лет с участием Романа Лиханова, где он, молодой, крепкий богатырь, опускался на морское дно, скакал верхом на коне, обнимался с девушками и целомудренно целовал их. В фильмах последних лет Лиханов играл респектабельных пожилых начальников. Теперь девушки сами увлекались им, флиртовали, строили глазки. Партнерши были менее известными актрисами, они на самом деле готовы были идти за ним на край света — с обожанием и преданно. Так же смотрела на него и Василиса. Однако любовником он оказался не таким, как казалось по фильмам. Поубавилось пороху. Лежа рядом с Романом, она вспоминала жаркие поцелуи учителя немецкого языка, такого влюбленного в нее, но такого незнаменитого.
Когда пароход сделал круг и они стали возвращаться, минуя городок Василисы, Роман сильно забеспокоился.
— Разве мы не причалим к берегу? — допытывался он у капитана.
— Никак нет, — приложив к козырьку руку, шутил капитан, повторяя игру Романа в некогда популярном фильме о русском флоте.
Василиса не могла понять, почему у него так испортилось настроение.
— Что с тобой? — обнимая, допытывалась она.
— Знаешь, детка, мне в Москве некогда задерживаться. Я приглашен на съемки в Киев. Договор подписан. Понимаешь?
— Понимаю, — удрученно согласилась Василиса, приготовившись быть Пенелопой. — Догадываюсь, что такой великий человек, как ты, имел обязательства и договоренности до меня. Все равно я не смогла бы сейчас с тобой поехать.
— Да ну? — обрадовался он. — Наверное, ты хочешь вернуться к своим деткам?
— Конечно, я по ним очень скучаю…
— Вот и замечательно, ты душевная девочка. — Он повеселел. — Не расстраивайся, я в ближайшем порту куплю тебе билет на поезд, и ты вернешься к своим малюткам.
— Как «вернешься»? Ты же сказал кино… роль… Я ничего не понимаю.
— Василиса, — официально начал он, протрезвев окончательно.
Но она его перебила:
— Знаю, что это не сразу, мне нужно поучиться, я, кроме школы, ничего не кончала, даже говорить правильно не умею. Но ты не беспокойся, я способная, за пару месяцев, пока тебя буду ждать, всему-всему научусь. Ведь твоя поездка продлится не дольше? — Она наивно заглядывала в его припухшие от частых возлияний глаза.
— У меня в Москве жена, — признался наконец кумир.
— Как жена? А я беременна, — с трудом вымолвила обманутая Василиса.
— Это меняет дело. — Роман произнес эти слова настолько искренне, что девушка поверила. Не знала она, что такую сцену ему приходилось играть неоднократно.
Столица встретила их пасмурной погодой и проливным дождем. У девушки, в спешке покидавшей город, не было с собой теплых вещей. А по правде, и взять-то нечего. Стыдно было перед великим актером за скудные пожитки. Но как только она сыграет первую роль, то сразу купит себе и модные ботики, и широкое пальто, а может, даже и шляпу. Юная провинциалка верила в Лиханова и в свою восходящую звезду. В столице у нее должна начаться новая жизнь!
Из речного порта Роман долго вез ее куда-то на «Победе». Они пронеслись через центр, который удивил Василису широкими улицами, высокими домами, магазинами с огромными стеклянными витринами. В витринах она впервые увидела манекены.
— А на метро мы поедем? — спросила Василиса, рассматривая через окна город, о котором столько слышала и мечтала.
— Нет, — хмуро отозвался Роман. — Туда метро еще не провели.
Василиса была настолько зачарована столицей, даже позабыла, что тут у Романа семья, жена.
Автомобиль остановилось возле дома с небольшим частоколом.
— Вылезай, — сказал Роман и, пройдя по тропинке, перегнулся через ограду, открыв калитку изнутри.
Поискав под ковриком проваленного крыльца ключи, Роман, чертыхаясь, долго возился с висячим замком. Наконец они вошли в покосившийся деревянный дом.
— А правда, что в Москве есть лифты? — оглядывая почти деревенский палисадник через оконце, спросила Василиса.
— Правда, — мрачно отозвался он.
— Покатаемся?
Роман не ответил. Он молча достал из скрипучего шифоньера вафельное полотенце и показал на рукомойник с ведром в кухне:
— Можешь умыться с дороги.
— Я вы? — Василиса огляделась.
— Я уеду, ненадолго. Ты останешься здесь и будешь меня ждать, — строго приказал он.
— А вы куда? — Здесь, в Москве, Лиханов казался ей вновь недосягаемым настолько, что она невольно обращалась к нему на вы.
— Я же сказал, меня ждет жена.
— Но вы не говорили мне раньше…
— Детка, если ты и дальше будешь капризничать, то… пропадешь.
Василиса смахнула слезу. Он потрепал ее по щеке.
— Все будет хорошо! — Роман попробовал улыбнуться. — Прощай. — Он помахал Василисе рукой, а она, присев у небольшого оконца, смотрела, как «Победа» с великим режиссером уезжала прочь.
Не думала она, что так встретит ее Москва. Через полчаса в дом ворвалась какая-то девушка.
— Привет, русская краса — девичья коса! — прокричала она с порога и оглядела Василису со всех сторон. — У-у, действительно ты какая!
— Какая?
— Рома не соврал, красивая! Я Леля. Поживешь пока со мной, а потом…
— Как с тобой? Когда потом? — испуганно переспросила Василиса.
— Ой, как ты смешно разговариваешь! С таким акцентом…
— Меня в артистки не возьмут? — испугалась Василиса.
— А ты в артистки собралась?
— Да-а.
— Роман наболтал?
— Почему наболтал?
— С таким ростом! — Она покачала головой. — Хорошо, что не толстая. В артистки с таким ростом никак! Любовь Орлову видела? А Зою Федорову? Тебя только в манекенщицы можно… постричь, конечно, покрасить, перманент… — Леля размышляла, обходя вокруг Василису, как скульптуру.
— Не хочу перманент. Не хочу стричься и краситься не хочу.
— Не хочешь? Ты в Москву приехала, — разозлилась Леля. — Тогда в дворники. Фартук на шею, метлу в руки — и вперед. Ты ведь больше ничего не умеешь?
— Я умею детей учить, на пианино играть, петь и танцевать.
— Танцевать и петь каждый может. А вот учить детей и на пианино играть? Об этом можно подумать! Ладно, отдыхай с дороги, мы что-нибудь придумаем.
— Кто это мы?
— Я и Роман Лиханов. Он тебе разве не сказал, я у него помрежем работаю. Знаешь, что это?
— Ну, когда кино снимают, у режиссера есть помощник.
— Точно.
— Он помогает сцены ставить.
— Эх ты! Ничего не смыслишь. Помреж делает всю грязную и тяжелую работу. Собирает актеров, тащит их на съемки, выписывает гонорар, следит, чтобы реквизит не растащили и не слопали.
— А зачем его лопать?
— Массовка голодная, а, к примеру, съемка в ресторане. Все покупаем настоящее: яблоки, апельсины, икру.
