Претензий к попе тоже не было, поэтому буду отъедаться в целях отращивания груди.
В сон клонило. Но поспать не удалось.
На лестничной площадке гомонили возбужденные соседки, которых я с детства звала «тетями». Баталия происходила непосредственно под дверьми. А они, как известно, не бетонные.
Вторая попытка уснуть тоже не привела ни к чему.
Голос тети Любы, соседки с первого этажа, скрежетал по тишине, словно гвоздь по стеклу – результат так себе, а слушать противно. В свободное от домашних дел время она славилась военными действиями, направленными на поиск собачьих какашек на прилегающей к дому территории. Неизменно находила искомое и оповещала окрестности громогласными воплями. Последующие действия напрочь не укладываются у меня в голове, но приходится признать факт: фекалии неизменно складировались именно под теми дверьми, из которых недавно были выгуляны.
Присев на кровати, я начала прислушиваться.
Второй голос привычно звенел всеми переливами жестяного ведра, которое переносят по пересеченной местности, забыв вынуть из него горсть гаек. С тетей Галей у меня были натянутые отношения по причине ее занудства. Хорошая женщина, но любой через пять минут общения попытается сделать ноги.
Прошлепав босыми ногами по полу, я приклеилась ухом к двери.
Ссорятся из-за чистоты, наведенной вчера перед домом. В кои веки кто-то вспомнил про наш затрапезный домик и пригнал кучу народу и техники, чтоб создать иллюзию ухоженности. Тете Гале такая инициатива как кость в горле. Ей чем хуже, тем лучше.
– Если дом развалится – нас расселят! – аргументирует она свой гнев.
– При чем здесь газон? – логично парирует тетя Люба.
– А почему трубы не поменяли? У нас кран течет пятый год, я из-за него соседей снизу заливаю!
Чем орать, лучше бы кран починила.
– В этой занюханной трущобе ни одного порядочного человека, поговорить не с кем! – Будто, если дом будет больше, кому-то придет в голову с ней дружить.
У нее в квартире прописана чертова орда народу, которую государство пообещало наделить отдельным комфортным жильем. Вопреки здравому смыслу она страстно верит в эту бредовую ахинею.
– Милая моя, – увещевает ее тетя Люба, – покуда наша земля кому-нибудь не приглянется, нас отсюда не выселят.
– Это ты виновата. Зачем было выпрашивать эту уборку? Лучше бы так и оставалось!
– Тьфу на тебя сто раз! – отрезала оскорбленная Люба и в сердцах бабахнула железной дверью.
А вообще-то дом у нас хороший. В парадной чисто, цветы на подоконнике, не воняет, как в многоэтажках. И люди живут хорошие. Только общего мнения у них нет, а так – хорошие. Вот только кто-то постоянно у меня с двери картинку срывает. Я ее снова приклеиваю. Каждый день такая история.
Хорошая картинка, тысяча девятьсот девяносто шестого года творения. Мама в какой-то конторе приглядела. На ней нарисована зверская рожа мужского пола и однозначно бандитского обличия. В девяносто шестом такие рожи были понятны, как сейчас гламурные блондинки. Время было такое.
Так вот, эта самая рожа нарисована с большим знанием дела. Рот, как у гориллы в момент атаки, зубы наголо, челюсть кирпичом, в общем, товарищ не то изображает перемалывание зубами шарикоподшипников, не то действительно пытается улыбнуться. Еще лучше надпись под рожей: «Наша радость от вашего посещения не знает границ».
По-моему, весело и доходчиво. Нормальный здоровый сарказм, направленный например, на моего папаню. Но кто-то из соседей принял шедевр на свой счет и в который раз неаккуратно сдирает мою бумажную собственность.
Ничего, ксерокс есть, клей имеется. Вычислять злоумышленника я даже и не собираюсь. Надоест ему когда-нибудь. А не надоест – расстраиваться не стану.
Глава 15
Черт. Почему меня никто не предупредил о сложностях игры в семейную жизнь? Как только мы оказываемся вдвоем, начинаются дурацкие трения. Я не про секс. Оказывается, секс – только половина в отношениях. А вторая заключается в дележе компьютера и Интернета. Дело иногда до драки доходит. До ссор и обид. Что за дела? Мне тоже хочется проверить почту и выяснить, что и с кем происходит! Может, мне сообщение кинули. Или в друзья кто постучался? Но копм не мой. И каждый раз, когда Игорь нервно вопит про права собственника, мне охота врезать ему по башке. Приходится злобно смотреть телик и ждать своей очереди.
– У себя дома сиди в Интернете сколько влезет. Мне по делу надо!
– А что мне делать?
– Посуду помой.
– Засунь ее знаешь куда?
– Не буду. И перестану тебя любить! Что за хозяйка из тебя получится, если ты тарелки помыть не можешь?
Он прав. Я – хреновая хозяйка. Дома все мама делает.
– Ладно. Вымою. Все-таки готовил ты.
– Я – молодец.
Ну-ну. Он, значит, молодец, а я кто?
– Не ворчи. Новость хочешь? Сегодня отправляемся выяснять все про твою маму, – голосом страшно таинственным и многообещающим сказал мне Игорь.
Как я ни старалась, подробности вытянуть из него не удалось. Одно утешает – скоро тайна перестанет быть тайной.
Поминутно ругая неумелых или наглых водителей уродами и отморозками, Игорь вел машину в сторону центра. И никак не мог отойти от рабочей нервотрепки. В таких случаях нет ничего лучше глупой болтовни. Вспомнив про недавно просмотренную телепередачу, я забросила пробный шар.
– Интересно, а на чем машины ездить будут, когда бензин закончится? Я слышала, что по всему миру изобретают всякое альтернативное топливо.
– Ну, не знаю. На электричество перейдут. Но у нас это не сразу получится. Значит, на газ, – не вникая в суть дела, предположил Игорь, игнорируя наглеца, обогнавшего нас по обочине, а теперь притиравшего нас, чтоб влезть обратно.
– Бляха-муха, сначала на работе урод этот с поставками разродиться не может, а теперь чмо это на «мерине» втискивается. Пошел нах… Малыш, скажи ему, тебе ближе. Ну хоть средний палец покажи. Нормалек. Он видел. Теперь перед «опелем» попробует жало сунуть, козел. Смотри! Нет, есть в мире справедливость.
«Мерин» так и пер по обочине, не сумев сунуть могучее жало перед «опелем». Зато попал в поле зрения млеющего от удачи гибэдэдэшника. Который, не считая нужным скрывать усмешку, распахнул руки в призывном приглашении на дойку.
– Прикинь, поставщик вторую неделю мозги парит, – бормочет Игорь.
Кажется, отвлечь Игоря от работы мне не удалось. Так-так… Надо привнести авантюризма в беседу, а то рабочие катавасии слишком прочно засели в его голове.
– Нефть кончится, электрозаправок пока нет, газ тоже скоро иссякнет. Правда, какие-то умные люди уже начали извлекать газ из отходов. Вроде как им помещения топят, и очень даже выгодно.
– При гниении выделяется большое количество сероводорода. Хорошая штука, только взрывается. Прикинь, надуешь резиновый шарик водородом, а потом стрельнешь в него спичкой – он как долбанет.
– И завоняет, – решила я.
– Но чтобы получить отходы, надо сначала что-то вырастить.
– А если этот хитрый отхожий газ возможно получить из отходов, то его должно быть много в навозе.
– В свином больше, – почему-то уточнил Игорь, по всей видимости, начисто позабыв про необязательного поставщика.
– Класс. Правда, есть один минус: свинью надо кормить.
– Да, жрут они зверски. Зато какашки калорийные.
– В каком смысле? – не на шутку испугалась я.
