— Можно, но бессмысленно. Роксана в курсе почти всего, что происходит в компании.
— А если она о чем-то не знает, то приложит все силы, чтобы побыстрее выяснить, — сладенько пропела Кэтрин. — Иначе она не смогла бы обеспечивать тебя всеми необходимыми сведениями.
Гейб понял, что беседа принимает нежелательный оборот.
— Хорошо, оставлю ее в неведении.
— А если она начнет задавать вопросы?
Его глаза сузились.
— Вспомни-ка, из-за чего ты пришла сегодня ко мне…
— Я…
— Ладно, ладно, — сжалился он. — Если тебе станет от этого легче, знай: в случае расспросов я просто скажу, что наши отношения возобновились.
В ее глазах отразилась тревога.
— Прошу прощения?
— В конце концов, это не будет откровенной ложью. — Гейб улыбнулся в предвкушении.
Кэтрин напряглась, как мышь, слишком увлекшаяся сыром и не сразу увидевшая ловушку:
— О чем ты говоришь?
— Мы еще не договорились о плате за мои услуги. Кэтрин чуть не задохнулась:
— Какой же дурой я была!.. Я забыла, что ты настоящий пират.
— Уж какой есть, — лениво протянул Гейб. — До мозга костей.
— Так какой же будет цена? Чего ты хочешь?
Он не колебался ни секунды:
— Тебя. Я хочу тебя, Кэтрин. Чтобы ты вернулась в мою жизнь, в мою квартиру и в мою постель.
Она вскочила на ноги:
— Ты спятил! Как ты мог додумать, что я соглашусь на такое?!
Гейб смерил ее взглядом и ответил:
— Ну, все зависит от того, насколько сильно ты хочешь спасти свой бизнес.
— Не до такой степени.
Он встал и подошел к ней:
— Врешь.
— Гейб, все, что между нами когда-то было, закончилось. Чувства умерли.
Она казалась такой маленькой… Такой хрупкой и нежной… И одновременно очень сильной и прямодушной. Эти качества всегда восхищали его в Кэтрин. В то время как другие женщины стремились очаровать, она не позволяла себе подобные игры. Гейб всегда знал, как она к нему относится в данный момент. Вот сейчас, например, мисс Хейл мечтает приготовить из него отбивную. Причем самым садистским способом.
— Ты стараешься поверить в то, что прежние чувства давно погребены и забыты. — Он позволил легкой ухмылке появиться на его лице. — Но ты забыла одну важную деталь.
— Какую же? — требовательно спросила она.
— Эту…
Он заключил Кэтрин в объятия и притянул к себе. В памяти сразу же возникло ее великолепное тело. Деловой костюм несколько сглаживал женственные изгибы ее фигуры. Однако стоило Гейбу прижаться к ней, как он почувствовал, что столь же сильно реагирует на ее близость, как и прежде. Не в силах больше сдерживаться, он прильнул к губам Кэтрин: Та не стала вырываться, но и не ответила. Разумеется, Гейб не надеялся на скорую победу. Нужно время.
Он нежно проник языком в глубину ее рта, вспоминая те поцелуи, от которых она раньше млела. Те ласки… Как же Гейбу не хватало Кэтрин, ее аромата, прикосновений… Он скучал и по проницательному уму девушки, и по ее острому язычку.
Гейб тосковал по тихим вечерам, когда они сидели на веранде и любовались солнцем, тонущим в океане. Когда неспешная беседа за бокалом вина перетекала в страстные объятия и их одежда неизменно оказывалась на полу, а они, разгоряченные, направлялись в спальню. И ночь, до того спокойная и тихая, становилась бурной. И каждая минута, проведенная с ней, навеки запечатлевалась в глубинах его существа.
Как ни старался Гейб забыть это, воспоминания не оставляли его. Легче было расстаться с собственными сердцем и душой. Он не мог жить без Кэтрин. И если потребуется пойти на хитрость ради их воссоединения, так тому и быть. Он приложит все усилия, чтобы она от него больше не уходила.
Сладко застонав, Кэтрин приоткрыла губы. Буквально на мгновение она все же позволила ему взять над собой верх. Ее губы ответили на поцелуй с прежней страстью, знакомый голод вновь овладел ею… Пальцы Кэтрин скользнули по волосам Гейба. Она крепче прижалась к нему. Тот, не колеблясь ни секунды, угадал охватившие ее чувства и скользнул рукой по спине Кэтрин, лаская ягодицы и одновременно чуть приподнимая ее. Но именно это знакомое движение — своеобразное приглашение продолжить общение в более интимной манере — и вернуло ее в реальный мир.
— Нет! — Она вырвалась из объятий мужчины и отскочила на несколько шагов. — Этого не будет.
— Слишком поздно, Кэтрин. Это уже случилось.
В глазах девушки блеснула ярость от понимания того, что ее чувства далеко не мертвы, как бы ей этого ни хотелось.
— Черт, — прошептала она, на мгновение прикрыв глаза.
— Поцелуй был достаточно наглядным примером или тебе требуются другие доказательства?
Вместо ответа, Кэтрин тяжело вздохнула, оглядела себя и раздраженно застегнула пуговицу жакета, которая успела выскочить из петельки. Потом она разгладила юбку, поправила прическу и одарила Гейба взглядом полным раздражения.
— Ты достиг своей цели, — резко ответила Кэтрин. Если бы только Гейб знал, чего ей стоило посмотреть ему прямо в глаза… — Поверь, я не сомневалась, что между нами все кончено. Иначе и близко бы не подошла к тебе.
— Дорогая, разве тебе не ясно, что подобные чувства не могут уйти в никуда?
Она вскинула голову:
— Не было никаких «подобных чувств». Это было просто любопытство, которое мы успешно утолили, после чего наступила пора двигаться дальше, причем в разных направлениях. Это… — Кэтрин многозначительно помахала рукой, намекая на поцелуй, — не изменит моего мнения. Я не собираюсь возвращаться в наш дом.
Наш дом… После этой оговорки в кабинете воцарилась тишина, Гейб не стал отвечать, просто понимающе улыбнулся.
Резко выдохнув и беззвучно выругавшись, Кэтрин кинулась к дивану и запихала документы обратно в портфель. Схватив сумочку и направившись к двери, она натолкнулась на неожиданное препятствие — выход преграждал Гейб.
Но ее это не могло остановить.
— Я ухожу, — предупредила она. — И я пройду. В крайнем случае перешагну через твой труп.
Он сделал шаг в сторону.
— Если все же передумаешь и решишь, что «Изысканному вечеру» нужна моя помощь, ты знаешь, где меня найти.
Кэтрин гордо прошествовала к двери и, взявшись за ручку, мгновение помедлила.
— Почему, Гейб? — спросила она, не оборачиваясь. — Зачем тебе это?
— Ты хочешь знать правду?
— Если ты не против.
— Не проходит и ночи, чтобы я не тосковал по тебе, Кейт. А каждое утро я просыпаюсь, мечтая увидеть тебя рядом со мной. Я хочу прекратить эти мучения. Я хочу, чтобы ты вновь стала моей.
