слезами, и она гладила его черные кудри на фотографии. К телефону, который Гавриил оставил для контакта, стала подходить какая-то девушка и даже пробовала объясняться с Зойкой на ломаном русском языке.
— Кто это? — ревниво допрашивала его Зойка.
— Подружка моего приятеля.
— Она знает русский язык? — удивилась Зойка.
— Студентка, изучает славянские, даже по-гречески кое-что может, — небрежно пояснил Гаврюша. — Я тебя с ней скоро познакомлю, она тоже со мной в Грецию собирается.
— Как это? — с возмущением воскликнула Зойка.
— Мы все вместе, втроем, — поправился Гавриил.
— Нет уж, пусть все твои друзья остаются в своей Америке. Я тебя ни с кем больше делить не буду, — пригрозила Зойка. — Вечно у тебя для меня времени нет.
— Готовься, у нас с тобой будет полно времени, — пообещал Гаврюша. — Она, то есть они в Грецию с научной целью собираются, по развалинам бродить, понимаешь? Я приеду за тобой прямо в аэропорт, помнишь, где мы с тобой расстались? — радостно кричал он с другого конца света.
— Bay! — Зойка подпрыгнула с телефонной трубкой, чуть не оторвав провод. Теперь нужно было только подготовить маму и Николу.
— Мы поедем с тобой вместе, — неожиданно твердо заявил Николай. Зойка попробовала ему повесить на уши много лапши о том, что супругам надо отдыхать друг от друга, что она хочет быть самостоятельной и т. д.
— А почему именно в Грецию? — не обсуждая неожиданное стремление жены к эмансипации, удивился Николай. — Столько других стран!..
— Потому что, потому что… просто хочу туда, — не придумав, что наврать, без обиняков заявила Зойка. — Ты можешь тоже поехать куда-нибудь. — Зойка предлагала схему свободных взаимоотношений.
— Одна больше не поедешь, — хмуро отрубил муж. — Хочешь, я позову с собой Андрея? Возьмем напрокат машину, попутешествуем по побережью, побродим по греческим развалинам. Я читал о Греции, там столько старины!
«Дались всем эти развалины!» — Зойка сделала круглые глаза.
— Не хочешь? Тогда мы с Андреем на яхте покатаемся, давно мечтали, а ты в это время будешь самостоятельность проявлять, захочешь — присоединишься к нам, договорились?
— Ладно… — Зойке ничего не оставалось, как согласиться на такой компромисс. «А то и вовсе откажется, тогда где я деньги возьму?» — разумно рассудила она, чувствуя, что Николай — это не тот случай: его можно сдвинуть до определенного предела — дальше он кремень.
Путевками Николай решил тоже заняться сам, не доверяя жене выбор, на что Зойка согласилась легко, только место недалеко от дома возлюбленного очертила на карте.
— Именно тут нравится? — ничего не подозревая, беспечно поинтересовался муж.
— Тут много отелей, песочный пляж, нам будет хо-ро-шо! — Стараясь скрыть обман, Зойка чмокнула Николая в щеку.
3
Объездив уже с десяток туристических агентств, Николай сбился с ног. Выбрать из огромного разнообразия предложений нелегко, а подсказать некому. Андрюша, приятель Николая, шебутной, чем-то схожий характером с Зойкой, всецело доверился ему. Со временем у Андрюши туговато: он служил водилой у «нового русского» под Москвой. Зойку вообще в расчет брать не приходилось. А во всех этих многочисленных современных офисах с белыми потолками, стенами и светящимися компьютерами сидели не участливые советчицы, а продвинутые говорливые девицы, убалтывающие клиентов воспользоваться именно их услугами.
Перечисляя преимущества рекламируемых отелей, они все, будто сговорившись, напирали на неважные для него детали. Но больше всего выводило невозмутимого Николая из себя то, что девицы, словно попки, повторяя одно и то же о кондиционерах, паркетах, завтраках, взахлеб рассказывали ему, почти безволосому, о фене в роскошной ванной.
— Девушка, — взмолился он в последней турфирме, когда юная сотрудница начала надоевшую песню про фен, — посмотрите на меня.
Та вскинула на Николая непонимающий взгляд.
— Вы ничего не видите?
— Нет, — хлопнула она ресницами.
— Да лысый я, лысый! — обычно уравновешенный и спокойный Николай вышел из себя. — И фен меня не интересует. А вот мне хочется, чтобы вид на море был, чтобы высоко, высоко я жил. Люблю вечером на волны смотреть сверху, понимаете?
— Этого мы гарантировать не можем, — поджала губы оскорбленная менеджер, а потом, подумав, спросила: — Что ж, жена у вас тоже лысая?
— Да, лысая! — в сердцах воскликнул Николай.
— Кришнаиты какие-то, — услышал он реплику сзади.
Николай припомнил, что это вроде бы секта, но сейчас ему не хотелось вступать с сотрудницами агентства в дискуссию.
— Давайте что у вас там есть, приятель мой, Андрей, доволен будет.
— Он не лысый? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Нет, он в православной академии учится, у него еще и борода до пола, под вашими фенами сушить будет! — устало пошутил Николай.
Время до отпуска пролетело как один миг: завершение рабочих дел, сборы, покупки, споры, и вот уже троица, возглавляемая шустрой заводилой Зойкой, растерянно озирается в незнакомом заграничном аэропорту.
— Ну вот, так и знал, — волнуясь от непривычного зрелища, выдавил из себя Андрюша.
— Что? — не понял Николай.
— Прочитать здесь я ничего не смогу, буквы, как во взбесившемся компьютере, в другую сторону смотрят. — Он кивнул на таблички, развешанные по залам. — А вы с Зойкой уговаривали: «христьяне- христьяне». — Андрей недовольно обвел взглядом толпу. — Вон даже попы на наших не похожи!..
Греческий батюшка в черной рясе и головном уборе действительно чем-то отличался от наших священнослужителей.
— Все нормально, — чтобы Андрей не заводил мужа, успокоила его Зойка, — не зря же меня в институте английскому языку пять лет учили, хочешь, я спрошу все, что тебе надо?
— Пиво, — выдохнул Андрей и поймал ртом воздух, будто рыба.
— Щас сделаю, — пообещала Зойка и смело рванула к стойке бара.
Вернулась она через секунду растерянная.
— Что-о? — в два голоса воскликнули друзья.
— Пять баксов, — сообщила Зойка.
— За всех? — в нетерпении поинтересовался Андрей.
— Если бы, — замотала головой Зойка, — за одного.
— Перетопчутся, — заявил Андрей, — сдохну от жажды.
— Ну и перо тебе, а я выпью, — решилась Зойка.
— И я, — поддержал ее Николай.
— Ладно, я не Гобсен какой, тоже выпью.
— Гобсек, — поправила его Зойка.
— Это кто? — припадая к пластиковому стакану, поинтересовался Николай.
— Да мужик такой, который только и знал, что деньги копил и по ночам их рассматривал. Жадный, в
