Сталин. Детство и отрочество

Ответа нет! С ярмом скрипучим
Звучит «Урмули» в лунный час,
И ночь неодолимый сумрак
На башни льет из черных глаз.

И тьмы не сдвинуть ураганам
Иль трубам, что к боям зовут.
Лишь базалетские свирели
Об уповании поют.

Вершин седые веретена
Мотают клочья дымных туч,
Тая грома и пряжу молний
Меж истомленных жаждой туч.

* * *

Издавна был опорой жизни
Картлийский крепкий земледел,
Но он забыл, с дороги согнан,
Как в люди выбиться хотел.

Он может дуб взвалить на плечи,
С нагорий сбросить валуны,
Но свергнуть не решится князя —
Душителя его страны.

Он слышит: «Мужичье — как свиньи!
Лентяй валяется в грязи.
Возьмешь за шиворот — заплачет,
А волю дашь — уже грозит!

Оборван весь, в лохмотьях жалких, —
Но спорить он готов с тобой,
А мы ведь с розовою кровью
И даже с кровью голубой!»

Его пинают беспощадно,
Бьют по зубам — кому не лень.
Под свист кнута несется ропот:
«Как тяжек, господи, мой день!»

* * *

Над пыльным верстаком склоненный,
Измучен люд палящим жаром,
И ветер с гор не льнет прохладой
К изнемогающим амкарам.

Проходят дни в труде всегдашнем,
Чтоб без забот гуляли баре;
В дому — ни лишней корки хлеба,
В деревне — ни зерна в амбаре.

Хоть тяжко, быть покорным надо,
Строгать и шить рукой усталой.
Ручьи должны вливаться в море,
Чтоб море вечно грохотало.

Когда ж рассвет раскроет двери?
Когда весна дохнет прохладой,
Чтобы спасти людей из пекла
Неугасаемого ада?!

* * *