Валерия, по всей видимости, не превратилась в вампира. Но осталась ли она человеком?
В том, что Валерия осталась человеком, они убедились, когда девушка, проснувшись, попросила пить и жадно припала к кружке с водой.
– Дочь моя, ты – первый человек, который, пройдя ритуал превращения, не превратился в кровососа, а смог снова стать человеком! – провозгласил ученый муж. – Однако ты, полагаю, несешь в своей крови вампирью заразу. Однако она нейтрализована. Вопрос в том, надолго ли?
За дверью послышались громкие голоса. Явился дворецкий и передал, что князь Никита просит магистра пройти на его половину. Альбрехт последовал за Архипом. Дурандеев указал в окно: во дворе толпились крестьяне с косами, топорами и вилами. Возглавлял сие шествие граф Илья Филиппович Залесский.
– Мой сосед, после того, как его отпрыск стал упырем, вознамерился разнести очаг заразы, сиречь поместье графини Агнессы. Прошу, магистр, объясните ему, что он задумал настоящее безумие.
Призывы Альбрехта не возымели успеха, ибо граф был непреклонен.
– Не хотите помогать, и не надо! – заявил Илья Фипппович гневно. – Ребята, мы сами справимся, так ведь?
– Так, барин! – заорали мужики и бабы. – Идем упырей громить!
Альбрехт проводил взглядом народное ополчение.
– Получится, как и с Емельяном Пугачевым. Ведь тот тоже громил не просто помещиков, а тех, что были вампирами. Но окопавшиеся около императрицы Екатерины кровососы внушили ей, что он затевает мужицкий бунт, и несчастных преследовали как государственных преступников.
Магистр заметил Архипа, влезающего на лошадь.
– Не дать ему уйти! – закричал Альбрехт. – Куда собрался, мерзавец? Наверняка предупредить своих клыкастых хозяев, что им грозит опасность!
Князь Никита, надавав Архипу тумаков, велел запереть его в сарае и посадить на цепь.
– Вот ведь чертово семя! – сказал он. – Мой холоп – и слуга упырей... Я из него правду-то вожжами выбью!
На следующее утро в Зеленые Кочки пришла весть о том, что крестьяне под предводительством графа Ильи Филипповича штурмовали поместье графини Агнессы, разгромили его и сожгли дотла. Однако ни самой графини, ни ее друзей там не оказалось.
– Откуда вампиры могли узнать? – размышлял Альбрехт, ухаживая за дочерью, которая чувствовала себя практически здоровой. – Кто мог предать? Только твой Филипп!
– Батюшка, Филипп, хоть и вампир, ненавидит Агнессу! – возразила Валерия.
Ее любимый снова исчез. Девушка тосковала по нему, одновременно терзаясь мыслями – а вдруг отец прав, и Филипп слуга двух господ?
В самый глухой час, около полуночи, со двора раздались ужасающие крики и вопли. Валерия и магистр выбежали из своих покоев и увидели, что мужчины и женщины, со сверкающими глазами и клыкастыми физиономиями, нападают на дворовых. Возглавляла атаку графиня Агнесса – вся в черном, с развевающимися на ветру волосами.
– Хватайте их! Убивайте людишек! Пейте их кровь до капли! – визжала, беснуясь, вампирша. – Они сожгли мое поместье! Я желаю отомстить! Убейте их всех!
Ван дер Квален вернулся во флигель, схватил меч, подал дочери кинжал.
– Валерия, кровососы совершили нападение и хотят убить всех нас. Мы должны защищаться! Руби им головы без пощады!
В покои ворвались голодные твари. Альбрехт сразу снес двум головы, а третьего Валерия ударила кинжалом в горло. Зажав рану, из которой хлестала кровь руками, вампир с воем убежал прочь.
– Отлично, Валерия! – похвалил дочь магистр. – Где же князь Никита? Мы должны спасти нашего благодетеля!
И он поспешил на половину князя Дурандеева. Валерия выскочила из дома. Двор напоминал Чудское озеро после Ледового побоища: везде лежали мертвые окровавленные тела. Однако крестьяне и дворовые оказывали сопротивление – вилами, косами и топорами он рубили нападающих.
– Сносите им головы! – крикнула девушка, бросаясь на подмогу маленькой девочке, к которой присосались сразу три упыря. Валерия отсекла одному кисть руки, другому ухо, а третьему вонзила кинжал в глаз.
Из сарая раздавались сатанинский хохот и вопли. Валерия ринулась туда и увидела двух полуобнаженных женщин, оседлавших священника. А вампир в камзоле с рыканьем пытался дотянуться до горла дворецкого Архипа, за ногу прикованного цепью к стене. Девушка полоснула кинжалом по шее вампира, и его тело, фонтанируя кровью, повалилось на сено. Архип, выдрав из стены доску с кольцом, к которому была прикована удерживающая его цепь, поклонился Валерии в пояс:
– Мадемуазель Дюзе, вы спасли мне жизнь! Я ведь не слуга упырей!
Валерии было не до любезностей. Она бросилась на подмогу попу. В сарай ворвалась орава мужиков и баб, принявшихся избивать вилами двух вампирш. Девушка вышла во двор. И увидела отца, держащего графиню Агнессу за космы и собирающегося отсечь ей голову.
– Вот, тварь, и пробил твой час! Ты убила мою жену, ты намеревалась сделать вампиром мою дочь! Получи же!
Он занес руку с мечом, и тут грянул выстрел. Магистр пошатнулся, меч выпал из его руки, и Альбрехт ван дер Квален упал на землю. Агнесса, извернувшись, освободилась и наступила тонкой ножкой на грудь своего поверженного врага.
– Я хотела сделать тебя вампиром, но уже не получится. Что ж, не откажу себе в удовольствии испить твоей крови, охотник!
И она, урча, впилась Альбрехту в горло. В паре шагов Валерия увидела князя Никиту, с дымящимся пистолетом в руке. Агнесса, подняв испачканную кровью морду, бросила ему:
– Молодец, слуга, я тобой довольна. За то, что убил ван дер Квалена, я, так и быть, превращу тебя в кровососа!
– Ты что, барин, белены объелся, что ли? Зачем дохтура порешил? – завопила какая-то баба и со всей силы всадила князю в бок вилы. Тот без единого стона повалился в грязь.
Вот оно что... Значит, сам князь Дурандеев, а вовсе не Архип был все это время связным вампиров, поняла Валерия. Он же утопил Маланью. И предупредил Агнессу и ее дружков.
Девушка подошла к Агнессе со спины, подняла уроненный отцом меч и громко произнесла:
– Мадам, идите к черту!
Агнесса повернула к ней лицо, измазанное кровью Альбрехта, и Валерия, до боли в суставах сжав рукоятку меча, снесла вампирше голову. Одним ударом. Начисто.
– Конюшня горит! – раздался чей-то истошный вопль. Рыжие языки пламени взметнулись над одной из построек. Возникла паника, мужики и бабы спешили с ведрами, полными воды, и на какое-то время нашествие вампиров было забыто.
На дороге, ведущей в лес, появились фигуры всадников. Дворовые и крестьяне, тотчас побросав ведра и коромысла, вновь схватились за вилы, косы и топоры. Однако незваные гости не походили на упырей. Валерия заметила среди них дворецкого Архипа.
Тот слез с лошади и грохнулся на колени перед девушкой.
– Матушка, Валерия Альбрехтовна, виноват я перед тобой! И перед твоим родителем! Потому как я был шпионом лесных разбойников, тех, что на вас напали тогда. Поскольку знал, что князь Никита, гори в аду его душа, позволил вам надеть фамильные украшения. И я лесным разбойникам обо всем, что творится в имении, сообщал. Атаман банды – мой родной брат... – Он указал на высокого бородача, сидевшего на гнедом коне. – Но ты спасла мне жизнь, матушка, и я вечный должник твой! Вампиры разгромили имение графа Залесского и убили всех, в том числе его сиятельство! Но я не могу допустить, чтобы нежить одержала над нами победу. Прозрел я, как прозрел Савл, ставший Павлом. Говори, что делать, мы будем верные слуги твои!
Валерия попросила Архипа подняться с колен.
– Упыри, как вы убедились, не сказка. Но с ними надо и можно бороться. Для этого нужны охотники. Охотником был мой батюшка, а теперь и я сама стану охотницей. Но мне нужны верные люди, смелые и ничего не боящиеся. Смерть князя Никиты и графа Залесского вызовет множество вопросов у властей.
