И тут из-за стеллажа в их сторону шагнул человек в милицейской форме. Его грудь защищал бронежилет. Маша взглянула в лицо убийце. Мужчине, скорее всего, не было и тридцати. Красивое, хотя раскормленное лицо, стильная бородка, капризно оттопыренная пухлая верхняя губа. В его внешности не было ничего примечательного, если бы не глаза – абсолютно черные, так что не видно ни белков, ни зрачков. Создавалось даже впечатление, что глаз у милиционера вообще нет, а только пустые глазницы.
Маша вжалась в стеллаж и, размахнувшись, стукнула кулаком по модным кроссовкам подростка.
– Тетя, вы че, совсем охренели? – воскликнул тот в раздражении. – Чего вы от меня хотите?
Маша указала пальцем на милиционера, правая рука которого, только что безвольно висевшая вдоль тела, вдруг пошла вверх. Подросток повернулся в указанном направлении и пробормотал:
– Что за фигня? Тут сериал про ментов, что ли, снимают? Круто! А я в кадр тоже попаду?
Маша нащупала под рукой что-то металлическое и круглое – это оказалась баночка с солеными орешками – и швырнула ее в милиционера. Жестянка угодила тому в пах. Однако милиционер совершенно не отреагировал на удар, а, наставив на подростка пистолет, спустил курок. Прогремел выстрел, и мальчишка рухнул на пол.
Убийца чуть повернул голову, и Маша поняла – он увидел ее. Его рука совершила плавное движение, и дуло пистолета уставилось прямо ей в лицо. Не желая умирать, девушка принялась лихорадочно сбрасывать со стеллажа жестянки с орехами и пакеты с чипсами и швырять их под ноги милиционеру.
Нога мужчины, облаченная в черный, чуть заляпанный грязью – и кровью! – ботинок, наступила на пакет с чипсами. Послышался мерзкий хруст. Убийца приблизился к Маше, а затем без промедления спустил курок.
Но вместо выстрела раздался только сухой щелчок. Милиционер снова спустил курок, но и в этот раз раздался щелчок. Маша поняла: в обойме закончились патроны! Ее сердце переполнилось небывалым, граничащим с безумием счастьем. Она никогда еще не была так счастлива, ни в день последнего выпускного экзамена в школе, ни в свою первую ночь с Олегом, ни тогда, когда он сказал, что в следующем году они поженятся!
Милиционер остановился. Затем его левая рука скользнула в карман брюк и, как в ужасе заметила Маша, извлекла новую обойму. Девушка поняла – сейчас бойня продолжится!
Она подскочила на ноги, наступила на жестянку с орешками, упала на пол, да так неловко, что толкнула локтем один из стеллажей. Маша судорожно обернулась – убийца как раз вставлял в пистолет новую обойму, перепрыгнула через обрушившийся стеллаж и неуклюже побежала куда-то в глубь магазина.
Завернув за угол, она увидела трясущегося мужчину с бородкой – тот, сидя на полу и прикрываясь коляской с продуктами, тупо воззрился на нее. Маша попыталась опуститься около него, но мужчина пребольно пихнул ее в бок локтем и пропищал:
– Здесь мое убежище! Ищите себе свое!
– Но он сейчас застрелит меня! – в отчаянии воскликнула Маша, на что мужчина с бородкой заявил:
– Это исключительно ваши проблемы! Разбирайтесь с ментом самостоятельно!
Маша бросилась прочь. Ее внимание привлек прилавок с морепродуктами. Перепрыгнув ограждение, она завернула за прилавок – и заметила на полу дрожащую молоденькую продавщицу, а рядом с ней бледного, как мраморное изваяние, Олега.
– Прочь, прочь! – заверещал бывший жених. – Тут места только для двоих!
Маша брякнулась на пол прямо на ногу Олега. Тот тихонько взвыл, однако подвинулся, все-таки уступая место.
– Тут хватит места для десятерых, – буркнула девушка и осторожно выглянула из-за прилавка.
Милиционер-убийца шествовал по превратившемуся в театр военных действий супермаркету. На мгновение задержался около торца одного из стеллажей – послышался выстрел. Маша поняла, что преступник обнаружил мужчину с бородкой, вжалась в прилавок и принялась молиться.
Вообще-то она не была особенно религиозной, в церковь, по причине хронической нехватки времени, заглядывала редко, а если и заглядывала, то всего на несколько минут. Но сейчас подумала: если бог есть, то он не допустит, чтобы монстр в милицейской форме застрелил ее! Хотя он же допустил, чтобы погибла Алина, молоденькая кассирша, женщина-глыба в серебристой шубе, мужчина с бородой и подросток с наушниками… Имелись наверняка и другие жертвы – ведь выстрелов было больше!
Продавщица, находившаяся с другого края прилавка, тощая рыжеволосая девица, облаченная в темно- синюю униформу, вдруг начала судорожно всхлипывать. Причем всхлипывать очень громко.
Олег, всегда кичившийся тем, что у него манеры английского лорда, ударил соседку по убежищу кулаком в лицо и прошептал:
– Идиотка, закрой хлебало!
Однако продавщица зарыдала и заскулила еще сильнее. Маше стало крайне жаль эту, в сущности, девчонку, которая сломалась под тяжестью небывалой жизненной ситуации, и она попыталась успокоить ее. Но Олег принялся колотить девушку по лицу и плечам кулаками. Маша схватила его за руку, заявив гневно:
– Перестань!
И тут же досталось и ей самой – Олег, который, похоже, окончательно потерял голову, ударил ее кулаком в грудь. Маша задохнулась от боли, в глазах потемнело. Олег же тем временем со всей силы вытолкнул продавщицу из-под прилавка.
– Что ты делаешь? – только и сумела выдавить из себя Маша.
Продавщица, пролетев по мраморному полу, приземлилась около перевернутого стеллажа. Маша видела, как глаза несчастной расширились, как девушка вытянула руки, пытаясь защититься от того, кто надвигался на нее.
– Нет, нет, прошу вас! – бормотала она. – У меня сыночку всего полтора года! У меня больная мамочка и младший братишка! Кроме меня, о них некому заботиться! Умоляю вас, делайте со мной все, что хотите, только не убива…
Последовал выстрел. Голова продавщицы ударилась о стеллаж, а затем опустилась на грудь. Маша отвела взор, понимая, что девушка мертва. Еще одна жертва обезумевшего милиционера!
А затем раздались знакомые шаркающие шаги. Маша прижалась плечом к Олегу, который оцепенел от ужаса. Перед ними возник милиционер. Его бледное лицо было забрызгано кровью, в бездонных, словно заполненных ночной тьмой глазах не мелькнуло и тени жалости… Рука медленно пошла вверх.
– Вы не имеете права убивать меня! – запричитал Олег. – Я главный редактор чрезвычайно влиятельного гламурного журнала! Возьмите меня в заложники! За меня вам дадут кучу денег! Миллион! Пять миллионов! Десять миллионов! В долларах или евро!
Слова не произвели на милиционера ни малейшего впечатления. Казалось, он вообще не реагировал на обращенные к нему мольбы, просьбы или предложения.
– Хорошо, давайте тогда договоримся как мужчина с мужчиной! – продолжал Олег. – Вам так хочется кого-то убить? Тогда убейте ее!
И он, схватив Машу, как куклу, прижал к себе, используя ее как живой щит.
– Убейте ее, если вам так хочется! Поверьте мне, большой потери для человечества не будет. Она чрезвычайно нудная, готовить совершенно не умеет, не в состоянии поддержать примитивнейший светский разговор. Да и в постели ничего особенного!
Маша, извернувшись, со всей силы двинула Олега локтем в пах. Ее бывший, только что предлагавший милиционеру-монстру застрелить ее вместо себя, дико взвыл. Девушка вскочила, повернулась – и увидела на прилавке металлический ковшик, заполненный замороженными креветками. Схватив его, она швырнула морепродукты в лицо милиционеру, а затем вылетела из-за прилавка и юркнула в один из проходов.
Маша понимала, что убийца все равно настигнет ее. Однако она не намеревалась сдаваться без боя!
Внезапно в супермаркете погас свет, а со стороны входа донесся шум. Несколько мгновений спустя свет вспыхнул снова. Испытывая чувство небывалой радости, Маша заметила людей в касках и бронежилетах и с автоматами наперевес. Милиция, ОМОН, группа захвата «Альфа» – какая разница, кто ворвался в супермаркет! Важно, что все закончилось!
