следующего перекрестка, свернул направо, снова направо, и они опять выехали на Делла-Либерта, но кварталом дальше.
И никаких тебе ковбоев.
– Где тут «Эйвис»? – спросил Ники. – Он, наверное, в конторе.
– Это назад по улице.
Внимательно оглядывая обе стороны улицы, Фабрицио вел «фиат» впритык к бровке и еле-еле. Потом он остановил его совсем.
– Тебе нужно выйти и посмотреть. Найди его, а я объеду два квартала и вернусь за тобой.
– Я хочу его шлепнуть, – заявил Ники.
– Да, конечно, – нетерпеливо кивнул Фабрицио. – Ты уже говорил. Так ты собираешься вылезать?
«Фиат» отъехал, и Ники оказался на тротуаре, так и не успев толком подумать, что именно будет делать, когда найдет Рэйлена. «Беретта» была у него в руке, пришлось быстро сунуть ее за пояс и застегнуть куртку. Он двинулся мимо магазинных витрин, мимо ресторанов, мимо заведения, торгующего мороженым, и подошел к Виа-Бокколери, больше смахивающей на переулок. Узкая и темная, и везде двери каких-то мастерских или чего-то вроде этого. Углубляясь в эту улочку, Ники расстегнул куртку; впереди виднелась пересекающая улица, и опять такая же узкая. Жуткий треск и вой заставили его вздрогнуть и повернуть голову; мимо промчался мотороллер. Вчера на «мерседесе» Бенно гонялся за мотороллерами, буквально сталкивая их с дороги – на тротуар, в канавы, на стоящие у обочины машины, в общем, куда попало. Не за всеми он, конечно, гонялся, а только за теми, которые его раздражали. Это он так говорил про слишком бойких ребят на мотороллерах, которые чересчур приближались к его машине или делали, обгоняя, похабный жест, – это когда Бенно ехал медленно, высматривая серую «ланчию».
Чтобы искать эту «ланчию», вызвали из Милана подкрепление, целую толпу парней, и расставили их в аэропорту, на вокзале, на всех дорогах, ведущих к автостраде, а еще заплатили ребятам с заправочных станций и дали всем им номер телефона, чтобы звонили, если увидят ту чертову машину. Бенно сказал – еще день, и они ее найдут. Проклятый Бенно, надоело ему ездить без конца, так вот он развлекаться стал, мотороллеры гонять. Ники улыбнулся, вспоминая, как Бенно толкал бампером мотороллеры, сносил их и с удовольствием смотрел, как ребята вылетают из седла. По Делла-Либерта пронесся еще один мотороллер, и Ники снова повернулся. Этот, завывая, промчался мимо. Ники собрался было идти дальше, но замер и чуть не подпрыгнул от неожиданности.
Впереди, футах в десяти, стоял маршал в этом самом темном костюме, а под пиджаком у него, оказывается, был еще и жилет. Стоял он, засунув большие пальцы за брючный ремень, а шляпа его ковбойская больше обычного надвинута на один глаз.
– Меня ищешь, Ники? – спросил он.
Рэйлен видел, как рука Ники метнулась к пояснице, тронула куртку и замерла. Вовремя остановился мальчик. А теперь поднялась вторая рука, вроде как коснуться той, которая уже лежала на поясе.
– Ну так что? – спросил Рэйлен.
Ники не отвечал. Вместо этого он прищурился, возможно, готовится действовать, точно не поймешь. Прищуриться – дело не хитрое.
– Вот вчера ты тоже не хотел со мной разговаривать, – укоризненно сказал Рэйлен. – Велел, чтобы я не совался. Поэтому странно – чего это ты меня ищешь? Проезжаешь мимо, потом возвращаешься. Вылезаешь из машины с пистолетом в руке... Мне кажется, ты сейчас думаешь, удастся ли вытащить его снова, или я достану свой первым. Верно я говорю?
Такие вопросы обычно остаются без ответа, поэтому Рэйлен продолжал:
– У нас тут может возникнуть ситуация, которая часто случается в жизни. Вроде соревнования, кто выхватит оружие первым. – Он покачал головой. – Если у тебя, Ники, есть какая-нибудь личная причина, чтобы так вот взять и застрелить меня, может, все-таки расскажешь? Или ты предпочитаешь подождать и застать меня врасплох? – Рэйлен помолчал. – Ты так и не хочешь ничего мне рассказать. В чем дело?
– Я пытаюсь понять, что за чушь ты несешь, – сказал Ники.
– Все-то ты понимаешь, только говорить не хочешь, – печально пожаловался Рэйлен, глядя на руки Ники, лежавшие на поясе. Не хочет мальчик выходить из игры. – Ждешь, не подвернется ли возможность шлепнуть меня. Ну так послушай, что я тебе скажу. Стрелять в человека совсем не то же самое, что стрелять по бутылкам. Будь ты хоть сто раз самый лучший стрелок, это еще не значит, что ты сможешь нажать на спуск, глядя при этом человеку в глаза. Я это знаю, и знаю очень хорошо, ведь я был когда-то инструктором по стрельбе в полицейской академии.
Ники, не отрываясь, глядел на Рэйлена, и тому страшно хотелось узнать, что творится сейчас в голове этого молокососа. Скорее всего – сплошная неразбериха, не знает он, что теперь и делать. Подбородок почесал. Сунул руки в карманы джинсов. Торчащая из-за пояса рукоятка пистолета отсвечивает голубоватой сталью. На этот раз пистолет, похоже, так и останется за поясом. Рэйлен приподнял подбородок и кивнул в направлении улицы.
– Тебя там машина ждет. Было очень приятно побеседовать, – добавил он уже в спину уходящего Ники.
Теперь «фиат» стоял на Делла-Либерта, напротив конторы «Эйвис».
– Я все пытаюсь как-то это понять, – сказал Фабрицио. – Ты что, так ничего ему и не сказал?
– А что я должен был сказать?
– У него было оружие, ты уверен?
– Конечно было.
– Ты видел?
– Вчера видел.
– Но ты же не знаешь, был ли он и сегодня с пушкой.
– Обязательно, люди его профессии без оружия не ходят. Сукин сын, знает ведь, что я убью его при первой возможности.
– А это что было?
– Что было?
– Когда ты с ним говорил. Разве это не возможность?
– Он ждал, чтобы я сделал движение.
– Ты так думаешь?
– Он знал, что у меня пистолет, он видел его и так мне и сказал. Поэтому я был уверен, что у него тоже есть. Безоружный, он меня не стал бы подстерегать. Он ждал, прямо надеялся, что я возьмусь за пистолет.
– Да? – спросил Фабрицио. Он хотел поинтересоваться:
почему же ты этого не сделал, но тут выражение лица Ники изменилось.
– Вон он, – сказал Ники, откинувшись на спинку. Сказал совсем не так горячо, как в прошлый раз.
Взглянув на другую сторону улицы, Фабрицио увидел, как человек из «Эйвиса» передал ковбою ключи и папку с документами, после чего ковбой сел в стоящий у обочины синий «фиат». Фабрицио не шелохнулся, ожидая команды Ники.
– О'кей, следуй за ним.
Фабрицио вырулил на другую сторону, а затем тащился за синим «фиатом» почти до самой набережной, до угла Делла-Либерта и Виа-Грамши, где машина ковбоя свернула направо, а затем снова направо, во двор гостиницы «Астория», и остановилась у входа. Оставаясь на улице, они смотрели, как Рэйлен хлопнул дверцей машины и поднялся по ступенькам. У Фабрицио на языке вертелись слова, но он ничего не говорил, он хотел, чтобы эти слова сказал Ники.
– Это же не его гостиница.
– Это гостиница женщины.
– А что ему здесь понадобилось?
– Не знаю, – сказал Фабрицио. – Возможно, хорошо, что ты его не пристрелил.
В сумочке, забытой Джойс в кафе и находившейся сейчас в номере Рэйлена, оказался ключ, так что дверь открылась без малейших затруднений. Как Рэйлен и предполагал, в номере успели побывать посетители – одежда разбросана по полу, на кровати – пустые, распахнутые чемоданы.
