Видела бы это его Леночка!
Глава 34
Спала я на удивление хорошо – видимо, сказывалась усталость. Если что-то и снилось, то в мозгу не отпечаталось. Кошмары меня не терзали, я не просыпалась в поту и с криком на устах.
Когда же я открыла глаза, услышала приглушенные голоса, весьма, надо сказать, раздраженные. Вернее, в основном один голос – визгливый женский, с подвываниями. Я покинула комнату для гостей и, ступая босиком по паркету, подошла к двери кухни, где вели беседу мой бывший и его нынешняя.
– Это исключено! Ты понимаешь, Зюзик? – вещала Леночка. – Подумай обо мне, подумай о своей дочери, подумай о нашем будущем малыше! Эта особа вовлечет тебя в криминальную историю! Вернее, уже вовлекла! Я же знаю, что на самом деле ей нужен ты! Эта неудачница никак не смирится с тем, что потеряла тебя, Зюзик!
Мне так захотелось надавать гадине пощечин, но нельзя же бить беременную! Дверь кухни раскрылась, и я лицезрела Леночку. Та, смерив меня холодным взглядом, фыркнула и, ничего не сказав, продефилировала мимо.
– Если у вас из-за нас проблемы... – начала я, а мой бывший, почесывая свою интеллектуальную лысину, обронил:
– Катя, ты же понимаешь, что Леночка сейчас сама не своя...
– Конечно, понимаю, – поддакнула я. – Гормональная перестройка, приступы психоза, легкая степень олигофрении… Такое бывает, Зюзик!
Маша все еще спала. Я присела на диван и погладила девочку по волосам. Она перевернулась, приоткрыла один глаз и сказала:
– Доброе утро, мамочка!
– Мы же договорились: что ты будешь называть меня так, когда все закончится! – отдернув руку, заявила я.
А Маша вскочила на ноги и улыбнулась.
– Но ведь все уже закончилось! Твой бывший – клевый мужик! Я его по телику видела! Правда, программа у него нудная, там все говорят, говорят… А вот Леночка – еще та стерва!
– Маша! – призвала я девочку к порядку, хотя сама была такого же мнения.
Маша обняла меня и сказала:
– А что здесь такого, мамочка? Стерва она и есть стерва. Думаешь, я не слышала, как она все утро пилила твоего Зюзика? Хотела, чтобы он от нас немедленно избавился!
Оказывается, Маша все слышала. Что поделать, детский дом заставил ее рано повзрослеть.
Мой бывший пригласил нас к завтраку. У Леночки неожиданно «разыгралась ужасная мигрень», поэтому она находилась в спальне. Так было даже лучше – не требовалось улыбаться мерзкой особе.
– Сегодня же попытаюсь все решить, – пообещал, допивая кофе, мой бывший. – Это в наших общих интересах, Катя. Скажу честно, Леночка далеко не в восторге от того, что ты и Маша поселились у нас. Однако она – отзывчивый и редкостной доброты человек. Ее тоже можно понять: у нас маленький ребенок, Леночка снова беременна...
Я ничего не сказала, хотя и хотела поинтересоваться, ведет ли мой бывший речь в самом деле о своей Леночке, когда произносит слова «отзывчивый и редкостной доброты человек». Или, быть может, говорит о матери Терезе или принцессе Диане?
Я заела злобу румяным тостом и запила томатным соком. Мой бывший поцеловал меня в лоб, потрепал Машу по голове и сказал, взглянув на часы:
– Мне пора. Генеральный готов уделить мне четверть часа. Будет сложно уговорить его дать твою историю в эфир, но я справлюсь.
Я не сомневалась в том, что мой бывший исполнит свое обещание. Все же он на телевидении далеко не самый последний человек. К нему прислушиваются, его ценят, им дорожат. Да и моя история уж слишком лакомая, чтобы отказываться от нее. А откажутся, так позвоню в бульварную прессу, там уж точно не скажут «нет».
– Красотища-то какая! – воскликнула Маша, застыв около панорамного окна в зимнем саду. Оттуда можно было обозревать столицу в радиусе десяти километров. – Мамочка, а у тебя тоже такая хата?
Заметив, что я поморщилась, Маша вздохнула и, сунув в рот шоколадный батончик, сказала:
– Лады, теть Кать, пока не буду тебя мамой называть. Мне и самой как-то непривычно. Но ты обещала, что к Сальвадору я не вернусь. Он же чокнутый!
О, если бы это было критерием для вмешательства правоохранительных органов! Тогда пришлось бы арестовать и Золотую Антилопу, и половину членов правительства, и всю без исключения Госдуму. Все же настроение у меня было отличное, и я вместе с Машей наблюдала за тем, как золотые лучи встающего солнца пробиваются сквозь свинцовые тучи.
Через некоторое время на кухне появилась и Леночка. Я предложила ей нашу помощь, однако она, поджав губы, процедила:
– Вы действительно можете мне помочь – если немедленно уйдете отсюда и оставите нас, наконец, в покое. Зюзик только о вас и говорит! Постоянно одно и то же – Катя то, Катя се… Или вы считаете, что сумеете заполучить его обратно? Не рассчитывайте!
Беседовать с занудой было невозможно, поэтому вместе с Машей мы уселись в гостиной и принялись смотреть телевизор. Явилась домашняя прислуга, которая принялась за уборку и готовку. Леночка, как я поняла, себя отнюдь не утруждала. Время тянулось нескончаемо долго, и я то и дело поглядывала на стоявший рядом телефон. Мой бывший уже наверняка поговорил с генеральным продюсером канала. И к какому решению они пришли?
Телефон ожил, я схватила трубку, но, оказалось, на проводе мамочка Леночки. Та заперлась с аппаратом в спальне и принялась изливать родительнице душу. Линия была занята, и это нервировало меня больше всего. Мой бывший попытается дозвониться, но не сумеет, потому что его супруга висит на телефоне и сплетничает со своей мамашей, которая, без сомнения, была точной копией Леночки. Интересно, а дочурка моего бывшего и Леночки тоже пойдет в мать и бабку?
Внезапно в гостиной появилась Леночка – с трубкой мобильного, зажатой между плечом и ухом.
Знакомый невропатолог сказал мне как-то, что так делать не стоит, и уж точно не нужно в подобной позе проводить долгое время – может защемиться какой-то важный нерв, что приведет к параличу лицевой мускулатуры. Но передавать его слова Леночке я не стала, а представила ее с парализованным лицом. Получилось не так уж плохо.
– Вас! – шваркнула она на стол сотовый и величаво удалилась. До меня донесся ее капризный голос: – Да, мама, ты представляешь! Я этого не вынесу… У меня разыгралась страшная мигрень! Ах, я уже говорила?
Я схватила трубку, приложила к уху и услышала бодрый голос моего бывшего.
– Катя, все решено, генеральный дал свое «добро». Затягивать нечего, сегодня же и пойдет в эфир. Только тебе и девочке надо как можно быстрее явиться в телецентр. За вами через десять минут заедет машина.
– Я так тебе благодарна, – прошептала я.
А мой бывший сказал странным тоном:
– Катя, это все, что я смог сделать. Ты ведь понимаешь? Да, уверен, ты понимаешь. Я... я любил тебя. Но сейчас у меня есть Леночка... я должен думать о ней, о нашей дочке и будущем ребенке...
Он что, пытается объяснить мне, отчего у нас снова ничего не выйдет? Я снисходительно успокоила бывшего и заверила, что все понимаю, на него не сержусь и вклиниваться между ним и Леночкой не желаю.
Не прощаясь с Леночкой, которая продолжала болтать со своей мамашей, мы спустились по лестнице вниз. Около шлагбаума остановилась черная «БМВ». Наверное, за нами!
Шлагбаум медленно пошел вверх, и автомобиль покатил в нашу сторону. Шофер оказался насупленным и молчаливым молодым человеком, но точить лясы во время поездки я все равно не собиралась. Он распахнул перед нами дверцу, и я увидела, что на переднем сиденье сидит еще кто-то. Ну, целая делегация! Еще бы, ведь мы готовы поведать столь сенсационную историю!
Маша плюхнулась на кожаное сиденье и в восторге воскликнула:
