— Хэн, он уже все понял…
— Забери.
Селусс заверещал громче. Чубакка протянул не глядя свободную лапу и ударил суллустианина по руке. Бластер описал в воздухе дугу, ударился о пол и отскочил прямо в лицо медицинскому дроиду. Дроид запищал. Селусс спрыгнул со стула и вознамерился побежать за улетевшим оружием. Пистолет Хэна словно по волшебству очутился у хозяина в руке.
— Я бы не стал этого делать, толстые щечки, — по-прежнему ровно сообщил Хэн в пространство. — Сядь на место медленно и спокойно.
— Хэн, он просто расстроен, — вмешалась Синюшка.
— Ожог все еще болит, — сказал Хэн; теперь он смотрел прямо на Селусса: — Садись.
Суллустианин послушался, словно нашкодившее дитя.
— А теперь, — заговорил Хэн, — в ходе разговора я могу высказать обидные вещи. И ты выслушаешь меня как взрослый и опровергнешь мои слова как взрослый. — Ему вдруг пришло в голову, что он говорит в точности тем же тоном, каким распекал своих детей, когда те срывались с поводка. — Если тебе не нравится такое соглашение, если ты собираешься защищать честь Джаррила не иначе как с оружием в руках, только намекни. Я тебя пристрелю, и мы с этим покончим.
— Хэн, он же твой старый друг, — напомнила Синь.
— Твой — может быть. Но не мой.
Селусс смотрел на него, надув губы.
— Я не доверяю этому хаму с тех пор, как он украл чертежи «Сокола».
Селусс с негодованием пискнул.
— Уточняю: с тех самых пор, как Ландо сказал мне, что этот хам украл чертежи «Сокола», — поправился Соло. — Детали не имеют значения, дружище. Ты нечист на руку, факт остается фактом.
— Мы же все такие, — сказала. Синь.
Чуи зарычал.
— Да ладно, — отмахнулась Синюшка, — грузи тем, кто поверит.
— Оставь его в покое, — Хэн наклонился вперед. — Я не хочу, чтобы Селусс опять выстрелил в меня. Если не можешь сдержаться, ты, спайсолюб, уходи прямо сейчас. Я не против.
Селусс поднялся и побрел к медицинской палатке.
— Без бластера, — добавил Хэн.
Селусс заворчал, обложил его по-черному, но ушел из пещеры.
— Едва ли ты сделал его счастливым, — заметил Зиен. — Он мог рассказать о Джарриле больше любого из нас.
— Почему-то я в этом сомневаюсь, -сказал Хэн.
Последнее место, где жил Бракисс, — Мггл, маленькая планетка на окраине Внешних территорий, где когда-то располагалась база Империи. Теоретически после Бакурианского перемирия Империя оттуда ушла, но было известно, что многие ее сторонники до сих пор используют Мггл для различного рода встреч.
Но в последнее время их там не видели.
Люк приземлился в молочно-белой мгле, давшей планете название. Новенький истребитель был оснащен превосходной навигационной системой, но Люку не хватало постоянной перебранки с астродроидом.
Посадочная полоса здесь была, пожалуй, единственным местом, где постоянный туман сгорал под полуденным солнцем. Сегодняшний полдень, похоже, был исключением. Люк боялся даже представить, что местные подразумевают под словом «сгорал».
Слой тумана был белый, влажный и доходил примерно до пояса. Люк вылез из корабля и тотчас задрожал. Наверное, все-таки хорошо, что с ним нет Р2, астродроид немедленно потерялся бы во мгле. Кстати, об Р2Д2, лететь без него было не сложно, но вот посадить модифицированный истребитель на планету, которую пилот никогда в жизни не видел… Как минимум, сложно. Люк чувствовал себя беззащитным, словно некому было прикрывать ему спину. Он даже не подозревал, насколько он привык полагаться на Р2Д2.
Лучше бы Фардримеру вылизать каждый винтик на его старичке-'крестокрыле' к возвращению Люка на Корускант.
Из тумана поднимались здания, высокие, серые, металлические. Раньше на них был изображен знак Империи, но время стерло его. Здания казались брошенными, хотя в этом Люк не был уверен.
Он почти надеялся, что найдет здесь Бракисса, но не ощущал его присутствия. Именно это пугало. Он не сразу понял, что те, кто находится на Темной стороне, не видны ему. Так от него был закрыт отец. С возрастом Люк научился узнавать, есть ли рядом существо, обладающее нужным талантом. Особенно таким мощным талантом. Бракисс был талантлив.
Люк часто думал о нем — обычно в минуты досуга, — и странно, что в это же время он думал о Бене. Рассказывая О Дарте Вейдере, Бен так сожалел и раскаивался, как будто один был виноват в том, что Анакин Скайуокер ушел на Темную сторону Силы.
Я не хочу потерять тебя, как уже потерял Вейдера.
Слова эхом бились у него в голове, пока он смотрел, как Бракисс бежит к кораблю, как он улетает с Явина, как пытается убежать от себя самого.
…изумительнее всего, так это насколько мощно проявилась в нем Сила… Я решил, будто смогу быть хорошим учителем, а оказался плохим.
Я ошибся.
Как здесь холодно. Почти так же, как 6ыло на Явине, когда замолчали те голоса. Почти так же, как было, когда взорвали Зал Сената, когда он почувствовал присутствие Бракисса.
Люк пытался сделать Бракисса джедаем. Он пытался вырвать его из цепких лап Темной стороны, решив, что если Бракисс увидит, что даже в нем есть капля добра, то поймет, что быть джедаем гораздо лучше.
Он пытался.
А Бракисс убежал и, судя по всему, подался сюда, к офицерам, которые послали его в академию на Явине IV. Люк надеялся отыскать здесь следы. Если честно, то он надеялся, что Бракисс живет теперь тихо и уединенно, как когда-то Оби-Ван на Татуине.
Но присутствия его Люк здесь не чувствовал.
Может быть, что-то на Мггл притупляло Силу, ну, как исаламири, к примеру. Но тогда, на Мрикре, он физически ощущал воздействие исаламири, здесь же не было ничего.
Вообще ничего.
Кроме влажного и холодного тумана.
И уже одно это было странно.
В записях о Мггл говорилось, что Империя пользовалась этой планетой на свой обычный манер. Уничтожили поля и посевы, заставили местных жителей работать на себя и держали здесь огромные колонии рабов, которые строили никому не нужные здания. Но не было никаких сведении, что им чем-то не понравилась местная флора и фауна.
Значит, что-то другое.
Люк дотронулся до рукояти меча, затем оглянулся на «крестокрыл». Раскрытые верхние плоскости выглядывали из тумана. Там, кажется, все в порядке.
Ему нужен аварийный комплект. В нем фонарь и немного еды, и это поможет ему добраться до построек.
Он вернулся…
…и увидел, как из-под плоскости корабля выплывают розовые пузыри. Внизу у них болталась какая-то бахрома. Люком пузыри не заинтересовались, кажется. Даже не заметили. Они тыкались в «крестокрыл», напоминая ладони, протянутые в темноту.
Люк застыл неподвижно. Если эти твари разумны, то должны реагировать на движение. Розовые нити бахромы — что-то вроде живых сенсоров, но на тепло они не реагируют, иначе давно бы уже обнаружили Люка, вместо того чтобы оглаживать корабль.
