет. Я таю, что теперь, когда он умер, он уже не сможет проявить себя, но…
– Он уже это сделал, – возразила Элизабет. – Я никогда не забуду, как он поклонялся моей женственности, моей грации. И все же мое отношение к нему отличается от того, что я испытываю при виде бейлифа.
– А что вы испытываете?
– Я ощущаю странное возбуждение в теле. – Элизабет закрыла лицо руками. – Не могу поверить в то, что я говорю о таких глупостях… А как дела у тебя, дорогая Анна?
Анна отнеслась с подозрением к неожиданной перемене темы разговора, однако приняла ее без возражений.
– Конечно, я чувствую себя одиноко, но это не самая страшная вещь из того, что может выпасть женщине.
– Ты только скажи мне, что тебе принести, чтобы облегчить твое затворничество.
– Ну, я следую совету лорда Баннастера и читаю Библию.
Элизабет усмехнулась:
– Хорошо, что этот человек не слышит твоих слов! Его самоуверенность и без того не имеет границ.
Анна засмеялась, и Элизабет порадовалась, что к ее подруге вернулось хорошее настроение.
– Принесите мне из комнаты для шитья вещи, которые требуется починить, – попросила Анна. – Хотя я знаю, что вы считаете, будто долгий день существует лишь для того, чтобы создавать картины с помощью
