доктрин, мистических учений… Хотя и не начинать же, как некоторые проповедники: вот вы не знаете, не можете знать всего — а вдруг 'там' окажется не то, что вы ожидаете…..
— Да, мальчики… — прошептала Фиар. — Они даже особенно не думают над этим — их просто оскорбляет факт, что есть ещё другая вера, кроме их собственной…
— Не думают… — повторил Итагаро. — Называются учёными — а не думают, что это может означать… Как будто им достаточно самой веры — а судьба реального мира их вовсе не волнует. А тут надо суметь объяснить людям происходящее… Для чего — по крайней мере, понять это самим…
— А если начать так… — предложила Фиар. — Вы же сами — люди 79-го века, знакомые с достижениями современной науки, многими идеями из фaнтacтики, знаете об истинных размерах Мироздания — а все эти канонические тексты взаимно противоречивы, истинное происхождение их неизвестно… И воздействуют они прежде вceго на эмоции, овладевая умом человека через страх… А если что-то из описанного и существует где-то реально — по крайней мере, есть выбор…
— А если кого-то раздражает выбор, сделанный другим, — добавил Лартаяу, — то — не потому ли, что собственный выбор сделан лишь из страха, и осознаётся как внутренняя несвобода?
— И обидно, что сам попался как в ловушку, и гложет зависть, что другие не попались, но — и голос протеста уже страшно поднять, — согласился Итагаро. — А сами тексты — так и рассчитаны, что уже с первых слов начинают засасывать, как трясина… Хотя, как думаете — сработает это, дойдёт до них, если так сказать?
— В такой ситуации, возможно, и дойдёт, — предположил Минакри. — Но на фоне голографической имитации падающих звёзд — эффект может быть обратным…
— Подождите, а откуда мы взяли, что возможна такая имитация? — спросил Донот.
— Сам не знаю… — уже удивлённо ответил Герм, отталкивая дверь, едва не захлопнувшуюся на очередном повороте горного серпантина. — Просто представил, даже не знаю, почему… Но и исключать такую возможность нельзя. А то вдруг задержка вызвана просто технической неполадкой…
— Но — задержка чего? — переспросил Джантар. — Имитации — с какой последующей целью? А если не имитации… — он не решился договорить, как-то сам не вполне поняв, o чём подумал в этот момент.
— Не знаю… — только и смог повторить Герм. — Всё пока — на предположениях… Конкретно — ничего… Легенды, предания, пророчества — о каких-то силах, которые наблюдают за нашим миром, карах за грехи, всеобщем суде, о том, что когда-то, миллионы лет назад, будто бы уже было человечество разумных ящеров, которые не то технической ошибкой, не то просто 'гордыней' и 'чародейством' сами погубили себя… Но странно — нигде ни слова об Иораре…
— И прорыв этнического оружия — пока лишь предположение, — напомнил Итагаро. — Талир, как там, далеко до Тисаюма? Ты его хоть немного видишь отсюда? Или ещё нет?
— Пока нет, — ответил Талир. — Хотя думаю, зарево от городского освещения — увидели бы и отсюда. Скорее всего, отключена энергия. Хотя… что это? — вдруг воскликнул Талир. — Не думал, что бинокль так концентрирует свет… Но я сейчас посмотрю ещё… Нет, не понимаю… Далеко, за деревьями — какое-то пламя посреди леса. Авария, прорыв трубы, что ли… Но я надеюсь — хоть не самосожжение каких-то фанатиков?..
'И что мы можем сделать? — с дрожью по всему телу подумал Джантар. — Если туда нам и не добраться…'
— А светофильтр к биноклю разве не прилагается? — спросил Лартаяу. — Может быть, посмотри ещё раз подробнее, через фильтр?
— Уже не успею, — ответил Талир. — Пока доставал фильтр, закрыло холмом…
'А тут вообще — отсек для охраны без окон, — мысленно добавил Джантар. — Только и видно дорогу позади нас. Но там везде темно…'
— Ну так, в конце концов — наши ближайшие действия? — вновь попытался перевести разговор в практическую плоскость Ратона. — Может быть, воспользуемся городской системой экстренного оповещения?
— Мегафон и без того есть в кабине, — ответил Лартаяу. — Хотя что такое один мегафон…
— А динамики системы оповещения только украшают столбы по всему городу, — сказал Итагаро. — И например, в Моаралане — бубнили что-то неразборчивое. Людей оповестила обычная трансляция… Но и ездить по городу — повторяя в мегафон тогда уж какую-то одну фразу, а не целую проповедь… — задумался Итагаро. — Нет, вряд ли…
— Да просто надо назначить место сбора! — вдруг сообразил Джантар. — И именно это — повторять в мегафон! Но так, чтобы собрать всех — и взрослых, и детей, которых они уже поспешили где-то запереть!
— Точно! — согласился Итагаро. — А место, где заперли тех детей, не помнишь? И кстати — сколько их там было?
— Нет, место я не узнаю, — чуть подумав, признался Джантар. — А сколько их было… Несколько десятков — наверняка. А возможно — и до двухсот. Нo сам сбор лучше всего назначить — в новом центре, у городской управы…
— А так — сперва подъехали бы, расспросили обо всём детей… — ответила Фиар. — И взрослых собирали уже потом…
— Надо было Джантару сесть в кабину! — спохватился Лартаяу. — И вдруг он бы узнал место! Но сейчас уже поздно. Дальше склон пологий, остановимся — и скорость уже не набрать. А я не хочу лишний раз включать двигатель.
— И всё-таки со взрослыми лучше говорить через систему оповещения, — сказал Ратона. — А дети могли бы помочь найти её передающий центр. Если сами знают, где он — и он вообще работоспособен…
— Да это и я знаю — а что толку… Говорю же, как она работает. А Тисаюм, ко всему прочему — ещё и колоссальный склад боеприпасов, военной техники, всевозможного ядовитого сырья… — начал Итагаро, и эти слова заставили Джантара вздрогнуть. — И всё под контролем компьютерных систем — пока те сами не отключились. Но если уж и они… А я и знаю этих технических подробностей ненамного больше вас. Ведь всё засекречено, всё — закрытая информация…
— Герм, быстро смотри — там будут живые или трупы? — вдруг спросил Лартаяу — должно быть, по неслышному здесь, в отсеке для охраны, указанию Талира бросая фургон в неожиданно резкий вираж. Джантар понял, что они объезжали место какой-то аварии.
— Живых нет, можем ехать дальше, — откликнулся Герм спустя несколько мгновений. Сам Джантар ничего не увидел в темноте ниже полоски неба над дорогой.
— Но по крайней мере, взрослые не должны видеть, кто обращается к ним, — продолжил Итагаро ещё несколько мгновений спустя.
— А произношение? — с досадой ответил Лартаяу. — А сами интонации голоса? Думаете, этим себя не выдадим? Кроме разве что Донота…
— И вообще — на каком языке говорить? — спохватилась Фиар. — Элбинского диалекта толком и не знаем… Просто на лоруанском, что ли?..
— Подождите! — воскликнул Талир. — Похоже, спуск сворачивает как раз в сторону того пламени. Вот только объедем склон…
Все затаили дыхание и прислушались. Впрочем, сперва Джантар по-прежнему ничего не различал во тьме дверного проёма и не слышал никаких других звуков, кроме беспорядочного грохота двери о борт фургона — но затем в какой-то момент ему показалось, что он видит слабое ровное фиолетовое сияние аур сидящих напротив Итагаро, Фиар и Герма. И он, удивлённый этим — до сих пор ему не приходилось так отчётливо видеть ауры — даже не сразу понял, что уже различает и склоны ближайших гор, видимые в мерцающих отсветах далёкого пламени, и слышит какие-то голоса…
— Люди! Элбинцы! — вдруг совершенно отчётливо раздался в этой едва озарённой багровым мерцанием тьме далёкий крик по-лоруански с особенно надрывными интонациями! — Нам надлежит терпеть и молиться!
— Вот ты и терпи, и молись, пока самого в костёр не швырнули… — вслед за этими тяжело и сурово брошенными словами раздался треск удара явно по человеческому телу, отдавшийся волной тошноты и
