— Значит, вы утверждаете, что до полудня ни одна машина не могла пробиться из района Льюиса на юг?
— Да.
— А сани?
— Технически это возможно, но преступнику не хватило бы времени. Скорость саней — миль шесть в час, а при таком снеге лошадь не сделает и трёх. Даже с самыми лучшими лошадьми преступник не вышел бы из кольца радиусом пятьдесят миль раньше полудня.
— Хорошо, лейтенант, но ведь вы сами сказали, что, блокируя такую территорию, нельзя быть полностью уверенным в успехе, — спокойно заметил Шеппард. — Стопроцентный контроль — идеал, к которому мы стремимся…
— В конце концов, он мог унести труп в мешке, пойти прямиком через поля, — бросил Фаркар.
— А я считаю, что это невозможно, — отвечал Грегори, стараясь держать себя в руках, хотя и чувствовал, что щёки у него пылают. Он с трудом заставлял себя сидеть в кресле, его так и подмывало вскочить. — После шести утра ни одна машина не могла выйти из блокированного района, за это я ручаюсь. Пешеход мог бы преодолеть заносы, но с такой ношей, с трупом взрослого человека на спине… Ему пришлось бы бросить его.
— Может, он и бросил, — пробормотал Соренсен.
— Я думал об этом. Мы обыскали всю округу, благо началась оттепель. И ничего не нашли.
— Ваши аргументы отнюдь не так безукоризненны, как вам кажется, — внезапно вступил в разговор Сисс. — Во-первых, вы не нашли дохлую кошку, а если бы искали тщательно…
— Простите, но мы искали труп человека, а не дохлую кошку, — сообщил Грегори.
— Ладно. Но на такой огромной территории очень много возможностей укрыть труп, и безоговорочно утверждать, что его там нет, по-моему, нельзя.
— Преступник мог закопать его, — заметил Фаркар.
— Украсть, чтобы закопать? — с невинной миной спросил Грегори.
Фаркар фыркнул.
— Он мог закопать, поняв, что уйти не удастся.
— А как он мог понять, что уйти не удастся? Мы ведь не объявляли по радио о блокировании дорог, — парировал Грегори. — Другое дело, если у него был информатор или он сам является офицером полиции…
— Прекрасная мысль, — усмехнулся Сисс. — Но, джентльмены, мы ведь ещё не исчерпали всех возможностей. Остался вертолёт.
— Ерунда. — Соренсен пренебрежительно пожал плечами.
— Почему? Разве в Англии нет вертолётов?
— Доктор считает, что у нас легче найти психопата, чем вертолёт, — с иронической улыбкой сообщил Грегори.
— Простите, но для разговоров подобного рода мне жалко времени.
Сисс вынул из портфеля толстую рукопись и начал просматривать её, время от времени делая пометки.
— Джентльмены! — произнёс Шеппард, и все замолчали. — Не исключена возможность, что преступник выскользнул из оцепления. Коллега Грегори, рекомендую учитывать это и на будущее. Что касается вертолёта… оставим его напоследок… как крайний выход.
— А также и всякую падаль, — добавил Соренсен. Сисс не отзывался, делая вид, что занят рукописью.
— Поиски тел надо продолжать. Акцию эту следует планировать с максимальным размахом, включив в неё и контроль портов. Деликатный досмотр судов, особенно малотоннажных, я думаю, не будет излишним. Может, кто-нибудь хочет что-то добавить? Высказать какую-нибудь гипотезу? Мысль? Можно смелую, даже очень смелую.
— Мне кажется, нельзя… — одновременно произнесли Грегори и Фаркар. Взглянули друг на друга и замолчали.
— Слушаю.
Но ни тот, ни другой не продолжили. Зазвонил телефон. Инспектор отключил его и обвёл присутствующих взглядом. Сизое облако табачного дыма плавало под лампой. Какое-то время все молчали.
— Ну, в таком случае позвольте мне, — сказал Сисс. Он аккуратно сложил рукопись и спрятал её в портфель. — Я использовал постоянную распространения явления, чтобы предсказать, как оно будет развиваться дальше.
С этими словами он встал и красным карандашом заштриховал на карте пояс, включающий часть графств Суссекс и Кент.
— Если следующий случай произойдёт до конца будущей недели, то местом действия будет сектор, ограниченный с севера предместьями Уэст-Уикома, Кройдона и Сербитона, с запада — Хоршемом, с юга — побережьем Канала, а с востока — Ашфордом.
— Слишком большая территория, — с сомнением пробормотал Фаркар.
— Да, но из неё надо исключить весь внутренний круг, в котором всё это уже происходило. Для явления характерно стремление к внешней экспансии, так что заняться придётся поясом шириной порядка двадцати миль. На этой территории находятся восемнадцать больниц и около ста шестидесяти маленьких кладбищ. Это всё.
— И вы… вы уверены, что это произойдёт? — выдохнул Соренсен.
— Нет, — после несколько затянувшейся паузы ответил Сисс. — Не уверен. Но если это не произойдёт, о, если это не произойдёт…
С учёным творилось что-то странное, все недоумённо уставились на него, потому что он весь трясся. И вдруг у него сорвался голос, совсем как у четырнадцатилетнего мальчишки. Сисс прыснул смехом. Да, да, он смеялся, он хохотал, не обращая внимания на ледяное молчание, с которым было принято его бурное веселье.
Потом подхватил портфель, склонил голову в небрежном поклоне и, всё ещё трясясь от смеха, стремительно, какими-то неестественно большими шагами вышел из кабинета.
2
Сильный ветер разорвал тучи, и над домами загорелся желтоватый закат. Электрический свет стал бледнее. Снег на тротуарах и мостовых почернел, расплывался лужами. Грегори шёл, спрятав руки в карманы пальто, не глядя на прохожих. У перекрёстка он несколько секунд стоял, неуверенно переступая с ноги на ногу; промозглая, зябкая сырость пробирала до костей. Мысленно выругав себя за нерешительность, повернул направо.
Совещание закончилось почти сразу же после ухода Сисса — так ничего и не дав. Шеппард даже не сказал, кто будет вести следствие дальше.
Грегори совсем не знал главного инспектора, да и видел его не то в пятый, не то в шестой раз. Конечно, ему известны были способы, как обратить на себя внимание начальства, но за свою недолгую карьеру детектива он ни разу ими не воспользовался. А сейчас жалел, что у него такой маленький чин: это существенно уменьшало шансы на получение дела.
Прощаясь, Шеппард спросил у Грегори, что он собирается делать дальше. Грегори ответил, что не знает. Это было честно, но подобная честность, как известно, начальством не ценится. А вдруг Шеппард воспримет его слова как проявление ограниченности или легкомысленного отношения к службе?
А чего небось не наговорил за его спиной главному инспектору Фаркар. Этот тип уж явно постарался представить его в самом чёрном свете. Грегори попробовал убедить себя, что такой отзыв только льстит ему, ибо мнение Фаркара — чего оно стоит?
