более грандиозные планы. – Он повел рукой в сторону волкилов. – И раз уж речь зашла о планах: мы оставим зверей здесь – чтобы убедиться, что вы будете сидеть смирно, пока мы не закончим. Полагаю, вы уже заметили, как трудно их убить. Если все же это ускользнуло от вашего понимания – или если кто-либо из вас предпочитает быструю смерть взамен долгой и мучительной – ваше право испытать на себе остроту их когтей.
– Берш? – снова позвал Формби.
Но Берш уже повернулся к ним спиной и зашагал к двери. Снова выглянув в щель, Джинзлер увидел, как два невредимых джеруна подхватили под руки раненого сородича и поспешили за командиром. Дверь со скрипом отъехала в сторону, и Берш окинул коридор быстрым взглядом. Через мгновение вся четверка инородцев исчезла за дверью.
Джинзлер переключил внимание на трех волкилов. Те мерно расхаживали по залу, продолжая зализывать раны и то и дело останавливаясь, чтобы обнюхать своих мертвых жертв. При этом они не спускали глаз с пленников, которые забаррикадировались в углу.
– Не понимаю, – дрожащим голосом прошептала Розмари. – Что им от нас нужно?
Улиар вздохнул.
– Расплата, инструктор, – проговорил он. – Расплата за преступления реальные и мнимые.
– Какие преступления? – удивилась Розмари. – Чем мы так досадили джерунам?
– Мы
Джинзлер повернулся и уставился на директора.
– Что?
– Вы разве не знали, господин посол? – проворчал Улиар, мрачно сверля Джинзлера взглядом через плечо Розмари. – Берш и его друзья – вовсе не джеруны. Они –
Джинзлер уставился на него непонимающим взглядом; перед глазами стремительно проносились эпизоды путешествия на 'Посланнике Чафе'.
Но прежде чем возглас удивления сорвался с языка, последний, самый яркий образ тяжелым занавесом затмил все предыдущие: безмятежное спокойствие, с которым Берш взирал на то, как волкилы расправляются с людьми и чиссами.
– Как вы узнали? – спросил он.
– По голосам, – в пустоту сказал Улиар. В его глазах застыла застарелая боль. – Или, точнее, по их речи – когда они впервые заговорили на родном языке, перед тем как атаковать. Я слышал такое произношение лишь однажды – но забыть его невозможно. – Его взгляд снова сфокусировался. – Вы вправду не знали, кто они?
– Разумеется, нет, – сказал Джинзлер. – Неужели вы думаете, что мы пустили бы их на борт 'Сверхдальнего'?
– Не знаю, – мрачно произнес Улиар. – Кое-кто из вас мог бы. – Он обратил взгляд на Формби. – Например, наследники тех, кто когда-то пытался уничтожить 'Сверхдальний перелет'.
– Это нелепо, – процедил Формби, морщась от нестерпимой боли. Он лежал на боку, прислонившись к стене и положив голову на колени Фисе. Кровавое пятно на его рукаве заметно разрослось. – Я уже говорил вам: Доминация чиссов не имеет отношения к атаке на 'Сверхдальний'. Это дело рук Трауна и только его.
– Допустим, – протянул Улиар. – Но что насчет вас, аристократ? От чьего имени
– Может, прекратим препираться по пустякам? – огрызнулась Фиса. – Нужно срочно оказать помощь аристократу Чаф'орм'бинтрано. Где у вас медцентр?
– Вам так важно знать? – прорычал Улиар. – Эти твари убьют любого, кто попытается сбежать.
– Нет, – возразила Фиса. – Во время сражения они атаковали только тех, у кого было оружие. Если мы не будем вооружены и не станем делать угрожающих движений, думаю, они нас не тронут.
– Интересная теория, – пренебрежительно бросил Таркоса. – Для ее подтверждения вы готовы подвергнуть риску наши жизни?
– Только свою, – отрезала Фиса, пытаясь поудобнее расположиться в стесненном пространстве. –
– Не надо, – вмешалась Эвлин. – Я видела, как один из них разговаривал с животными. Кажется, он приказал никого не выпускать из комнаты.
– Действительно, – проворчал Улиар, и его тон внезапно изменился. – Интересно, а как ты это узнала?
– Не знаю, – ответила Эвлин. – Просто мне так показалось.
– Я готова рискнуть, – не унималась Фиса. – Я согласна.
–
– Но…
– Это приказ, Фиса. – Дыхание аристократа стало затрудненным: начала сказываться потеря крови. – Мы все останемся здесь.
– И это хваленые чиссы? – презрительно бросил Таркоса. – Значит, просто сидеть и ждать, когда смерть придет сама собой?
– Может, на это и надеются вагаари, – пробурчал Кили. – Может, их токоеды не так опасны, как они утверждают. Может, они только и ждут, когда мы выберемся, и звери разорвут нас на кусочки.
– То есть мы должны сидеть здесь и ждать смерти? – огрызнулся Таркоса.
– Никто из нас никуда не пойдет, – решительно сказал Джинзлер. – В этом нет необходимости. Джедаи и имперцы все еще на свободе. Они нас найдут.
Кили фыркнул.
– Джедаи, – бросил он так, будто слово было ругательным.
– Нет больше никаких джедаев, – сказал Улиар. – Вы слышали, что сказал Берш. Они все мертвы.
– Поверю, когда увижу трупы. – Джинзлер вновь извернулся и заглянул в щель между стульями. Волкилы прекратили слоняться по залу и подбрели к импровизированному блиндажу, вероятно, привлеченные голосами. Теперь они расхаживали на расстоянии вытянутой руки от укрытия, навострив уши и приоткрыв пасти.
– Нам нужно оружие, – пробормотал Улиар. – Да, именно так. Оружие.
– У тех людей было оружие… и у чиссов тоже, – напомнил ему Джинзлер, глядя мимо волкилов на тела, разбросанные по палубе у дальней стены. – Помощь – вот что нам сейчас нуж… – Он оборвал реплику на полуслове. Его взгляд задержался на ближайшем из мертвых миротворцев и комлинке, пристегнутом к его поясу.
Том самом комлинке, к которому тянулся юноша, когда Улиар распорядился отключить глушение.
– Директор, – сказал он, пытаясь не выдать голосом внезапное возбуждение. – Будь у нас один из комлинков миротворцев, мы смогли бы вырубить постановщик помех?
–
– Вы знаете, как ею пользоваться?
– Конечно, – проворчал директор. – В свое время я тоже служил миротворцем.
– Вот только незадача: до ближайшего комлинка – метров десять, не меньше, – указал Таркоса. – Желаете предложить этим милым животным сделать одолжение и принести его сюда?
– Нет. – Джинзлер посмотрел на Эвлин. – Не животным.
Их взгляды встретились, и впервые за все время пребывания на 'Сверхдальнем' Дин увидел в глазах
