произнесла:
– Как видишь, нет! Хотя старая ведьма, твоя бабка и некогда моя свекровь, уверяет всех, будто я умерла. А Генка, мой муж, во всем ей поддакивает. Он всегда был таким – маменькиным сынком. Сама себе удивляюсь – как только я могла когда-то любить этого идиота?
Светлана подскочила к женщине и, захлебываясь гневом, выкрикнула:
– Не смейте говорить так о моей бабушке! И о моем отце! И о моей покойной маме! Вы, вы, вы…
Она расплакалась.
Снова взяв сигарету и затянувшись, Марина пожала плечами.
– Ну, если не хочешь, то и не верь. И вообще, иди-ка ты на все четыре стороны! Потому что мне все равно тебе нечего сказать, дочурка. Думала, ты умнее, а оказалось – дура дурой!
Светлана приказала себе успокоиться и потребовала:
– Немедленно возьмите свои слова обратно! Вы – не моя мама!
– Увы, дорогуша, я именно твоя мать, Марина Васильевна Старолепова. Вот, смотри…
Женщина вытряхнула из рюкзака потрепанный паспорт, и Света заглянула в него. И тут же упрямо сдвинула брови.
– Не верю! Да, мою маму звали так, но все равно не верю! И то, что у вас дата рождения, как у нее, тоже ничего не доказывает. И вы на нее совершенно, ну просто ни капельки не похожи.
Марина горько усмехнулась.
– Эх, дочурка, хлебнула бы ты с мое, тоже бы разительно переменилась. Хотя врать не буду, лицо мне пришлось перекроить. Но не чтобы морщины убрать, а потому что служители полиморфа меня изуродовали. Доказывать я тебе ничего не собираюсь, потому что понимаю теперь: глупая была затея тебя повидать. Раньше, скажу честно, хотела, но с годами желание сошло на нет. Правда, всегда знала, что наши пути пересекутся. Потому что полиморф не дремлет!
– Достали вы уже со своим полиморфом! Да кто он такой? Лоскутин? Это его тюремная кличка? – рявкнула Светлана.
Марина затушила сигарету, залпом осушила чашку и с благодарностью взглянула на супругу бородача:
– Как всегда, очень вкусно, спасибо. Что ж, кажется, настало время мне с дочуркой поговорить по душам…
Бородач и его жена удалились, затворив за собой дверь. Марина склонила голову, поцокала языком и произнесла:
– Ты все смешала в кучу, доченька.
– Не называйте меня так! – прервала ее Светлана. На что женщина ответила:
– Ладно, больше не буду. Но тогда стану тебя звать доченькой полиморфа. Нет, полиморф вовсе не Лоскутин. Кстати, Лев Романыч принимал у меня роды. И уже в те годы состоял в секте. Что же до полиморфа… Все очень просто. Это – дьявол.
Света ожидала всего, чего угодно, но только не подобного объяснения. И с изумлением взглянула на собеседницу.
– Вы серьезно?
– Конечно, серьезно! Потому что такими вещами лучше не шутить!
Девушка развернулась и направилась к двери. Она не намеревалась больше ни секунды находиться в обществе сумасшедшей. Но на пороге ее настиг голос Марины:
– Процесс Егора Верещагина тебе ни о чем не говорит? Тринадцать жертв с отрезанными головами ни о чем не говорят? То, что у твоего шефа в квартире находится морозильник, заполненный человечиной, тоже ни о чем не говорит? Сатанисты, приносящие младенцев в жертву книге… щупальце, выползшее из нее… Тебе мало?
Светлана медленно обернулась и тихо спросила:
– Откуда вы все это знаете? Про Альберта Георгиевича, к примеру. Вы что, были у него в квартире?
– Больно надо! – отмахнулась Марина. – У сатанистов всегда имеется морозильник с человечиной. Потому что им надо питаться по особой дьявольской диете. Только так «слезы луны» производят максимальный эффект.
– А щупальце… – начала Светлана и запнулась. Ведь она его видела! И оно чуть было не уволокло ее неизвестно куда!
Марина пояснила:
– То гнездо сатанистов, куда тебя занесло, обезврежено. Тебе повезло, что мои люди подоспели вовремя. Они уже давно вели наблюдение за ними и слугами полиморфа и решили наконец нанести удар. Книга уничтожена, но ведь это не подлинник, а всего лишь одна из многочисленных копий.
Светлана обессиленно опустилась на табурет. А Марина ехидно улыбнулась:
– Что, передумала уезжать? Не хочется к бабуле и папаше?
Сглотнув, девушка спросила:
– А вы правду сказали? Я имею в виду, относительно того, что вы… что вы моя…
Выбив из пачки новую сигарету и щелкнув зажигалкой, Марина затянулась и заметила:
– Я всегда говорю правду! Потому что вранье – удел полиморфа и его приспешников. А на них я насмотрелась, уж поверь мне! Да, я твоя мать. Вот доказательство…
Женщина извлекла из рюкзака потрепанную черно-белую фотографию. Светлана сразу узнала ее – это был свадебный снимок ее родителей. Точно такой же имелся в семейном альбоме. Один-единственный, что всегда удивляло Свету. Но бабушка говорила, что при переезде в Москву другие фотографии потерялись.
– Это я… – сказала Марина и ткнула пальцем в изображение счастливо улыбающейся невесты в белом кружевном платье и фате. – Что, не можешь поверить? Я тоже не могу. Тогда я была идиоткой. И не только потому, что вышла замуж за Генку. Если бы я знала, что сатанисты уже тогда меня заприметили… Им ведь была нужна матка – для их ребенка. Для моего сыночка…
Она горестно вздохнула, и на мгновение Свете показалось, что на ресницах этой жестокой женщины мелькнула скупая слезинка.
– Да, они наметили меня заранее. Но об этом я узнала позднее, когда примкнула к тем, кто борется с полиморфом и его слугами. У них существует особая астрологическая система для вычисления, кто способен… Но не буду утомлять тебя деталями! Обратно в столицу не подбросить?
Светлана качнула головой.
– Я останусь. Потому что… потому что верю вам. Однако не понимаю, о чем вы ведете речь. Полиморф, то есть дьявол… Его же не существует!
Марина расхохоталась.
– Если его не существует, то что же такое ты видела в дьявольском НИИ? Деяния злых и сумасшедших личностей? Хорошо, пусть будет так. Это что касается убитых людей и органов в морозильнике. Но как быть с книгой? И со щупальцем, которое выползало из нее? Или ты думаешь, что у тебя была галлюцинация?
Светлана долго молчала, потому что в голове ее роилось множество непонятных мыслей. Наконец произнесла:
– Даже если я поверю тому, что вы говорите… что дьявол – не фантазия и не сказка, а трагическая реальность… Какое отношение ко всему этому имею я?
– Самое прямое, дорогуша! – заявила Марина. – Я же сказала: ты – его дочка. Хотя бы отчасти. В тебе течет его кровь.
– Неправда! – возразила с запалом Светлана. – Мой отец – Геннадий Петрович Старолепов. И вы… вы прекрасно это знаете. Вы же моя…
Она так и не смогла выговорить «мама». Сидевшая напротив жесткая и странная особа просто не могла быть ее родительницей! Хотя, вероятнее всего, именно так и было… Светлана все еще сомневалась, все никак не могла поверить. Точнее – не хотела верить.
– Генка – действительно твой отец, но только частично, – прервала ее Марина. – Потому что происходит смешение генов. И, повторяю, в тебе течет и его кровь, полиморфа.
– Почему вы его так называете? – переменила тему Света. И Марина пояснила:
– Потому что он безликий. Но в то же время обладатель тысячи личин. И умеет принимать
