Она сердито поджала губы и, продолжая оттирать сковородку, ровным голосом ответила:
– Даже если ничего не случится, мы все равно не будем знать, зачем неизвестный пытался проникнуть в здание пансиона и не вернется ли он в твое отсутствие.
– Если тебя беспокоит только это… – Он умолк. Фиона ахнула, когда сильные руки обхватили ее сзади и резко развернули на сто восемьдесят градусов. – Пожалуйста, смотри на меня, когда я разговариваю с тобой, хорошо? – отрывисто проговорил он.
– Хорошо, – с каменным лицом ответила девушка.
Эли с трудом сохранял терпение.
– Если тебя беспокоит, что этот человек может появиться в мое отсутствие, я попрошу ребят из агентства подежурить за меня несколько ночей в пансионе.
– Ребят?
– Да, стажеров. Они молоды и недостаточно опытны, но в качестве охранников вполне надежны.
– В таком случае я лучше обойдусь без вашего агентства и попрошу подежурить Брайана, – насмешливо заявила Фиона.
Пока она вытирала руки, Эли считал до десяти. Потом перешел за ней в гостиную.
– Можешь ты проявить хоть каплю благоразумия? – устало воззвал он к ней.
– Двадцать минут назад ты заявил, что намерен оберегать меня и Оук-Хилл от возможных посягательств. Теперь уже планируешь отправиться на Рождество в Висконсин. И ты меня призываешь к благоразумию?
– Я твердил тебе все это время, что хочу провести Рождество с семьей! Я объяснил, что мы впервые за десять лет соберемся все вместе. Я говорил тебе, как ждут меня родители. Ради Бога, Фиона, поставь себя на мое место!
Она глубоко вздохнула:
– Прости, Эли. Конечно, это задание кажется тебе слишком незначительным. Ведь ты служил в военно- морской разведке, боролся с международным терроризмом, ловил шпионов…
– Я этого не говорил.
– Ну что ж, я полагаюсь на твое профессиональное чутье и больше не буду препятствовать тебе в отъезде.
Он опять почувствовал себя мерзавцем. Девушка была напряжена как струна, и он видел, что она держится из последних сил. Внезапно в приливе нежности он сказал:
– Ты, должно быть, ужасно устала.
Ее благодарный взгляд ответил, что она согласна на перемирие.
– Да и ты тоже, я думаю. – Она спустила Тидбита с рук. – Я пригласила тебя сюда, чтобы ты отдохнул, а сама отняла у тебя целых два часа.
– Зато ты накормила меня, – мягко возразил он.
– А ты помог накормить моих собак. Идем в спальню. У тебя еще есть несколько часов до ночного дежурства.
У Эли что-то ухнуло в животе, когда она взяла его за руку и без малейших колебаний повела в свою спальню – небольшую и скромно обставленную. Широкая двухспальная кровать была застелена толстым шерстяным пледом. Эта простая и в то же время очень женственная комната вполне соответствовала своей хозяйке.
Он представил, как Фиона лежит на этой кровати и ее длинные темные локоны рассыпаны по подушке; бледные щеки разрумянились от сна и отсвечивают мягким розовым светом на фоне белых простыней. Дыхание его участилось.
– Может быть, мне просто прилечь на диване в гостиной? – сказал он дрогнувшим голосом.
– Нет, тогда собаки решат, что ты приглашаешь их поиграть. А здесь я закрою дверь, и ты сможешь хорошенько выспаться.
Он сильно сомневался, что сможет заснуть на подушках, которые хранили аромат ее волос, но не знал, как сказать ей об этом.
– Хорошо, – согласился он, так ничего и не придумав.
– Вот, – сказала Фиона и сняла со стула, стоявшего возле шкафа, старенькое пушистое одеяло, – ты можешь даже воспользоваться моим любимым одеялом. – Она коснулась его руки и нахмурилась. – Эли, да ты мокрый насквозь!
– Вспотел, когда поливал из шланга вольеры. – Он смущенно пожал плечами.
– Нужно было сказать мне об этом. Нельзя же ходить в мокрой одежде в такую холодную погоду. – Она засуетилась, как беспокойная наседка, и он рассмеялся.
Фиона стала уговаривать его снять одежду, чтобы она могла постирать и высушить се, пока он будет спать. Он яростно сопротивлялся, все его тело дрожало от мысли, что ему придется спать обнаженным в ее постели. Наконец на лице у нее появилось уже знакомое ему упрямое выражение, и Эли пошел на компромисс.
– Дай мне хотя бы свою рубашку и джинсы, – велела Фиона. – Кальсоны можешь оставить себе. – И добавила: – Ни за что бы не подумала, что ты такой стеснительный.
– Никакой я не стеснительный. Просто я не хочу выбегать из дома голым, если что-нибудь случится.
Фиона закатила глаза. Но ее щеки вспыхнули от волнения, когда он проговорил, доверительно понизив голос:
– Правда, если ты тоже разденешься, я могу изменить свое мнение.
Ради собственной безопасности она наградила его взглядом, который обычно приберегала для Брайана.
– Когда будешь готов, брось свою одежду за дверь. Через несколько часов я тебя разбужу.
Она вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь. Кошки и собаки с надеждой подняли головы, и она поняла, что совсем забыла о них.
Фиона прижала руки к груди. Сердце ее билось как сумасшедшее и как будто смеялось над ее попытками забыть о том, что Эли Беккер лежит сейчас в ее постели.
Глава 6
– Эли! Эли, подъем! – Фиона открыла дверь спальни и в одних носках прошла по дубовому полу. Он не ответил на стук в дверь и на звук се голоса. – Эли!
Он всхрапнул и перекатился на спину, замотав на себе одеяло, которое она дала ему. Как же он устал, подумала девушка. За прошедшие два дня ему первый раз удалось приклонить голову. Фиона стянула с него одеяло, намереваясь разбудить, и замерла. Губы ее изогнулись в нежной улыбке. Он раскинулся на кровати и вытянул длинные ноги. Даже в длинных теплых кальсонах этот мужчина вызывал у нее страстное желание оказаться в его объятиях. Светлые волосы спутались и легли завитками, отросшая за два дня щетина подчеркивала мужественные черты лица.
– Просыпайся, – быстро сказала она. – Эли, вставай. Пора идти на дежурство.
Он недовольно нахмурил брови. Фиона склонилась над кроватью и взяла его за плечи. Тогда он издал долгий радостный вздох, и легкая улыбка тронула его губы. Фиона не могла оторвать от них глаз и почувствовала, как ее губы тоже невольно раскрылись. Опомнившись, она резко встряхнула его за плечи.
Он медленно открыл свои золотисто-карие глаза, секунду смотрел на нее и сонно проговорил:
– Фиона, ты пришла.
– Я… – Больше она ничего не успела сказать, потому что он обвил руками ее талию и притянул к себе.
– Я думал, мне это снится, – прошептал он.
Он перекатился, и она оказалась внизу, под теплой тяжестью его тела. Глаза их встретились.
Эта секунда длилась целую вечность; Фиона смотрела в золотые глубины его темных глаз, опушенных густыми ресницами, и чувствовала, как ее вздымающиеся груди упираются в его твердую грудь. Но уже в
