там никого не найду. Стены имеются, крыша тоже, значит, человек просто обязан притулиться, – сказал Станислав и зашагал на другую сторону.
Поначалу Гуров как следует не рассмотрел мальчишек, сейчас же их тела казались удивительно маленькими, беззащитными.
Начальник отделения, молодой капитан, и его зам по розыску стояли понуро, отлично понимая, что получили глухой «висяк». Они оба с удивлением поглядывали на приехавшее начальство, присутствие которого ничего хорошего не обещало, хотя и плохого добавить особо не могло. Два трупа на территории отделения обнаружены, так изволь возбуждать уголовное дело и разыскивать неизвестно где и кого.
– Доктор, я и у живых парней возраст определить не могу, у мертвых тем паче, – сказал Гуров. – Подскажите, сколько им лет?
– Вообще-то главный вопрос разыскника «когда», а не «сколько лет». – Врач заглянул покойникам в рот. – Они не так молоды, как выглядят. Приблизительно около двадцати пяти. – Он осмотрел кисти покойников. – Никакой драки, убиты примерно сутки назад.
– Надо пальцы снять, может, судимые, – сказал зам по розыску. – Иначе с установлением личности намучаешься.
– Не намучаешься, – сказал Гуров, представился и дал свою визитку. – Позвони, я сообщу данные убитых. А сейчас, капитан, прикажите своим патрульным осмотреть, как с этого места выехать на трассу, и где-то поблизости должен стоять серый брошенный «Москвич», если его не угнали. Городской знак я могу узнать, но вы и так разберетесь. Убийца сидел сзади, попросил остановить, якобы по нужде, выстрелил, забрал все документы, выкинул трупы и сел за руль. Но ехать по Москве без документов на машину и водительских прав он не мог. Ему надо было добраться до линии городского транспорта, там он остановился, бросил машину и ушел. Из такого расклада и ищите «Москвич», он недалеко. Машина необходима, она нам может сказать значительно больше, чем трупы. И не волнуйтесь, «висяка» у вас не будет, я убийцу разыщу.
– Господин полковник, так вы у нас дело забираете? – спросил повеселевший капитан.
– Ничего я пока у вас не забираю, капитан. Быстро выполняйте приказания, гоните «Москвич» к министерству, а если у охраны возникнут вопросы, покажите мою визитку. С производством дела решу, когда увижу «Москвич». Действуйте, желаю удачи. Да, в «Москвич» садиться только в перчатках, нужны пальцы.
– Господин полковник, да где же я сейчас перчатки достану? – воскликнул зам по розыску.
– Укради, – флегматично ответил Гуров.
В этот момент подошел Станислав, развел руками.
– Жители, конечно, имеются, но никто ничего не видел. Машины заезжают по ошибке, разворачиваются, уезжают. Конкретно никто ничего…
– А видел – не скажет, – перебил Гуров. – Давай назад, в контору. Необходимо быстренько разыскать убийцу. У нас не так уж мало на него имеется.
– Через связи покойников, – сказал Станислав, пробиваясь в сторону центра.
– Этих парней убил я, – Гуров наконец закурил, он в последнее время ограничивал себя, мучился.
– Лев Иванович, признавайся, Христа на Лысой горе к кресту, случаем, не ты приколотил? Извини, я тебе по-дружески, надоело. Какое дерьмо ни попадется, обязательно ты замазан. У тебя вроде болезни, самобичевания. Да, ты ушел от них нахально, через нейтралку. Но их никто за язык не тянул. Зачем они покаялись своему шефу? – удивился Станислав. – Но этого, пожалуй, маловато для такой расправы.
– Кто-то за ними послал «наружку», которую и засек убийца, – сказал Гуров. – Как ты без разрешения попал к заместителю министра?
– Я не мальчик, не сую под нож пальчик, тем более уши, – ответил Станислав. – Петр Николаевич санкционировал.
– Все ты врешь, паршивец. Петр, конечно, знает, но ничего подобного не санкционировал. Ох, достукаешься ты, Станислав.
– Я был прав, извиняться не собираюсь. Извини.
– Ты не был прав, а теперь оказался, – сказал Гуров. – Значит, плохо сработали парни Паши Кулагина. Убийца живет с покойниками либо в одном доме, либо по соседству. А установку делали тяп-ляп, абы отписаться. Поехал бы Гриша Котов, там ни одна мышь хвостом не шевельнула бы.
– Гриша уникальный профессионал в подобных делах, – согласился Станислав. – Так у тебя самого такого второго нетушки. Так что ты на парней не греши, принимай жизнь, какая она есть, и думай, как работать дальше.
– Думай, – Гуров выругался. – Как, изволите думать, когда ты непрестанно над ухом верещишь?
Оставшийся путь до дома сыщики молчали. Гуров корил себя за несдержанность, несправедливость к другу, который, рискуя налететь на неприятности, сделал доброе дело.
Станислав посторонними мыслями не мучился. Он решал, как наилучшим способом воспользоваться легким срывом друга. Можно сегодня же потребовать компенсацию в виде ужина на вражеской территории. Можно выждать, когда он в чем-то ошибется, куда от этого денется? Сам Станислав не станет тогда объясняться, а, скромно потупившись, скажет: мол, все люди живые и все ошибаются. Гуров тотчас поймет и заткнется.
Когда они въехали на стоянку перед министерством, то сразу увидели капитана и его зама по розыску, которые стояли около серого «Москвича», а дежурный инспектор ГАИ постукивал жезлом по капоту машины и что-то сердито им выговаривал.
Гуров выскочил из «мерса», подошел и спокойно сказал:
– Инспектор, вы абсолютно правы, машину тотчас уберут в отстойник. Это вещдок по серьезному делу. Вы здесь начальник, не откажите, организуйте все по высшему разряду.
– Господин полковник! Лев Иванович! Не волнуйтесь, все будет в порядке, – ответил инспектор.
– Спасибо, – Гуров пожал инспектору руку, повернулся к сотрудникам отделения. – Молодцы, поздравляю. Как же вам удалось нас обогнать?
– Мы свой район знаем, господин полковник, – ответил зам по розыску. – И дорог через город много. – Он показал свои руки в нитяных женских перчатках.
– Украл? – улыбнулся Гуров.
– Позаимствовал, – ответил, улыбаясь, парень. – Как с уголовным делом?
– Все по закону. Прокуратура вашего района возбуждает дело и сообщает о нем следователю городской прокуратуры Гойде. – Гуров продиктовал телефон. – Скажите ему, что Гуров забирает его в свое производство. Формальности прокуратуре известны.
– И все? – удивился капитан.
– Конечно. Благодарю, вы свободны. – Гуров пожал офицерам руки, повернулся к Станиславу, который стоял молча с недовольной физиономией. – А ты распорядись, чтобы эксперты тотчас занялись машиной. В основном заднее сиденье, пальцы, возможно, волосы, следы одежды, в общем, все – они знают. И приходи в кабинет. Будем думать и разговоры разговаривать.
– Сделаем, Лев Иванович. – Станислав осуждающе взглянул на Гурова и отправился выполнять его приказ.
В кабинете Гурова ждали Нестеренко и Котов, сидя за ничейным столом, они сражались, составляя слова от одного корня. Оперы должны были вернуться значительно позже, но Гуров никогда лишних вопросов не задавал, а поздоровавшись, занял свое место и бросил:
– Рассказывайте.
Докладывал Нестеренко, так как именно он разговаривал с гэбэшником.
– Работают спустя рукава, пустое дело, – закончил он, посмотрел на Гришу Котова, мол, не хочешь ли добавить?
– Обычная история, никто не вкалывает по приказу по чужому делу, – сказал Котов. – Я лишний раз взглянул на Илью Титова, интересный он парень.
– У него душевная травма. Забудь о нем, Григорий, – пояснил Гуров. – Проверку газовых коммуникаций соседи, конечно, с потолка взяли. – Он закурил, посмотрел в окно, выдержал паузу и добавил: – А сама по себе идея интересная. Позор, что я раньше об этом не подумал.
– Не понял, – сказал Нестеренко. – Сечение трубы газопровода…
