хозяин с невестой, лицо которой было почти полностью скрыто белым шелковым платком. Они сели в украшенную цветами и лентами повозку, гости вскочили на коней, и процессия тронулась.
Когда ворота за свадебным кортежем закрылись, Конан вошел в дом, решив, что для начала стоит немного перекусить и выпить. Он заглянул в залу, но стол был пуст, и киммериец отправился на кухню, откуда по всему дому разносились умопомрачительные ароматы готовящихся к пиршеству блюд.
Из широкой двери кухни валили густые клубы дыма, и, переступив порог, Конан двинулся дальше на ощупь, так как из-за чадящих и кипящих чанов, котлов, горшков и сковород было почти ничего не видно.
– Эй, кто тут старший? – крикнул он, но ответа не дождался – его вопрос потонул в гуле голосов, грохоте посуды, шипении раскаленного масла и бульканье котлов.
Набрав в грудь побольше воздуха, Конан рявкнул во всю глотку:
– Кром! Где старший повар?
В тот же миг чья-то тяжелая рука легла ему на плечо. Обернувшись, киммериец увидел невероятных размеров тушу с красным, лоснящимся от пота лицом.
– Ну, чего орешь? – грозно спросила туша, помахивая увесистым медным черпаком перед носом Конана.- Ну, я старший повар. И что?
– А я сейчас старший во всем доме. Хозяин должен был сказать…- начал Конан.
– Знаю! – сурово оборвала его туша.- Чего тебе надо?
– Проверяю, все ли в порядке,- сквозь зубы процедил Конан, разозлившись на повара за столь неласковый прием.
– Проверил?
– Нет еще. Я должен попробовать всё, чтобы узнать, как приготовлены кушанья,- как можно более внушительно произнес Конан,- И все вина тоже.
– Что?! – вскипел старший повар.- Когда это мои блюда были приготовлены плохо? Я – Булдар, старший повар. Я много лет готовлю хозяину, и он всегда был мной доволен! А тут приходит какой-то болван и начинает меня оскорблять!
– Я не говорил, что ты плохо готовишь,- пожал плечами Конан.- Но хозяин велел проверить все. Ведь ты слышал, какие у него будут гости! Так что я выполняю его приказ, а если тебе это не нравится, разбирайся с ним сам.
Повар пожевал губами, что, скорее всего, означало напряженную работу мысли.
– Ладно,- наконец кивнул он,- Иди в столовую, сейчас принесут.
Конан двинулся сквозь кухонный чад в направлении, указанном старшим поваром. Обходя огромную раскаленную жаровню, он едва не столкнулся со слугой, еле тащившим большой медный котел, из-под крышки которого вырывались клубы пара. Отскочив в сторону, чтобы не ошпариться, Конан успел лишь мельком взглянуть на работника, тотчас исчезнувшего в пелене дыма и пара, но киммерийцу показалось, что он уже видел его раньше, и хотя лица разглядеть не удалось, во всем облике слуги было что-то неуловимо знакомое.
Конан пошел дальше и вскоре увидел распахнутую дверь, ведущую в столовую. Войдя в полутемное помещение, он тут же узнал комнату, в которой вчера вечером сидели слуги, так и не догадавшиеся, откуда к ним на стол свалилась золотая монета.
Конан уселся на грубо сколоченную скамью и стал ждать. Вскоре один за другим вошли четверо слуг, каждый из которых нес по огромному подносу, уставленному яствами и напитками. Старший повар Булдар явно переусердствовал, выполняя приказ хозяина,- еды Конану принесли столько, что один он бы и до вечера не управился.
– Кром! Жаль, что малыша Бали здесь нет! – сказал Конан, приступая к трапезе.
– Почему это нет? – раздался из-под стола знакомый голос. – Я всегда там, где надо!
Малыш вылез из-под стола, забрался Конану на колени и окинул стол придирчивым взглядом.
– Ты как здесь оказался? – шепотом спросил киммериец,- Тебя же могут застукать!
– Не успеют,- с набитым ртом пробурчал Бали, приступивший к поглощению блюд.- Тут и так еды на один зуб, а еще с тобой придется делиться!
– Да уж сделай одолжение, поделись, приятель,- усмехнулся киммериец.- У меня сегодня будет тяжелый день.
– Быстро разделавшись с большей частью кушаний, карлик великодушно уступил Конану остатки и, выпив кувшин вина, спрыгнул на пол.
– А попал я сюда вот как,- повеселев, сказал малыш.- В стене кладовой, где я сидел, есть дыра, заставленная ящиками. Наверное, слуги, вытащив несколько кирпичей, сделали себе лазейку, чтобы воровать съестное. Я пролез через эту нору и оказался в комнате для слуг. Там никого не было – должно быть, они сегодня с утра носятся по всему дому как угорелые. Потом я пробрался сюда, надеясь, что стяну что-нибудь на кухне, и вдруг слышу – кто-то идет. Я спрятался под стол и стал ждать, что будет дальше. Остальное ты знаешь,
– Да уж,- вздохнул Конан, глядя на оставленные ему крохи.- Ну ладно, Бали, дуй назад. Вокруг полно народа, сам знаешь, если тебя кто-нибудь заметит, дело будет плохо. Залезай в сундук и жди, пока я не выясню, какую ловушку приготовил нам Корхас.
Бали Маракуда кивнул и скрылся за одной из дверей, а Конан закончил завтракать и поднялся из-за стола. Но не успел он дойти до кухни, как навстречу ему выплыл старший повар Булдар, на лоснящейся физиономии которого застыла презрительная усмешка.
– Ну что, справился с приказом хозяина? – ехидно спросил он.- Все попробовал?
– Конечно,- ответил Конан.- Если только ты что-нибудь не утаил от меня.
Продолжая ухмыляться, Булдар посмотрел на стол и, увидев, что там не осталось ни крошки, разинул рот и захлопал глазами.
– Все в порядке,- усмехнулся Конан, снисходительно похлопав повара по плечу.- Так и доложу хозяину!
Теперь Булдар глядел на киммерийца с уважением.
– Если хочешь, я велю принести еще,- предложил он.
– Нет, спасибо,- ответил Конан.- У меня еще много дел.
Он вышел из столовой в коридор, который по случаю торжества был ярко освещен, и увидел Грула, неторопливо шедшего ему навстречу.
– А почему ты не работаешь? – сурово спросил Конан.
– Я работаю,- возразил старший слуга.- Слежу, чтобы здесь не шатались посторонние.
– Понятно,- усмехнулся киммериец.- Ну хорошо, следи, не то хозяин тебе башку оторвет.
Оставив злобно шипящего ему вслед Грула, Конан миновал кладовые, свернул к лестнице, прошел по коридору и очутился в просторном зале, где велись последние приготовления к приему гостей. Слуги, одетые в парадную форму – в ярких жилетах и с круглыми шапочками на головах,- бестолково суетились, выискивая, что бы еще передвинуть или переложить.
Приметив рябого парня с глуповатым лицом, который, сидя на большом глиняном горшке, задумчиво ковырял в носу, Конан навис над лентяем грозной тучей.
– Ты что это бездельничаешь, ослиная башка? – спросил он сурово.
Парень нехотя прервал любимое занятие.
– Так уже больше нечего делать,- зевнув, пояснил он.
Как это нечего? – нахмурился Конан.- Дел еще по горло! Ты на чем сидел?
– На горшке,- равнодушно ответил парень.
– А разве здесь горшку место? – возмутился киммериец.- Вдруг кто-нибудь из гостей о него споткнется?
– И чего? – тупо спросил парень.
– А то, что этот горшок должен стоять в кладовой, а не здесь на видном месте. Ну-ка живо тащи его туда! – приказал Конан.
Рябой взял злосчастную посудину и поплелся по коридору, а киммериец двинулся за ним. Дойдя до кладовых, слуга остановился и, поставив горшок на пол, вновь принялся задумчиво ковырять в носу.
– Я что тебе велел? Поставить его в кладовую! – рявкнул Конан, подойдя к парню.- В эту!
