увидел место, где засохшая краска скрепила раму с подоконником. Должно быть, окно не открывали с весны.
Вновь увидел ее: широко открытые глаза в дюйме от его лица. Для великого любовника этот взгляд означал бы дикую страсть. Но сейчас, в пустой комнате, понял – это была чистая паника. Бедной телке хотелось, чтобы окно открывалось, а он ее чуть не изнасиловал.
Хорошо бы с ней снова встретиться. Просто на одну минуту. Чтобы сказать: 'Слушайте, мне очень жаль, мы друг друга не поняли. Понимаете, я подумал...' А может быть, и не так, но что-нибудь в этом роде. Надо бы что-то сказать.
Ничего он не скажет. Никогда больше ее не увидит.
Но мысленно Райан то и дело ее видел, пока красил, и каждый раз, когда видел, сильнее шлепал краску.
Она должна была оставаться еще на один день. Он мог бы мило с ней обойтись. Вежливо. Мог бы куда- нибудь пригласить, угостить 'Томом Коллинзом'[19]. Это было бы величайшим событием в ее жизни.
А когда-то он мог чуть-чуть лучше обойтись с Билли Руисом.
Райан начал думать про Билли Руиса и про других, прикидывая, как они доберутся до дому, если не смогут заплатить Камачо за доставку автобусом.
Если дело с автобусом правда, Камачо пожелает содрать с них пятьсот долларов.
А Писарро хотел пятьсот долларов за бумажники. Что такое – все стоит пятьсот долларов? Если браться за дело всерьез, то перво-наперво надо пойти поговорить с Фрэнком насчет бумажников и выяснить насчет автобуса.
Вошел мистер Маджестик, осматривая свежевыкрашенные светло-зеленой краской стены.
– В шкафах тоже, – сказал он.
– Внутри? Кто это будет заглядывать внутрь?
– У тебя краски хватит?
– Наверное.
– Тебе по телефону звонят, – сообщил мистер Маджестик.
– Да? Кто?
– Как ты думаешь?
Он пошел за мистером Маджестиком к его дому, вытирая руки тряпкой, смоченной растворителем. В гостиной сунул тряпку в задний карман, взял телефонную трубку кончиками пальцев. Мистер Маджестик прошел к своему письменному столу, принялся выдвигать и задвигать ящики, потом начал рыться в стопке писем.
– Алло?
– Привет. Я утром проспала, – объяснила Нэнси. – После трудов.
– А я все ждал, – отозвался Райан. – А тебя все нет да нет.
– Придешь сегодня вечером?
– Наверное, смогу.
– В полдесятого, – предложила Нэнси.
– Так поздно?
– У меня для тебя сюрприз.
– Ничего у тебя нет, – возразил он. – Больше нет.
– Правда. Но ты должен прийти вовремя.
– Ну ладно.
– Придешь?
– Да, конечно.
– Рядом с тобой кто-то есть?
– Угу.
– Тот, кто мне отвечал?
– Точно.
– Он, по-моему, бесится, что приходится за тобой присматривать. Я ему сказала, дело срочное.
– Угу.
– Он считает, что мне невтерпеж.
– Ну, тогда ладно. Увидимся!
– В девять тридцать, – повторила Нэнси. – Поднимайся наверх. Дверь оставлю открытой. Идет?
– Идет, – ответил Райан. Нэнси повесила трубку.
Когда Райан клал трубку, мистер Маджестик, склонившийся над столом, выпрямился.
