— Ну вот, теперь во всём, что натворили джавасы, обвинят Крей, — пробормотал Люк Трипио, сопровождающему его на пути в комнату отдыха.
Они остановились у входа, затерявшись среди китанаков, приведённых сюда ещё вчера для просмотра допроса Крей, по-прежнему что-то оживлённо обсуждающих.
Ближе, у экрана, крики гекфеддов стали отчётливее. Они взвизгивали и рычали, оскалив зубы, периодически выкрикивая:
— Это она во всём виновата! Ведьма! Она скрывает целую группу повстанцев!
«Несмотря на великолепный послужной список десантника Крей Манглы, решением систем Повеления она приговаривается к прохождению сквозь сеть лазерного излучения. Приговор вступает с силу завтра в тысячу шестьсот часов. Всем служащим собраться в комнатах отдыха…»
— Люк!.. — закричала Крей, перекрыв монотонное звучание компьютеров Программ Юстиции.
Её серое, истощённое лицо покрывали ссадины. Она устремила взгляд своих тёмных, измождённых глаз в камеру.
— Люк! Забери меня отсюда! Пожалуйста, вытащи меня! Мы на девятнадцатом этаже, центральный сектор по правому борту, ремонтный ангар номер семь. Мы поднимались по шахте лифта номер двадцать один. Она охраняется, там полно ловушек…
Гекфедды загикали и заорали, а ближайший из находящихся в Палате Юстиции клаггов процедил сквозь зубы:
— Шипи, шипи, развратная уродина.
Крей содрогнулась. Крей, с её стильностью и любовью к косметике, никогда не обнаруживавшая никаких физических признаков страха. Люк хорошо знал её, и ярость охватила его, заставив забыть боль в ноге.
Но она быстро встала, когда охранники схватили её за руки и потащили к выходу.
— Лифт номер двадцать один! Десять охранников, они обстреливают туннель рикошетящими пулями, попадающими в нижние двери, в десяти метрах под коридором ловушка…
— Ты ещё трепыхаешься, потаскушка! Скоро тебя пустят под лазер на паровые котлеты! Тебе место в дробилке! Бросить её в бак ферментов! Лучше швырнуть червям, жрущим объедки!..
— В тысяча шестьсот часов. Завтра, — прошептал Люк, в котором ледяной холод боролся с молотом бьющей в висках кровью. — Мы можем…
— Эй, ты!
Угбуз, Крок и ещё три или четыре борова стояли перед ним, сложив на груди тяжёлые руки. Их жёлтые глаза злобно поблёскивали, отражая свет аварийных фонариков, единственных осветителей в данном секторе.
По мере отключения систем коммуникаций на корабле становилось всё темнее и темнее. Джавасы продолжали разбирать установки генераторов и растаскивать аварийные лампы и попадающиеся им световоды. кто-то догадался установить фитили в пластиковые баллоны из-под кухонного масла, расставив их по углам комнаты отдыха. Впрочем, в расположенной неподалёку такой же комнате освещение продолжало работать. MSE-роботы и СП-80 осушали лужу, образовавшуюся от невыключенного опрыскивателя наверху. По пути к пресловутой комнате Люк заметил джавасов, напоминающих мирминов на пикнике. Они утащили несколько MSE и занялись разбором зарядных устройств этих более крупных дройдов.
В секции сильно пахло гаморреанцами и дымом.
— Я послал запрос на твоё имя в центральный компьютер, Карлисен.
Угбуз занял позицию между Люком и выходом. Несмотря на усталость, Люк постарался подобрать необходимую ноту, фокусируя Силу на уме Угбуза:
— Я вовсе не майор Карлисен.
— То же самое показывает и компьютер, приятель. Так кто же ты такой и чем занимаешься на этом корабле? — прорычал сквозь зубы Угбуз.
— Мы знаем, чем он занимается…
— У вас неточная информация… — начал Люк, но почувствовал холодную тень от точной информации в их сознании, искажённом действием системы Повеления.
Повернувшись к ближайшему китанаку, Трипио испустил бесконечную трель из свистков, звонков и имитаций захлопывающихся клапанов, к которой внимательно прислушались и все остальные китанаки, пока Угбуз прорычал следующее:
— Что-то уж слишком много забавных вещей происходит на борту с тех пор, как вы здесь появились, мистер. Я думаю, нам с вами придётся немного потолковать.
Кольцо вокруг Люка заметно сузилось, поскольку китанаки, воодушевлённые неподдельным любопытством, слились с гаморреанцами в одно целое, цепляя их за руки огромными неуклюжими лапами и пытаясь что-то сказать.
Люк изловчился и проскочил между ними.
— Держи его! — взревел Угбуз, зажатый между двух важных, как монументы, грибов, вцепившихся в него мёртвой хваткой.
Он раздражённо рванулся вперёд, волоча их за собой, хотя мог бы для начала попробовать освободить руку. Китанаки, нашедшие наконец аудиторию, ни за что не желали отпускать новых собеседников, продолжая что-то болтать.
— да уберёт от меня кто-нибудь этих вонючих язбосов?! -взревел Угбуз.
Двое из его импровизированных десантников-сородичей уже замахали секирами, пытаясь освободить своего босса, но Люк уже бежал к выходу, выдернув за собой Трипио.
Он ещё успел увидеть, как секиры безжалостно рубили тёмные складки плоти, добираясь до жизненных центров китанаков. В следующую секунду дверь обрушилась с ужасающим грохотом.
На узкой пластинке монитора, обычно указывающего серийную комбинацию данной двери, зажглась надпись:
«Этаж номер шесть. Сушилка прачечной».
Люк захромал, вцепившись в руку Трипио. Дверь за их спинами, подпрыгнув на полметра, уже была готова сорваться с петель. Оглушительный грохот ударов, проклятья и заунывный визг рикошетящих пуль, сменились возгласами гаморреанцев, ворвавшихся внутрь.
— За ними! За ними! — кричали они, пока беглецы неслись по коридору, пересекающему пополам помещение офиса.
Люк не пожалел остатков своей Силы, чтобы перевернуть все попавшиеся на пути столы и стулья. Подобно урагану он пронёсся сквозь толпу разноцветных афитеханцев, ворвавшихся в зал. Так, пританцовывая, они бежали, время от времени падая и путаясь в кольцах временного соединительного кабеля, показавшегося Люку неким живым змееобразным существом, вставшего на сторону преследователей и тоже пытающегося схватить их за ноги.
Внезапно боль взорвалась в нём красной вспышкой. Люк пошатнулся. Трипио настойчиво тащил его дальше.
— Иди первым, — выдохнул Люк, ещё не зная, сможет ли поднять его на восьмой этаж по аварийной шахте.
Перед панелью он упал на колени, обливаясь потом и дрожа от слабости.
— Мастер Люк, я мог бы пока остаться здесь…
— Нет. После того, что ты проделал с китанаками. Кстати, что ты сказал им? — переводя дыхание, спросил Люк.
Трипио наполовину просунулся через панель, демонстрируя готовность лезть куда угодно, хотя его конструкция не позволяла приспособиться к перекладинам лестницы.
— Я сообщил им, что Угбуз интересуется рецептом проклятых пирогов их предков. Как вам известно, единственное, что они обсуждают всё время, это рецепты и генеалогия.
Люк рассмеялся и смех придал ему сил. Полуприкрыв глаза, он призвал на помощь всю свою Силу, поднимая своего золотого дройда по чернеющей впереди шахте…
Йода когда-то сказал ему: «Нет никакой границы между древесным листом и кораблём». Он поднял тогда обыкновенные жёлто-зелёный листик размером с ноготь Люка и пустил его танцевать в тёплом влажном
