если хорошо заплатят. Но Алексею требовалось иное: Беспалов должен был сам положить конец своей грешной жизни. А чтобы заставить миллионера добровольно переместиться в царство теней, требовалась особая, изощренная, чрезвычайно гнусная интрига. И еще требовалось время.
Семейная жизнь Татьяны и Алексея давно превратилась в фарс, и женщина винила себя в том, что муж так внезапно охладел к ней. Еще бы, ведь она из прежней молодой красавицы превратилась в страшную ведьму, да и любовные игры причиняли ей неимоверную боль. Единственным утешением для Татьяны был сын Пашутка, и она посвящала ему двадцать четыре часа в сутки.
Алексей расстался со своей любовницей Любочкой: актриска ему надоела. Хотя подлинная причина коренилась в ином – он никак не мог смириться с тем, что враг все еще живет. Да, он лишил его сыновей, но Беспалов по-прежнему управляет финансовой империей, которая по праву принадлежит одному человеку – ему, Алексею.
Война, начавшаяся в августе 1914 года, подсказала выход из тупиковой, как Алексей считал, ситуации. Военные заводы Беспалова заработали с удесятеренной мощностью, русским войскам и союзникам требовались амуниция и новые виды оружия. Все это Беспалов производил в срок, на чем чрезвычайно обогащался: за первый год военных действий он заработал столько, сколько раньше за семь лет. Война, казалось, придала Афанасию Игнатьевичу новые силы, он оживился, отошел от печальных мыслей и вдруг огорошил Алексея известием о том, что, возможно, скоро женится.
– Богу богово, а кесарю кесарево, – заявил миллионер.
И Алексей вдруг со злостью подумал: а ведь Афанасий Игнатьевич не такой уж и старик. Ему нет и шестидесяти, к тому же, невзирая на увлечение алкоголем и обжорство, он находится в приемлемой физической форме.
– После смерти Василия я решил, что жизнь моя закончилась, но теперь понимаю: это не так, – разглагольствовал он. – И тут мне подвернулась красавица Дунечка.
Дочь священника Дунечка была отнюдь не прочь, как вызнал Алексей, сделаться госпожой Беспаловой. А это значило, что двадцатитрехлетняя деваха могла нарожать миллионеру кучу отпрысков (сама она выросла с одиннадцатью братьями и сестрами), следовательно, весь план Алексея снова грозил пойти насмарку.
Свадьбу решили сыграть на Масленицу 1916 года, и Алексей понимал: у него остается меньше полугода, чтобы помешать бракосочетанию и наконец-то спровадить старика в могилу. Он не хотел отказываться от мысли сделать так, чтобы Беспалов покончил с собой. А тот чувствовал себя счастливым со своей поповишной, планировал уже новых сыновей (не менее семи), как назло, был полон энергии и жаждал наслаждаться жизнью.
Глубокой осенью 1915 года Беспалов пригласил зятя к себе в кабинет и, закрыв дверь на ключ, сказал:
– Сегодня я имел разговор с военным министром Сухомлиновым, речь шла о чрезвычайно важном и не менее секретном заказе для нашей армии – о совершенно новом типе подводной лодки, которая поможет нам и союзникам одержать победу над флотом кайзеровской Германии. Я дал свое слово, что пять пробных экземпляров подводной лодки «Левиафан» будут произведены на моей верфи на Тихом океане, а потом спецпоездом доставлены на Балтику. Вот будет сюрприз для немцев! Чертежи надо как можно быстрее доставить во Владивосток, и доверить их я могу только одному человеку – тебе, Ян! – Миллионер протянул зятю большой кожаный тубус и добавил: – Мой поезд уже готов к отправлению, так что собирайся в путь. Исполнение этого заказа принесет нам баснословные барыши. Да, война – отличная штука для того, чтобы из мультимиллионера стать миллиардером!
Беспалов рассмеялся, и Алексей рассмеялся вслед за ним, радуясь тому, что теперь у него появилась возможность избавиться от Афанасия Игнатьевича раз и навсегда. Он отправился во Владивосток и, когда прибыл туда, вручил главному инженеру беспаловской верфи тубус со сверхсекретными чертежами. Никто и не подозревал, что Алексей во время путешествия из Петербурга сделал копии всех документов. Вернувшись в столицу, он через надежных людей открыл в нескольких зарубежных банках счета на имя Афанасия Игнатьевича Беспалова, а затем через подставных лиц начал налаживать контакт с Берлином – это удалось быстро: фамилия Беспалова была там очень хорошо известна.
Сначала, когда в немецком Генеральном штабе узнали о том, что Беспалов предлагает чертежи новейшей подводной лодки, это вызвало волну недоверия и предположения, что сие не что иное, как провокация русских. Однако Алексей переправил врагам копию одного из чертежей, и те имели возможность убедиться в том, что Беспалов не шутит. Несколько недель шел обмен шифровками и выяснение условий – Алексей от имени Беспалова потребовал двести пятьдесят тысяч рейхсмарок золотом, которые требовалось перевести на его счета, а также гарантии того, что после победы немцы не тронут его имущество и заводы.
Наконец такие гарантии были получены (впрочем, немцы только подивились тому, каким наивным может быть считающийся прожженным русский делец, – естественно, после победы они не собирались выполнять обещания), и Алексей отправил оставшиеся чертежи, предварительно позаботившись, чтобы курьер был схвачен еще на границе представителями русской контрразведки. При несчастном студенте обнаружили письмо, напечатанное на машинке и подписанное Афанасием Беспаловым, в котором тот пел дифирамбы кайзеру, преклонялся перед тевтонским духом, выражал надежду, что Германия вскоре выиграет войну, и заявлял, что рад способствовать ее победе.
Вслед за тем Беспалова навестила группа офицеров контрразведки, проговорившая с миллионером целую ночь. Вызвали и Алексея (он застал тестя в ужасном состоянии), который сообщил, что доставил чертежи во Владивосток. Впрочем, его показания никого особенно не интересовали, так как никто не сомневался: истинный предатель – Афанасий Игнатьевич.
– В который раз я заявляю: это кошмарная ошибка! – провозгласил, грохнув по столу огромным кулаком, Беспалов.
– Ошибка – счет, на который немецкое правительство перевело четверть миллиона рейхсмарок золотом? – спросил один из офицеров. – Ошибка – письма и шифровки, подписанные вами? Ошибка – ваше пламенное обращение к Вильгельму Гогенцоллерну? Ошибка – рескрипт, подписанный рейхсканцлером Теобальдом фон Бетманн Хольвегом, согласно коему в случае победы Берлина гарантируется полная неприкосновенность вашего имущества?
Алексею было приказано выйти из кабинета, и он, удалившись, понял: Беспалову не удастся отвертеться. Примерно через час двери раскрылись, один из офицеров (как Алексей понял – старший) поманил его за собой в музыкальный салон.
– Ян Казимирович, буду откровенен, – сказал тот, – у нас нет ни малейших сомнений в том, что ваш тесть пытался передать немцам чертежи новейшей подводной лодки «Левиафан». Это военный шпионаж, который карается расстрелом. Однако любой скандал будет на руку нашим противникам: еще бы, выясняется, что один из столпов русского общества – предатель! Немцы наверняка используют данную ситуацию для своих пропагандистских целей и оказания давления на царскую семью с целью заключения сепаратного мира. Там кое-кто активно подумывает о помощи своим соотечественникам...
По брезгливой интонации и скривившемуся лицу офицера Алексей понял – тот ведет речь об императрице.
– Поэтому не может быть и речи о судебном процессе, пускай даже и закрытом. Но и забыть о попытке вашего тестя совершить акт предательства мы не можем. Его заводы работают для фронта, и отзыв заказов обязательно негативно отразится на обороноспособности страны, а ситуация сейчас на фронте и так далеко не идеальная. Нельзя забывать и о так называемых революционерах, которые немедленно раздуют из скверной истории громкий скандал и вместе с германцами будут содействовать нашему поражению и, не исключаю, смене правящего строя. Беспаловские заводы должны исправно поставлять вооружение, но Беспалов не имеет более права руководить ими.
– Но разве Афанасий Игнатьевич решил отказаться от руководящего поста? – спросил Алексей, уже прекрасно понимая, к чему клонит офицер.
– Афанасий Игнатьевич откажется, причем немедленно, так как осознает – если этого не произойдет, то начнется грандиозный судебный процесс, его имя окажется вымаранным в грязи, а заводы передут в собственность государства, – ответил контрразведчик.
– Но кто в таком случае возглавит беспаловскую империю? – спросил Алексей. – Из детей у Афанасия
