– Если ты ведром черпанул, но не дополна, можешь ворот отпустить, он обратно разматывается, ведро в воду плюхается и черпает уже до краев. Цепь и в одну и в другую сторону держит крепко, не рвется, ты можешь полное ведро вытащить.
– Верно, только там этих ведер немерено, – ответил Станислав.
– А ты не торопись, сначала одно ведро вытяни. Они считают, мы до воды не доберемся. А мы одно ведро вытянем, там посмотрим, мерено или немерено.
– Ты пока ворот крутить будешь, тебя убьют десять раз.
– Тогда крутить ворот начнешь ты, – ответил Гуров так, словно речь шла об укладке дров во дворе.
На лестничную площадку вышли два молодых человека. Один весело сказал:
– Добрый день. Вы полковников Гурова и Крячко не видели?
– Видели, – мгновенно ответил Станислав. – Они около часа назад уехали. Думаю, на Петровку, у них там арестованный.
– Да знаем, – махнул рукой худосочный следопыт. – Мы из газеты, они нам вот как, – он чиркнул пальцем по горлу, – нужны. Они вроде киллера, что убил Леньку, задержали. Мы уже скоро час тут по этажам мотаемся, всех генералов на ноги подняли, а главных ментов нет как нет.
– Завтра с утречка приходите, – Станислав смотрел простодушно. – Газета не каждый день выходит?
Второй парень глянул на Станислава как на недоумка, махнул рукой, устремился к лифту.
– Раненые были? – с надеждой спросил оставшийся.
Станислав выкатил нижнюю губу, словно вспоминая, но журналист исчез, с лифтовой площадки донеслось:
– Ты эти лица видел? Да он гриб под собственной ногой не найдет.
– Стас, просто беда, – сказал Гуров. – Совершенно не умею собирать грибы. У меня действительно из- под ног выхватывают, я только глазами хлопаю.
– Что о тебе говорить? – Крячко неодобрительно осмотрел друга. – Ты вообще рассеянный до ужаса, только одно дело в жизни научился делать. – Он подумал и поправился: – Два. Ты, когда в настроении, за женщинами классно ухаживаешь. И бабником тебя не назовешь, но если ты в форме, а женщина тебе нравится, она рядом с тобой тает, как эскимо под африканским солнцем. И как Мария терпит, не пойму.
– Она не замечает, – ответил Гуров. – А если и обратит внимание, так ей только приятно.
– Ну, ты скажешь! – возмутился Станислав.
– А чего? Нормально, идет женщина с холеным волкодавом на цепи, люди оборачиваются.
На площадке появилась другая пара журналистов, глянули равнодушно, устремились к лифтам.
– Слушай, пора сматываться, могут выловить, – сказал решительно Станислав.
Они спустились по лестнице, зашли в дежурную часть, скомандовали Нестеренко и Котову на выход и пошли к машинам.
Оставив свои иномарки под присмотром двух фотографов, втиснулись в «Жигули» оперативников и двинули в сторону Кремля. Нашли подходящий двор, и только Станислав открыл рот, мол, нужно что-то делать, как Гуров прервал его:
– Все! Начинаем атаку. Самое слабое звено у них – Виталий Золотарев. Я уже говорил, он неумен и трусоват. Валентин и Григорий, берите его под наружное наблюдение. Профессиональное, но достаточно наглое, чтобы он вас засек сегодня же.
– Лев Иванович, он офицер контрразведки, – сказал Нестеренко, смотрел недоуменно.
– И прекрасно. Он попробует от вас оторваться, вы его не отпускайте. У него машина посильнее, но в городе это преимущества не дает. Москву вы знаете лучше. Так, он вас тормознет, как вы будете выглядеть? – спросил Гуров.
Григорий Котов, который был хитрее, да и умнее друга, ответил:
– Как сыщики охранной службы. У нас была попытка наезда на инкассатора, по приметам проходит данная машина. А в ней хоть директор ФСБ ездит, у нас служба, ловим бандитов. Сейчас в ней офицер контрразведки, еще подлинность документов проверить следует. Мы сейчас с главком, полковником Гуровым никаких дел не имеем, выполняем свою работу.
– Кстати, где была машина вчера в двадцать три часа? – подсказал Гуров.
– Он начальству заявит, нам такого фитиля вставят, могут и уволить, – рассудительно произнес Нестеренко.
– Что он заявит? – хохотнул Станислав. – Что он попал под наблюдение частных сыщиков, которые решают свои проблемы? «А ну-ка быстро выясните, где находилась наша машина в интересующее сыщиков время. Нам только и не хватает, чтобы на нашей машине залепили какой-нибудь грабеж».
– Никуда Золотарев не пойдет, ничего заявлять не будет, – сказал Гуров. – Он начнет потеть, портить воздух и думать, как его заложил Авилов. Золотарев побаивается даже на ступеньку подняться, с товарищем ситуацию обсудить. Потому как взяток менты не меньше их берут, а друг дружку так, как они, не закладывают. Так что, ребята, вперед, доведите его до истерики, чтобы днем дрожал, а ночью не спал.
Гуров дал ключи от своей машины знакомому офицеру, попросил перегнать ее за угол здания. Любопытным объяснишь, что машина идет на профилактику, а хозяин сгинул, видимо, пьет от счастья и успехов. Только, мол, это сугубо между нами, доблестная и краснознаменная должна быть без пятнышка.
Группа журналистов собралась в кабинете генерала Орлова.
– Я вас слушаю, друзья, постарайтесь покороче, времени у меня нет, – сказал Орлов, когда все расселись. – И уберите кино– и фотоаппаратуру, я не звезда, снимать меня не стоит.
– «Комсомольская правда», – сказала симпатичная девушка лет двадцати пяти. – Петр Николаевич, мы не можем понять, наконец-то вам удалось задержать наемного убийцу. Все должны радоваться, давать интервью охотно, а мы даже не можем найти оперативных работников, которые провели задержание.
– Милая моя, – очень по-домашнему ответил Орлов, – а кто вам сказал, что мы задержали киллера?
В кабинете зашумели, раздались отдельные реплики:
– Мы даже знаем, что у убийцы изъят пистолет, экспертиза подтвердила, что именно из него был убит Леня Голуб. Убийца находился в здании телецентра в момент выстрела.
– Вы очень много знаете и походя употребляете слово «убийца». А я называю задержанного по имени- отчеству. Что вы, собственно, от меня хотите, дорогие друзья? – Орлов разговаривал терпеливо, как с малыми детьми.
– Мы хотим знать, кто и как проводил задержание, какими вы располагаете уликами?
– Интересный вопрос, – Орлов кивнул. – Полковники Гуров и Крячко зашли к подозреваемому на квартиру, пригласили понятых, провели обыск, обнаружили пистолет системы «вальтер» и глушитель, после чего задержали подозреваемого для дачи показаний. В настоящее время дело ведет городская прокуратура, где вам и следует задавать свои вопросы. Если быть честным, убежден, ответов вы не получите. Следователь – мужчина невидный, но очень серьезный.
– Весь день вы нас гоняете из кабинета в кабинет! – заявил взъерошенный высокий парень с аккредитационной карточкой на лацкане пиджака. – Словно вы не желаете, чтобы ваши маломальские успехи были отражены в прессе.
– Вы не любите милицию, молодой человек, ищете ссоры.
– А за что мне любить милицию? – спросил парень вызывающе.
– Мы не девушки, чего нас любить? – Орлов взглянул на папку с бумагами на столе, вздохнул. – А уважать следовало бы. Вы ведь, кроме как писать о скандалах, больше ничего в жизни не умеете, молодой человек. Ведь так?
В кабинете засмеялись. Орлов почесал лысину и продолжал:
– У нас с прессой постоянные недоразумения. Вы нас все время обвиняете. Я что-то не читал, чтобы сотрудник милиции пожаловался в газету, что корреспондент обложил его матом, толкнул в грудь или пригрозил. А в жизни такого достаточно. Сейчас вы меня обвиняете, что я не даю вам материал. А вчера о другом сотруднике написали, как он невинного человека посадил в тюрьму. И вы постоянно правы, мы – виноваты. Вы люди взрослые, должны понимать, в жизни так не бывает. Я вам могу продиктовать, что вы
