Отшвырнув перстень носком туфельки под кровать, Каролина вышла из будуара императора. За дверью она наткнулась на канцлера Торреса. Судя по всему, светлейший князь и канцлер империи, приложив волосатое ухо к двери, внимательно ловил каждое слово и звук из спальни Сильвио.
– Вы молодец, княгиня, – сказал он со смешком. – Теперь вы отправитесь домой, а завтра, как того и хочет император, вы еще раз навестите его. И напоминаю: вы подписали бумагу о неразглашении.
– Теперь вы подпишете мне бумагу, – сказала Каролина. – Господин канцлер, вы составите немедленное помилование для Артуро и всех тех, кто арестован по этому делу о липовом заговоре. Сознайтесь, ведь это обвинение и было сфабриковано только для того, чтобы иметь возможность шантажировать меня?
Торрес тут же набросал несколько строчек, объявляя, что великий император, следуя незыблемым христианским принципам, дарует жизнь всем гнусным заговорщикам и предателям, покушавшимся на его драгоценную жизнь.
Получив от Торреса помилование, Каролина удалилась. Вернувшись домой, она бросилась в постель и мгновенно заснула. День пролетел незаметно, и около полуночи ее снова затребовал к себе во дворец Сильвио. Повторилось все то же самое, только еще в гораздо более скором темпе.
На следующий день Каролине было приказано покинуть Эльпараисо и отправиться к себе на родину, в провинцию Атаскадеро, где и находилось поместье ее отца. Однако местом заточения был избран расположенный неподалеку монастырь Непорочного Зачатия. Каролину особенно веселило название этого святого места – ее зачатие было уж точно не непорочным!
Ее сопровождали один из дворцовых медиков и суровая дама, которая принимала участие в осмотре и оказалась самой лучшей столичной повитухой. Спустя некоторое время Каролина заметила, что беременна. Это же подтвердил и врач, о чем было немедленно телеграфировано в Эльпараисо. Ответ от Сильвио пришел незамедлительно: «Рад чудесной новости. Благословляю! Сильвио Великолепный».
Каролина расположилась в отдельном флигеле монастыря, она не общалась с монашками, ей было запрещено выходить на улицу, все месяцы беременности она проводила взаперти, ей дозволялось только выходить на крошечный балкон, чтобы дышать свежим воздухом.
Более всего боялись осложнений во время беременности или мертворожденного. Но Каролина чувствовала себя великолепно, несмотря на ужасную скуку. Она перечитала массу книг, чередуя теософскую литературу, которая в изобилии имелась в монастырской библиотеке, с фривольными и авантюрными романами модных английских и французских авторов.
Ее полностью оградили от внешнего мира, зато на убой кормили, специальная ферма снабжала Каролину свежими овощами, фруктами, молочными продуктами и мясом. Когда она была на седьмом месяце беременности, к ней с визитом пожаловал и Сильвио. Император совершал поездку по отдаленным штатам страны, хотя Каролина не сомневалась, что на самом деле все было приурочено только к одной цели – посещению монастыря Непорочного Зачатия, где и содержалась она, пленница коронованного тирана.
Сильвио с умилительной улыбкой приложился к растущему животу Каролины и потребовал от медиков ответа – кто ожидается: мальчик или девочка?
Эльпараисский врач, светило гинекологии, сказал, что современная наука не в состоянии предсказать пол ребенка, а повитуха заверила императора, что будет сын.
– Вы посмотрите на нее, ваше величество, – говорила она. – Те, у кого беременность протекает тяжело, родят дочерей, а у княгини все идет с такой легкостью – одно слово, будет мальчик!
– Если появится сын, то каждый из вас получит по сто тысяч золотом, – сказал, удаляясь, Сильвио Великолепный.
Врач и повитуха расцвели. Роды планировались на конец апреля 1864 года.
Двадцать седьмого числа, рано утром, Каролина проснулась от болей и поняла: начались схватки. Она брякнула в колокольчик, и в ее келье немедленно появились повитуха и врач, а также несколько молчаливых монахинь, которым было велено помогать при родах.
– О, все будет в полном порядке, – заявила повитуха. – Я приняла уже больше тысячи младенцев, так что не стоит ни о чем беспокоиться!
Каролине стало страшно. А вдруг она, как и ее бабка по отцовской линии, умрет во время родов? Ее охватила легкая паника. Но, несмотря на страхи, роды прошли быстро.
– Мальчик! – принимая ребенка, с удовлетворением констатировала повитуха. – Я же говорила, что будет мальчик. У империи есть наследник, а у нас по сто тысяч золотом!
Каролина услышала резкий крик своего сына и престолонаследника Эдгара. Он появился на свет без пяти двенадцать пополудни. А в пять минут первого на свет появилась девочка.
– У нее двойня! – в изумлении произнес врач. – Ну что же, это, несомненно, знамение небес, его величество будет этому рад!
Детей, так и не показав Каролине, отобрали, и сколько она ни умоляла, ей было отказано в том, чтобы их видеть.
– Это дети императора, – ответил ей доктор. – И нам велено беречь их как зеницу ока!
После того как она произвела на свет долгожданного наследника, о Каролине забыли. Она лежала в келье и испытывала страшную жажду, но на ее жалобные крики никто не откликался. Наконец появился лейб-медик.
– Ах, вы хотите пить? Ну держите же кружку с водой! Император чрезвычайно рад появлению на свет юного Эдгара. А вот дочь... Его величество принял благородное решение оставить ее у вас. Вы можете воспитывать ее, как считаете нужным. Но учтите, никто не должен знать, что она является родной сестрой кронпринца!
Она назвала девочку Марией-Эленой – в честь сестры. Каролина, прижимая к себе попискивающий комочек, не могла поверить, что это ее ребенок. А Эдгар, ее сын? Неужели она никогда его не увидит? Ей даже не предоставили возможности взять ребенка на руки и взглянуть на сына.
Врач и повитуха, сопровождаемые кавалькадой вооруженных всадников, покинули монастырь через два дня, направляясь в столицу. В Эльпараисо их ждали Сильвио и Изольда, которая, по официальной версии, и разродилась юным принцем. Все газеты взахлеб писали о счастье отцовства, снизошедшем на голову великого императора Коста-Бьянки.
При дворе упорно шептались, что долгожданный наследник, юный Эдгар, на самом деле рожден не императрицей Изольдой, однако Сильвио сдержал слово – под страхом смертной казни было запрещено подвергать официальную версию сомнению.
Каролине было велено покинуть Эльпараисо и переселиться в пригород: император не желал, чтобы истинная мать его сына жила в столице. Пришлось подчиниться диктату Сильвио. Каролина полностью отдалась воспитанию дочери. И она почувствовала в первый раз за много лет, что счастлива.
Шли месяцы, в газетах появлялись официальные бюллетени, в которых подробно и обстоятельно докладывалось об Эдгаре. Каролина читала каждую статью по многу раз и с грустью думала, что когда- нибудь она сможет увидеть сына. Возможно, Сильвио прав: мальчик повзрослеет, будет считать Изольду своей матерью, ему суждено блестящее будущее...
Тем временем в империи снова зрел заговор. Был неожиданно арестован всемогущий и казавшийся всесильным канцлер Торрес. Ему вменялось в вину желание свергнуть императора и возвести на трон кого- то из военных. Никто не знал, правда это или нет: канцлер был отчаянным интриганом, но и Сильвио становился подозрительным и недоверчивым, и его мания видеть в каждом врага походила на шизофрению.
Девочка росла, радуя мать. Каролина, поселившись в небольшом домике в пригороде, с радостью вздохнула, забыв о салоне и придворной жизни. Как же было хорошо. Вот если бы Эдгар, ее сын, был вместе с ней...
В начале весны 1866 года она получила письмо, которое передал ей таинственный человек, прискакавший на лошади и затем так же внезапно исчезнувший. Каролина разорвала конверт и обмерла: письмо было от графа Иллариона Михалевского.
«Моя дорогая и любимая Каролина! Я только сейчас узнал, что тебе пришлось пережить! Я клянусь тебе, что приеду как можно скорее с единственной целью: забрать тебя с собой. Моя жена, Лизонька, скончалась, и ничто теперь не может препятствовать нашему счастью...»
Каролина вчитывалась в каждую строчку, в каждое слово. Илларион не забыл ее! И он обещает вернуться! Значит, счастье еще возможно?
