– Это больше похоже на корыта для поения животных, чем на нормальные ванны или же бадьи, – пренебрежительно сказала Сансия. – Стоит только оказаться здесь, и можно забыть о настоящей чистоте.
– Да, я уже слышала что-то в этом роде, – согласилась Мара. – Это еще один повод к тому, чтобы не задерживаться в столь чудном месте больше необходимого. Установлены ли средства наблюдения в помещениях для сна?
– Есть две хорошо заметные камеры около двери. Полагаю, по периметру натыкана целая цепь замаскированных.
– Угу. – Мара приняла к сведению информацию. – Еще один вопрос: сколько времени осталось до окончания смены?
Сансия посмотрела через все помещение на светящееся на одной из стен табло.
– Не очень много. Около десяти минут.
– Хорошо, – сказала Мара. – Мне нужно кое-чем разжиться. Пара рекомендаций перед тем, как мы снова встретимся. Постарайтесь завершить омовение как можно быстрее и будьте готовы действовать, как только я дам знак.
Сансия посмотрела на нее с подозрением, но тем не менее согласно кивнула.
– Я буду готова. Удачи вам.
Мара тоже кивнула и двинулась вперед, держа в пальцах раковину с куколкой кризара, которую она отыскала в нижних слоях. Нужно было немного оторваться от Сансии, прежде чем та тоже пойдет. Боковым зрением Мара заметила охранника-дрэч’нама, направлявшегося прямо к ней по проходу между траншеями и угрожающе щелкавшего кнутом в воздухе. Весь его внешний вид свидетельствовал о решимости дать комментарий ее поведению и примерно наказать за безделье и болтовню, в то время как сам он находится при исполнении служебных обязанностей и чрезвычайно занят. Мара позволила ему подойти на расстояние удара кнута… И, издав душераздирающий вопль, она выбросила вверх руку, другой рукой ухватившись за предплечье:
– Она меня укусила! – От быстрых телодвижений ошметки слизи взлетели в воздух и начали дождем падать на все, что находилось вокруг. – Уберите это, уберите!
Дрэч’нам уже почти достиг края ее траншеи, оставался единственный шаг.
– Дай сюда руку! – сместив свой центр тяжести, он наклонился и навис над нею, поймал за левое запястье и потащил из ямы. Благодаря этому движению Мара оказалась лицом к нему, в непосредственной близости от заткнутого за пояс ножа, и вздрогнула, когда острые шипы и зазубрины лезвия ткнулись ей прямо в ребра.
– Я сказал, дай ее сюда! – повторил он, ставя Мару на ноги в проходе и рванув ее правую руку в сторону.
С тыльной стороны левой руки свисала раковина кризара.
Или по крайней мере Мара очень надеялась, что со стороны это выглядит именно так. Ее навыки во владении Силой были, конечно же, не столь впечатляющими, как у Люка Скайуокера, но в то же время трюк был вовсе не трудным: используя свои умения и концентрацию, прижать раковину к руке и тем создать у зрителей впечатление, что находящееся внутри существо впилось в кожу. Единственная опасность заключалась в том, что охранник мог случайно стряхнуть шарик слизи, специально помещенный в точке соприкосновения раковины и руки, и заметить полное отсутствие там щупалец личинки кризара.
Но вероятно, подобное случалось уже не один раз и давно успело перейти в разряд обычного: охране были не сильно интересны подробности вместе с деталями.
– Попалась, значит? Ну, отлично, – прорычал он и сомкнул стальной захват на ее правой руке, а затем потащил Мару за собой по проходу в направлении двери. – Ваше Седьмое Величество!
– Да, пройдите вперед, – ответил надсмотрщик, давая знак стоящим по сторонам охранникам открыть. – Скажите биту, чтобы был аккуратнее: Его Первейшее Величество совсем не обрадуется, если мы потеряем еще одну.
Дверь отворилась. Второй дрэч’нам шагнул к Маре с левой стороны, сцапал левую руку женщины и вцепился мертвой хваткой в многострадальную конечность где-то на уровне талии. Должно быть, заключила она, это обычная практика, и все было сделано для того, чтобы она не имела возможности повредить раковину. Дверь захлопнулась за их спинами, и вся троица быстро проследовала вниз по коридору.
Мара не имела ни малейшего понятия о том, где располагается помещение местного целителя, но был шанс, что не очень далеко, и это означало необходимость двигаться быстро. Она продолжала стонать и кричать, словно беспомощная и полностью сломленная рабыня, которую самым небрежным образом наполовину ведут, а наполовину тащат не ожидающие подвоха охранники. И в самом деле, кто сможет предугадать проявление хотя бы какого-то сопротивления со стороны слабой человеческой женщины, вполне закономерно вздрагивающей от боли в руках целых двух здоровенных сопровождающих? Глупо и неэффективно… Используя свое бесконечное дергание в качестве отвлекающего маневра, Мара бросила взгляд влево и вниз. Нож второго охранника подпрыгивал в такт его шагам в каких-то нескольких сантиметрах от удерживаемой им же ее левой руки.
Начиналась самая рискованная часть воплощения сочиненного на ходу плана. Ее руки были надежно зафиксированы – судя по всему, двое дрэч’намов не ждали от нее каких-либо фокусов и по этой причине были менее осторожны, чем могли бы быть при ином раскладе. Но если только это впечатление окажется обманчивым, в скором будущем ее саму ждут крупные неприятности.
Не оставалось ничего иного кроме как попробовать. Погрузившись в Силу, Мара частично вытащила нож охранника из ножен, внимательно наблюдая за его реакцией и прощупывая инородный разум: почувствует ли внезапное изменение веса на поясе. Предельно аккуратно, стараясь не брякнуть оружием, она ослабила зубчатую ручную гарду напротив места на ее предплечье, где все еще держалась куколка кризара. Два быстрых удара – два укола настоящей боли в отличие от закатываемого ею театрализованного представления, и она освободила нож, который тут же снова скользнул в ножны.
Как раз вовремя. Нож вернулся на свое место прямо в тот момент, когда правый сопровождающий подтащил ее к двери и потянулся к панели замка свободной конечностью. Переключив внимание на прикрепленную к своей руке куколку, Мара отправила ее в полет вглубь темного коридора по неопределенной траектории.
По сравнению с царящей повсюду темнотой, помещение медицинского центра, несомненно, выигрывало: чистота, свет, совсем неплохое оборудование, покрытый плиткой пол и даже деревянные панели на стенах. Причина столь несвойственной обстановки была более чем проста: медик не был дрэч’намом.
– Садись, – одетый в видавший виды медицинский халат бит выглядел усталым. Он сделал жест в сторону одиноко стоящего стола для проведения осмотров. Тон его голоса был оживленным, но лицо и движения рук выдавали нервозность и волнение, которые, как подозревала Мара, были его обычным состоянием в обществе дрэч’намов. – Где куколка?
Находящийся слева от Мары охранник поднял ее руку.
– Вот она… Ох, пастина… Она исчезла!
– Должно быть, отвалилась, – сказал бит голосом, в котором внезапно усилилось напряжение. Его взгляд виновато скользнул влево, к стене. – Вы двое идите и поищите ее.
Охранники не стали возражать и немедленно покинули помещение.
– Ты заметила, когда она отвалилась? – он перевернул руку Мары и начал счищать остатки слизи.
– Нет, – она добавила в голос скулящие нотки страха, в то время как смотрела мимо большой головы медика. Дверь сзади была приоткрыта, и сквозь проем Мара заметила большой, обставленный медицинским оборудованием кабинет. Чуть-чуть подтолкнув транспаристальную дверь Силой, она заставила ее открыться еще на несколько сантиметров. Пузырьки находились слишком далеко для того, чтобы можно было свободно прочесть названия на их этикетках, но если цвета и формы соответствовали обычным стандартам Новой Республики… Три, которые были ей необходимы, обнаружились почти сразу. Она подняла один из пузырьков с места и быстро опустила его вдоль стены на пол. Узнать где находится камера наблюдения, не было никакой возможности, а значит, подобное действие представлялось единственным выходом. Мара могла лишь надеяться, что более чем странные перемещения бутылочки не будут отслежены мониторами системы
