Сталин. Детство и отрочество

У тебя кусок отымут
Когти, острые, как нож!

Песнь взлетает алой розой,
Уносясь с метелью вдаль.
К небу звездочка прильнула.
Вплавясь в синюю эмаль.

БАТОНЕБИ

Что же дорого амкару
В чисто убранной светелке?
Самовар, сундук с тахтою
Да горшки на тесной полке.

Стены из щербатых досок,
Дверь расшатана ветрами…
Потолок в сырых подтеках,
Схожих с лисьими следами.

Ветки вербы и колосья —
На резных столбах балкона,
И великий Руставели,
Над пергаментом склоненный.

Опаляем жаром, мальчик
В колыбели тихо стонет;
Мать, в надеждах разуверясь,
Голову печально клонит.

К облакам восходит песня,
Умоляющая небо:
— На конях своих багряных
Нас почтили батонеби.

Любят ласку батонеби,
Любят, чтобы песнь звучала,
Любят шутки-прибаутки,
Любят яхонты и лалы,

Стол с обильным угощеньем,
Сок янтарный винограда,
И шелкам, как зори, алым
Сердце батонеби радо.

— Не сердитесь, батонеби,
Окажите бедным милость!
Семь сестер и братьев в хате
Над младенцем наклонились.

В малахитовом подвале —
Сок янтарный винограда;
Стройный тополь серебрится,
Там нарциссы за оградой;
Соловьиные свирели
Оглашают кущи сада…

Задремавшего ребенка
С лихорадочным лицом
Уложили в колыбельку,
Укачавши перед сном.