Ц-ЗПО беспомощно опустил руки.
— Недавно у меня был повод гордиться нашим знакомством. Я с удивлением узнал, что мои собратья- дроиды на Руане чествовали его почти как настоящего героя.
— Что ты сказал, Ц-ЗПО? — Лейя подалась вперед. Хэн — герой дроидов? — Откуда ты знаешь?
— Когда мы вернулись на Корускант, — Ц-ЗПО взволнованно взмахнул руками, — эта история вовсю обсуждалась в ГолоСети. Вы, наверное, пропустили ее, потому что были несколько перегружены работой… На Руане несколько тысяч дроидов устроили демонстрации против режима Саллиша Ага, который хотел деактивировать их…
— Я помню этот случай, — перебила его Лейя, — хотя и не слишком хорошо. Что-то насчет дроидов, которых хотели отключить, чтобы смилостивить йуужаньвонгов, если те доберутся до Руана. Было ясно, что Руан не собирается сопротивляться захватчикам.
— В комментариях, — продолжал Ц-ЗПО, — я наткнулся на упоминание о человеке, которого дроиды звали «Долгожданным» и «Теплокровным». Предполагалось, что он придет и поможет им. Когда уже казалось, что все было кончено, капитан Соло спас их от демонтажа, который им грозил. Мы тогда так закрутились с делами, что я забыл упомянуть…
— Благие небеса! — вздохнула Лейя. — О чем он только думал?
Как бы ей хотелось ткнуть его носом в эту байку!
Нет, на самом деле ей просто хотелось увидеть его нос поближе. Прошло так много времени…
Означает ли его долгое молчание, что враг нашел его? Но ведь с ним Дрома. .. Похоже, он просто не хочет ее видеть.
Если он погиб и те ядовитые издевки останутся последним, что они сказали друг другу, она не простит себе этого до конца жизни. Она чуть было не поддалась искушению потянуться к нему Силой.
Нет. Ведь может быть так, что он сейчас по другую сторону Внешних территорий. Если она попытается и ничего не найдет, будет только страшнее. Она молча доела ужин и собрала тарелки, чтобы ЦЗПО бросил их в переработку.
— Что бы ни случилось, я позабочусь о тебе, — сказала она. — Ты мне нужен, Ц-ЗПО.
Она сердито уставилась в отчеты. Прежде чем лечь спать, ей надо было еще разобраться со вспомогательной камнедробилкой, убедиться, что Аббела отослала ее еженедельный доклад на главный орбитальный город Дуро, Ббурру, и ответить на их запрос относительно переноса сроков орбитальных стартов. И еще была пекарня Портала, которая до сих пор не работала. Пекари запросили партию соли и сахарозы в ожидании урожая зерновых. Руан выслал излишки урожая проса этого года в качестве жеста доброй воли — прежде чем захлопнуть дверь перед носом беженцев.
Да еще Комитет никак не может прислать этот несчастный буровой лазер.
Неудивительно, что у нее не было времени искать Хэна. Она бы отдала все, чтобы увидеть его, чтобы все стало как прежде, до несчастья, что разлучило их. Он сильно изменился с тех пор, как она его встретила. Тогда это был негодяй, разбойник с большой дороги. Он стал умнее и старше, но не потерял ни блеска в глазах, ни кривой усмешки — пока не случилась беда с Чуи. Внезапно он снова стал безбашенным Хэном. Хэном с друзьями-бродягами. Хулиганом, которого она легко могла терпеть. Он ей даже нравился таким. Хорошо, — призналась она себе, — я обожаю этого хулигана. За все эти годы он научился сбрасывать свою броню, позволять ей увидеть мельком его настоящее лицо — романтика и идеалиста, скрывающееся под маской разбойника и раздолбая. Ему нужно было тепло, нужно, чтобы было куда возвращаться.
И годы научили ее дарить ему это тепло. Она любила обе его личины — странствующего рыцаря и разбойника. Но сейчас придется ждать. Ждать, когда он сам придет к ней. Нельзя же, в самом деле, цацкаться со взрослым мужчиной, как с младенцем. Он придет.
По крайней мере, он оказался замешанным в освобождении ринов. В отличие от Хэна, Лейя всегда старалась следить за новостями. То, что он связан с ринами — это хороший знак. Возможно, он постепенно приходит в себя.
Спустя четыре часа она распустила гриву своих волос и рухнула в постель. Что я здесь делаю? пронеслось у нее в мозгу. Жизнь в компании одного только Аренда-секретаря (Басбакхан и Олмахк спали на лестнице) заставляла ее чувствовать, что непрерывно, с каждым днем она все больше и больше забывает что-то очень важное. Нет, в самом деле, как удачно, что она слишком устала, что волноваться… слишком устала… очень слишком… совсем слишком… слишком волновалась… ну, в общем, устала… о нем… о детях…
Последней мыслью было: «Мне действительно стоит попробовать дотянуться к ним Силой. Сколько дней это длится?»
Глава 3
Боевой космический корабль «Сунулок» многие десятилетия был в пути. Его возраст сказывался в Десятках мелочей.
Многие колонии люминесцентных личинок и бактерий, которые гнездились в проходах на пассажирском уровне, мерцали, а то и вовсе потухли. Часть коммуникационных узлов, в которых тончайшие незакрепленные ничем виллипы торчали из утолщений огненно-красного фон-коралла, стали серыми, как зола.
Цавонг Ла широким, уверенным шагом шел по одной из коралловых артерий. На приметы времени ему было наплевать. Живой боевой плащ крепко цеплялся за его плечи своими иглообразными коготками. Его плечевые наросты и грудь покрывала ржавая чешуя. Зародыш каждой чешуйки имплантировался в костную ткань, а хор жрецов пел атональные песнопения, от его имени призывая бога войны ЙунЙаммуку. Чешуйки прорастали полгода, вытягивая его сухожилия и выламывая суставы под новыми углами. Потом жрецы провозгласили, что болезненная боевая трансформация Цавонг Ла завершена.
Цавонг Ла принимал боль как должное. Страдание священно. Сами боги создавали вселенную из кусков своей плоти.
Впереди, у дверей коммуникационного центра, стояли двое часовых. Смертельно острые когти недоразвиты, боевая татуировка далека до завершения. При появлении Цавонга Ла они отдали честь ударом кулака по противоположному плечу. Цавонг вытянул руку, принимая приветствие и одновременно командуя двери открыться. Края входной перепонки утолщились и разошлись в стороны.
Молодая, но делающая большие успехи служащая сидела на своем рабочем посту. Черные знаки отличия оттеняли ее бледное лицо. Сиф вскочила и поприветствовала командира. Ее кресло в это время вытянуло ложноножки и отползло в сторону.
— Мастер войны, — почтительно произнесла она, — я разбудила командирский виллип в вашей каюте и дала команду исполнителю выйти на связь.
Она прошла к дальней переборке. Эта часть «Сунулок» проросла геометрически правильным каскадом кораллов с бластулами, в которых покоились дюжины меньших виллипов. Их как на дрожжах выращивали или на зрелых виллипах, или в бортовых инкубаторах с использованием специальных древесных грибовпаразитов с болотных плантаций. Эти своеобразные моллюски обладали способностью устанавливать связь без задержек сигнала на больших расстояниях.
Цавонг Ла прошел к самой большой бластуле. Подождал, пока закроется диафрагма кабины, и хмуро уставился на колеистый шар, установленный на экранной подставке.
Виллип принял форму лица скомпрометированного исполнителя — полное, с кривым носом и пористой кожей. Лицо светилось священным энтузиазмом. Пожалуй, он суетился больше, чем следовало. На месте левого глаза злобно шипел плаэрин бол.
Немногие из связных Нома Анора догадывались о его подлинной сущности или о том, насколько успешно он обводит вокруг пальца прислужников людей. В его долгосрочное задание входило обнаружение и нейтрализация наиболее опасных противников. Забавно, что после его триумфа на Рхоммамуле некоторые резиденты Новой Республики почитали его как павшего за правое дело героя. Павшего в войне, которую он сам же и развязал.
Йун-Харийу, богиня перевоплощений, благоволила Ном Анору.
— Мастер войны, — виллип выдал отличную имитацию голоса Ном Анора. Низкие полутона свидетельстовали о почтении и повиновении.
— Какой прирост у твоего стада? — спросил Цавонг.
