Людмила Леонидова
Стать звездой нелегко
1
Солнце палило нещадно. Забираться в гору по крутым ступенькам было тяжело. Лялька про себя слегка поругивала отель, который виднелся наверху в зарослях экзотического кустарника. Впрочем, все в этом небольшом португальском городке располагалось на террасах скалистого берега, между морем и небом.
Вообще-то, сегодня ей повезло: пока считала мелочь, чтобы купить недорогой коктейль на пляже, к ней подкатил такой парень… Наш, правда, но чувствуется, не из бедных.
— Кажется, я тебя видел в самолете? Ты вчера прилетела? — осведомился он.
Держался парень уж очень уверенно, и Лялька благосклонно кивнула.
«Пока осмотрюсь, пусть будет на всякий случай, — решила она, — чтобы совсем на мели не остаться». И не пожалела, тут же получив приглашение на ужин.
— Заодно посмотришь наш «Океан-клуб», я там остановился, — небрежно сообщил он и, улыбнувшись, произнес: — Тебя зовут…
— Ляля, — ответила она и тут же, спохватившись, добавила: — Мы, вообще-то, не на «Поле чудес».
— Кто знает, кто знает, — загадочно возразил новый знакомый. Подойдя к киоску, он купил две порции самого дорогого мороженого. Роняя слезы из глаз-вишенок, сладкий снег заманчиво таял в высоких вафельных корзиночках. Парень, осторожно ступая босыми ногами по раскаленному асфальту, кивнул через плечо:
— Пойдем поболтаем. Мое лежбище — вон там. — Он показал в сторону пляжа.
С другими Лялька такого бы не потерпела. Но парень чем-то сразу подкупил ее. Дружелюбный, открытый и, главное, чувствовалось в нем какое-то едва уловимое превосходство, лоск, что ли. Да и сам красавчик: гладкая загорелая кожа, худенькая, стройная фигура, пушистые ресницы, из-под которых выглядывали темные смеющиеся глаза. Он был в серебристых шортах с надписью «Океан-клуб». Это делало его привилегированным по отношению к Ляльке, живущей в трехзвездочном отеле далеко от моря, и позволяло вот так, через плечо, позвать ее к своему соломенному шезлонгу, прокат которого был, как уже успела смекнуть Лялька, ей не по карману.
Его звали Виталий. Они действительно вместе летели из Москвы, и он тогда еще положил на нее глаз. Потом Лялька тряслась на автобусе до этого симпатичного курортного городка, а он прикатил на авто.
— Клуб заботится о своих членах, — пояснил он Ляльке.
Она сидела на его шезлонге, облизывая пухлые губы после умопомрачительно вкусного мороженого. Наклоняя голову набок, нарочито свешивала копну своих пшенично-рыжеватых волос, которые, переливаясь на солнце, привлекали внимание окружающих. Лялька знала, что нравится мужчинам, и пользовалась этим.
Правда, Виталий с первой минуты их общения старался показать свой независимый характер: держался ровно, с достоинством, излишне не приставал. Он даже не поинтересовался, как она попала сюда, в этот южный край, будто встретился с ней на пляже в «Сыр-Боре». Хорошо, что она не успела снять лифчик, стесняясь своей белой, как простыня, кожи. Потому что девчонка, выставившая на всеобщее обозрение выпуклые шоколадные груди, вызвала у Виталия море презрения. Он прокомментировал это однозначно:
— Когда нельзя взять головой, берут телом!
«Ну и что, — подумала Лялька, — кто чем может», — но промолчала.
Через непрозрачные зеркальные очки Лялька спокойно могла проводить разведку, не вертя головой в разные стороны, чтобы Виталий не догадался о ее крутых планах. Лялька считала: где-где, а на морском побережье в Португалии «Алые паруса» должны появиться непременно. Не зря же сестра Лариса отдала ей свой тур.
— Я на даче останусь. Полежу, почитаю. Для меня не ездить каждый день на работу тоже отдых, — обреченно согласилась она из-за Ляльки, которая разнылась перед родителями, что ей осточертела известная фирма «Бебилюкс».
Детское питание этой фирмы славилось во всем мире. Недавно Лариса получила повышение. Ее назначили помощником управляющего. С Лялькой они были близнецами, но совершенно не похожими. То есть, если снять с них все шмотки и заставить молчать, наверняка не отличишь.
Маленькими их всегда путали. В школе, естественно, Лариска за нее на уроках отвечала, Лялька только по письменным иногда пролетала, когда их хитрые учителя в разные концы рассаживали. Но уж в институт, увольте, Лялька наотрез отказалась поступать, даже если Лариса за нее экзамены пойдет сдавать. С такой внешностью — и очки надевать! К несчастью, из двоих она одна близорукой оказалась.
Сначала Лялька продавцом в классном магазине поработать попробовала. Ей там, конечно, очень нравилось: обстановка — улет просто, дорогим запахом все пропитано, костюмчик к костюмчику развешен, и людей — никого, редкая птица залетит. Но если уж залетит, работать нужно. А так не нравится «что изволите?» изображать. Да еще зарубить на носу, что «покупатель всегда прав». Поэтому, когда одной «соске», заявившейся с новым русским, Лялька объяснила, кто она по правде есть, та визжала до тех пор, пока директор при ней лично приказ о Лялькином увольнении не подписал. Потом еще в пару мест знакомые пристраивали. Но все это не для нее было — тоска смертная, да еще вскакивай каждый день в семь утра и на работу вовремя являйся. Про общественный транспорт и говорить не приходится. Так пока и болталась без дела.
Лариска, конечно, в рубашке родилась. Сначала ее менеджером в такую знаменитую фирму взяли, через полгода повысили, а теперь еще туром в Португалию наградили. Она с компанией сослуживцев собиралась поехать, а Лялька тут как тут: скандал родителям закатила, что у сестры и работа хорошая, и деньги, а у нее, как у сиротки, все по нулям. В общем, достала всех. Сестра нехотя согласилась взять ее с собой, ворчала, правда, что Лялька в загулы пустится, а она, бедненькая, по ночам спать не будет. Только все равно ничего не вышло, уже поздно спохватились, поэтому свой тур уступить пришлось.
Девчонки — сослуживицы Ларискины — из себя бизнес-леди в самолете корчили. Намылились отдыхать, а с пиджаками не расстаются. Все про дела, про дела, будто поговорить не о чем. Думали, на таких вот сорок очкастых налетят и тут же их растащат. Только в их сторону ни один даже не посмотрел, а на нее Виталий сразу запал. Не зря же она в пять утра встала и не только волосы феном уложила, но и слипавшиеся ото сна глаза накрасила, подводочку для губ в тон помаде подобрала. Все, как положено. В чем — в чем, а в этом Лялька разбиралась неплохо.
— Ты тут одна? — перед тем как расстаться до вечера, поинтересовался Виталий.
Лялька загадочно улыбнулась: «Пусть что хочет думает. Если найду кого-нибудь получше, потом не отклеится».
Виталий ушел с пляжа пораньше. Лялька, постелив полотенце на песок, полежала еще немного, но лифчик снять так и не решилась. Купальник у нее был отпадный. Когда в магазине работала, по «сейлу» отхватила, потому что за триста с лишним зеленых ей бы он никогда не обломился: тоненькие веревочки на бедрах, маленькие треугольнички на сосках, вроде бы все прикрыто, а на самом деле все напоказ.
«Держитесь, мальчики», — самодовольно думала Лялька, нарочно расставив ноги, когда втирала солнцезащитное масло.
Лялька была в меру полненькая, с круглой отставленной попкой, белокожая, с томными серыми глазами. Она зазывно смотрела по сторонам, твердо решив, что в Москву с такой южной тусовки одной возвращаться непростительно.
Люди кучковались группами. Мужчин было предостаточно. Если ее взгляд задерживался на ком-то, ответом была сдержанная улыбка и приветственное выражение лица, но не больше. Правда, один толстяк
