– И как же это получается? – спросила она.
– Просто сконцентрируйся на каком-нибудь предмете, – ответила Фиби и поискала вокруг глазами. Взгляд ее упал на горящую свечу, стоявшую неподалеку. – Вот хотя бы на этой свече. Потом махни рукой в ее сторону.
Пейдж поглядела на сестер, подняв брови. Чувствуя себя полной дурой, махнула рукой в сторону свечи. Ничего не произошло.
– Прищурь глаза, – предложила Пайпер. – Прю так делала.
Пейдж вздохнула.
– Попробуй еще раз, – настаивала Фиби.
Пейдж уставилась на свечу, сильно прищурившись. Снова ничего.
– Еще раз, – потребовала Пайпер.
На этот раз Пейдж прищурилась и махнула рукой одновременно.
– Двигайся, – приказала она свече. – Давай же!
Но та оставалась неподвижной.
Пейдж закатила глаза, в раздражении и с насмешкой взглянула на сестер. Потом разочарованно сказала:
– Может быть, я все же не такая, как вы? – И, указав на свечу, добавила: – Ведь я не могу подвинуть даже такую маленькую штучку…
И туг же неожиданно смолкла: свеча сдвинулась с места! Точнее, исчезла и вновь появилась в ее раскрытой ладони, окруженная белыми огоньками.
– Ничего себе! – воскликнула Пейдж, разглядывая свечу.
– Кажется, Носитель Белого Света повлиял на ее способности, – заметила Фиби с улыбкой.
– Полукровка, – ухмыльнулась Пайпер.
Пейдж смотрела на свечу до тех пор, пока ее не вывел из оцепенения ужасающий скрип. Она с тревогой поглядела на сестер и спросила:
– Что это?
– Не знаю, – ответила Фиби, вопрошающе глядя на Пайпер.
– Может быть, гаргулии? – предположила та.
«Что это за секретный язык? – удивилась Пейдж. – Носитель Белого Света? Гаргулии? О чем они заговорят дальше? Об инкарнациях дьявола?»
– Пейдж! – донесся снаружи мужской голос. Голос Шейна.
Она медленно обернулась к дверям и увидела, что те распахнулись от ужасного порыва сверхъестественного ветра. На пороге корчился Шейн. Его лицо исказилось от боли, а руки тянулись к ней.
– Шейн! – заорала она и кинулась к дверям.
– Пейдж, стой! – крикнула Пайпер. – Нет! Но та будто не слышала. Ее приятель был в беде! Она выскочила за дверь и помогла ему подняться на ноги. Он облокотился на нее.
– Что случилось? – спросила Пейдж встревоженно. – Что с тобой?
– Не знаю, – ответил парень. – Со мной творится что-то неладное.
– Идем, – сказала Пейдж, помогая ему спускаться по ступеням. – Нужно выбираться отсюда.
В душе нарастала паника. Она старалась не слушать, что Пайпер и Фиби уговаривали ее вернуться в церковь. Она глядела вперед, приказывая себе не оборачиваться. А Шейн, наоборот, обернулся. Крики сестер умолкли.
Пейдж пристально поглядела на своего приятеля. Что так встревожило Фиби и Пайпер? И как он отыскал эту церковь?
Она почувствовала неожиданный страх. Она не знала, кому верить.
Глава 14
– Тебе не кажется, что это бесполезно? – спросила Пайпер, перестав кричать.
Сестры кинулись вниз по лестнице, ведущей из храма. И тут что-то просвистело в воздухе и сшибло Фиби с ног. Пайпер метнулась к сестре. Та растянулась на полу, тяжело дыша. Кажется, она не была ранена.
– Что это за чертовщина? – спросила Пайпер.
– Хороший вопрос.
Пайпер обернулась и увидела монашку, которую они забыли расколдовать. Оказывается, та сама собой обрела способность двигаться и запустила в ведьм первым, что попалось под руку, – подсвечником.
Сестры переглянулись. Что тут можно было сказать? Оставалось только подняться и поскорее бежать отсюда. Добравшись до машины, Пайпер, часто дыша, произнесла:
– Интересно, что скажут обо всем этом Коул и Лео?
Но Коул с Лео сами находились в горячей точке. В буквальном смысле. Они вынырнули посреди пропасти глубиной в полтора километра. Кругом возвышались аспидно-черные скалы, а внизу горела пламенем енем пустота. Это было преддверие ада.
Коул оставил здесь назойливого Кортеса не зря. И его крайне раздосадовало решение Лео спасти инспектора. Ведь тот собирался выдать сестер Холлиуэл властям и разрушить всю их жизнь.
Но что самое забавное, Кортес вовсе не хотел, чтобы его спасали.
– Держитесь от меня подальше! – крикнул он, едва завидев спасителей. Инспектор стоял, дрожа от страха, на крошечной площадке, где его оставил Коул. Каждый раз, когда он пробовал пошевелиться или плотнее прижаться к грязной черной скале, кусочки этого выступа исчезали в пламени.
– Убирайтесь! – крикнул инспектор.
– Мы хотим спасти тебя, – ответил Лео.
Они с Коулом стояли на другом выступе, примерно в метре от Кортеса. Когда Лео потянулся к инспектору, Коул привалился к стене и закатил глаза.
– Это ты запрятал меня сюда! – крикнул Кортес, указывая на Лео.
– Ошибаешься, – ответил Коул сухо. Это был я. Надеюсь, ты передумал насчет наших девчонок?
Лео обернулся·к нему. Его зеленые глаза были полны досады.
– Он вбил себе в голову лишь одно. То, что мы порождение зла.
– Да, вы порождение зла! – крикнул Кортес. – И вы можете остановить меня, лишь убив!
– Мы не собираемся тебя убивать, – попытался урезонить его Лео. – Но ты должен понять, что, выдав наших девчонок, ты только поможешь злым силам. Фиби и Пайпер добрые ведьмы.
Кортес затравленно посмотрел на «поражение ада». Потом бросил взгляд на пламя, лизавшее скалы всего в нескольких сантиметрах от его ног и снова завопил.
Коул вздохнул и взял Лео за руку.
– Пойми, если мы вернем его наверх, то он не отступится от своего, – сказал он сквозь зубы. – И это будет не просто конец Зачарованных. Ты потеряешь Пайпер, а я потеряю Фиби.
По выражению лица Лео Коул понял, что чистенького творца добра, кажется, проняло. Все-таки между ними было много общего. Хотя ангельская магия казалась демону скучноватой, они одинаково крепко любили сестер.
Но Лео при всем при том был невольником своих обязанностей.
– Все равно мы не можем оставить его здесь, – подвел он черту и повернулся к злополучному инспектору: – Дай мне руку.
Кортес покачал головой.
– Давай же, – настаивал Лео. – Неужели ты думаешь, что может быть еще хуже?
Кортес снова взглянул со страхом на языки, пламени, будто бы взбиравшиеся по скале, и протянул дрожащую руку Лео. И тот сразу притянул его к себе.
Коул чертыхнулся про себя. Потом они все вместе исчезли.
