– Обедать ушел! А почему дверь заперта? И ключ изнутри торчит?
– Два лучших сыщика России, едрена корень! – Орлов добавил и другие слова, повернул ключ, распахнул дверь: – Какого черта?
В кабинет вошел министр.
Гуров расхаживал по кабинету госсекретаря и бесстрастно говорил:
– Час мне полоскал мозги министр. Теперь вы, господин госсекретарь, душу мотаете… А кто, разрешите спросить, будет преступников разыскивать?
– Лев Иванович, вы не понимаете.
– Я все отлично понимаю! – перебил Гуров. – Судя по вашему лицу и сцепленным рукам, встал вопрос о вашей отставке. – Он быстро взглянул на по-птичьи скособоченную голову госсекретаря и утвердительно кивнул: – И вы пригласили меня, чтобы президенту доложили, как вы прочистили мозги инициатору розыска. Я сейчас преступника допрашивать должен, а не по коврам чиновников расхаживать.
– Вы задержали? – Госсекретарь привстал и безвольно опустился в кресло.
– Мы задержали человека, которого послали убить меня, вашего покорного слугу. – Гуров поклонился.
– Значит, вы ухватили нить! – Лицо чиновника порозовело. – Это результат! Да, вы рисковали… Мы вас отметим!
– Тогда отметьте всех оперативников России. Хватит кашу по тарелке размазывать. Раз уж я к вам попал, надо, чтобы хоть какая-то польза была. Я вас в прошлый раз спрашивал, кто из кандидатов, кроме первых двух, имеет шансы на выборах?
– Никто.
– Ну, заболели они, допустим, корью и в одночасье померли. Ведь кого-то изберут?
Чиновник махнул вялой рукой:
– Ну, Бесковитый. Шут гороховый, но у него повадки фюрера. Тем более что к нему по совершенно непонятным причинам примкнула партия Сергея Сабурина. Эдакий холеный интеллигент и краснобай.
Гуров приехал на Петровку, зашел в кабинет Светлова и Вакурова:
– Как дела?
– Станислав у себя, работает с задержанным, думаю, пустое дело, – ответил Светлов.
– Извините, ребята, выйдите в коридорчик, – Гуров снял телефонную трубку и набрал номер полковника службы безопасности Гранина.
Трубку сняла секретарь, Гуров представился и тут же услышал спокойный, несколько ленивый голос:
– Здравствуйте, Лев Иванович. Я весь внимание.
– Здравствуйте, Иван Сергеевич. Новости по моей просьбе есть?
– К сожалению, есть, начали работать. Ну, я вам скажу, и нюх у вас.
– Нюх у собаки, у меня извилины, – усмехнулся Гуров. – Вот такое дело, Сергеич. – Он вздохнул и замолчал.
– Ну, раз я стал Сергеич, значит, дело дерьмовое. – Голос Гранина повеселел. – Выкладывай, Иваныч.
– Надо взять под полный контроль Сергея Сабурина, который в ВС у микрофона толчется.
Гранин молчал так долго, что Гуров не выдержал и спросил:
– Алло! Ты меня слышишь?
– Я тебя перевариваю, как удав, проглотивший кувалду. Конечно, бумажки у тебя ни одной, а твои извилины на большой стол не положишь. Меня уволят.
– Человек смертен.
– Пошляк. Наглец и провокатор.
– Все правильно. Но выслушать меня ты должен.
– Приезжай, – безнадежно ответил Гранин.
– У меня сложный допрос, так что ты приезжай. Я на Петровке.
Подполковник Крячко сидел, навалившись на стол, подперев голову, сонно смотрел на задержанного, который довольно складно рассказывал историю покупки им «Мерседеса», о своем предчувствии, что машина краденая, – уж больно дешева…
Перед Крячко лежали авторучка и заключение эксперта о том, что, вместо стержня, в пластмассовый цилиндр вставлена игла с цианидом и укол вызовет мгновенную смерть. Тут же лежало заключение дактилоскопии: на авторучке отпечатки пальцев задержанного – Савикова Юрия Викторовича. Имелась справка с перечнем судимостей Савикова.
Гуров сел сбоку от стола, просмотрел документы, взглянул на сонное лицо приятеля, отлично понимая, о чем тот думает. Изобличить Савикова и передать его следствию – дело плевое, но оперативникам нужен человек, который передал преступнику орудие убийства и отдал приказ, а это, судя по биографии задержанного, задача наисложнейшая. Савиков знает: суда и зоны не миновать, но если он пойдет в несознанку, то будет жить там, как большой человек, а расколется – зарежут, в лучшем случае сразу, могут резать медленно, кусочками.
– Все, начальники! – Савиков хлопнул в ладоши. – Все, как на духу, мамой клянусь! – Он вытер вспотевший лоб. – А теперь давайте врача. Я на игле живу, помру у вас, долго писать придется.
– Хорошо, Савиков, – ответил Крячко. – Сейчас вы получите врача, отдохнете в камере, и мы продолжим наши тары-бары.
– Какой Савиков? Моя фамилия…
– Молчать! – Крячко хлопнул ладонью по столу. – Вы в МУРе! Идите!
Когда задержанного увели, оперативники молча посмотрели друг на друга, синхронно вздохнули.
– Господин полковник, мы вытянули пустышку.
– Судя по всему, – согласился Гуров.
– Конечно, есть способ заставить его говорить…
– Станислав! – оборвал Гуров. – Мюллер, Ежов и Берия – все это уже было… У них разговаривали даже глухонемые. Давай думать, мы сыщики, черт побери, и нас женщины рожали, а не в навозе нашли.
– Думай. Ой! – Крячко безнадежно вздохнул. – Никакие посулы не соблазнят битого зека пойти в зону на страшную смерть. Он знает, какие серьезные люди его посылали. А может?..
– Не позорь имя, подполковник, – тихо, безлично произнес Гуров, взглянул на приятеля и отвернулся.
Крячко и не знал, что умеет краснеть, а тут почувствовал, как кровь прилила к щекам, а уши так даже защипало, словно в парной.
Дело в том, что наркомана, который на игле сидит, вынудить к признанию просто – достаточно не вызвать к нему врача. Через некоторое время наркоман начинает испытывать такие муки, что расскажет все, даже чего не знает.
– А он, между прочим, хотел тебя убить, – оправдываясь, сказал Крячко. – Я с тобой согласен, что слабину дал, просто для справки.
– Они в поисках золота паяльниками жгут, – усмехнулся Гуров. – Я не в упрек тебе, просто для справки. – И протянул открытую ладонь.
Крячко шлепнул по ней и спросил:
– Так что мы имеем с гуся? Только не говори мне про шкварки.
В дверь слегка стукнули, и вошел следователь прокуратуры. Выглядел он плохо, лицо набрякло и одновременно осунулось. Гойда попытался улыбнуться, даже пошутил:
– А, господа сыщики! Как обычно, плетете интриги?
– Естественно, господин следователь. – Гуров ненавязчиво подставил Гойде стул. – О чем думают оперативники? – И ткнул пальцем в Крячко.
– Как ловчее нарушить закон и не попасться! – сказал Крячко и хмыкнул в кулак. – Мы по сути своей преступники, и прокуратуре данный факт доподлинно известен.
– Известен, известен, – Гойда немного пришел в себя, открыл свой портфель, выудил из него тонкую папочку, положил на стол, взглянул на Гурова: – Ты подобный списочек составил?
Гуров открыл папочку, пробежал глазами по списку лиц, находившихся на территории резиденции
