мужчина с черными усиками и выпуклыми черными глазами.
Завидев Лизу, он взял трубку одного из телефонов и почтительно произнес в нее что-то. Затем он сказал громко:
– Хозяин хочет, чтобы она зашла к нему одна.
Сопровождавший толкнул Лизу в спину и буркнул:
– Не удивляйся, если ты больше никогда не покинешь кабинет хозяина... живой!
Греки гадко засмеялись.
Лиза заметила, как массивная бронзовая дверь открылась. Она переступила через порог – и оказалась в райском саду. Ее обволокли небывалые ароматы, волосы, показалось, покрылись капельками воды: в оранжерее было очень тепло и влажно.
Лиза пошла мимо тропических растений, разглядывая хищные яркие цветы – орхидеи. Страсть Костандиллиса к орхидеям была легендарна. По дорожке из разноцветного гравия девушка приблизилась к пруду, в середине которого бил небольшой фонтан. Она увидела золотых рыб, лениво шевеливших плавниками в прозрачной воде. Что-то легко коснулось лица Лизы – роскошная бабочка со сверкающими всеми цветами радуги крыльями пролетела мимо. Но где же сам Костандиллис?
– Я люблю здесь отдыхать, – услышала она низкий голос и обернулась.
Миллиардер наблюдал за ней, сидя в плетеном кресле, стоявшем в небольшом искусственном гроте. Под рукой у него был столик, на котором находился сделанный под старину телефонный аппарат – золотой, инкрустированный малахитом.
Костандиллис был одет в белый смокинг, в петлице которого алела кровавая орхидея. Миллиардер сидел, закинув ногу на ногу, и, казалось, внимательно изучал Лизу. Черепашьи веки прикрывали глаза- маслины. «Он размышляет о том, что сделать со мной, – поняла девушка. – Оставить в живых или нет».
Грек взял из шкатулки, стоявшей на столике, толстую сигару. Щелкнула золотая зажигалка, клубы дыма окутали Костандиллиса. Он походил на всемогущего джинна, появившегося из старинной бронзовой лампы.
– У вас чудный сад, господин Костандиллис, – сказала Лиза. Она не знала, как вести себя с греком, но решила, что комплимент никогда не помешает.
Грек закашлялся, его узкие губы расплылись в улыбке, в черных глазах сверкнуло удовольствие.
– Именно такой я и представлял себе тебя, – произнес он. – Ты, как и все, кто удостаивается чести побывать на моем острове и в моей оранжерее, испытываешь страх. Но, в отличие от других гостей, ты не пытаешься этого скрывать. Ты ведь боишься?
Отрицать очевидное было бессмысленно, поэтому Лиза ответила честно:
– Да, господин Костандиллис. Могу ли я спросить, зачем я вам понадобилась?
Миллиардер поднялся из кресла и подошел к Лизе. Он едва доставал ей до плеча – рост его вряд ли был выше метра шестидесяти. Но в руках этого карлика находились нити международного бизнеса и политики. Перед ним трепетали президенты и короли, один его жест мог привести к банкротству крупнейшие компании и корпорации, а от его настроения зависела жизнь и смерть многих людей. Судя по всему, грек был в отличном расположении духа, и это пугало Лизу.
– Разве ты хочешь покинуть мой райский сад? – спросил грек и взял в руки лежавший на бордюре фонтана секатор. Он срезал орхидею – перламутровую, с фиолетовыми прожилками. – Скажи, ведь она красива? Прелестный цветок, так похожий на тебя. Его задача – украшать этот грешный мир. Но всего одно неосторожное движение – и...
Он разжал короткие темные пальцы, и орхидея упала на дорожку. Костандиллис растер ее подошвой кожаного ботинка – и Лиза увидела только мокрое пятно, оставшееся от цветка на гравии.
– И от него ничего не останется! – заявил грек. – Так может произойти и с тобой.
Он приблизился к девушке, его длинная рука с зажатым в ладони секатором приблизилась к лицу Лизы. Острые лезвия угрожающе сверкали всего в нескольких сантиметрах от ее губ и носа. Девушка отшатнулась.
– Да, ты боишься меня, и это хорошо, – усмехнулся, бросив секатор на землю, миллиардер.
Он выпустил в лицо Лизе клубы дыма. Девушка подумала, что если грек попытается взять ее силой, то она использует секатор как оружие. Конечно, за дверью ожидает несколько вооруженных до зубов головорезов... Но она не намерена выполнять прихоти этого полусумасшедшего старика!
– Ты ведь думаешь о том, как убить меня и сбежать отсюда? – спросил Костандиллис, и Лиза вздрогнула. – О, не спрашивай, как я догадался, это было проще простого. Не советую тебе претворять в жизнь твой план, ты не сумеешь покинуть даже оранжерею, не говоря уже о дворце и об острове. Так что для обретения свободы тебе придется выполнить мой заказ, Русалочка.
Миллиардер повернулся к Лизе спиной, любуясь красной с белой каймой орхидеей. Девушка испуганно уставилась на карлика. Не ослышалась ли она? Он назвал ее Русалочкой. Но откуда он знает...
– Мне все известно, – продолжил стоявший к ней спиной Костандиллис. – Весь мир считает меня богом, и, поверь, это недалеко от истины. Или ты предпочтешь, чтобы тебя называли твоим подлинным именем – Лиза, Лиза Кречет?
Девушка быстро нагнулась и схватила секатор. Ей неизвестно, каким образом грек выяснил ее подноготную, но она будет бороться за свою жизнь. Оранжерея представляла собой огромное помещение, стены и крыша которого были сделаны из стеклянных плит. Если она обезвредит Костандиллиса, то сумеет найти способ покинуть оранжерею не через дверь, ведущую в приемную, а пробив дыру в стене. Если это остров, то должны иметься моторные лодки или катера, на которых сюда доставляют еду и пленников. И, следовательно, она сможет удрать с острова!
Грек обернулся, его седые косматые брови взлетели вверх, губы изогнулись, обнажая крепкие желтоватые зубы – клыки хищника, питающегося мясом.
– О, нет ничего страшнее молодой дамы, в руках которой смертельное оружие... – произнес он медленно, издевательски и затянулся сигарой. – Ну что ж, дочка великого художника, можешь приступать к умерщвлению греческого миллиардера.
Лиза приблизилась к Костандиллису с секатором в руке.
– Обещаю, что не причиню вам вреда, но вы должны сказать, как я могу покинуть остров. Иначе мне все же придется причинить вам вред, господин Костандиллис.
– Какая незадача... – хмыкнул грек, указывая в сторону грота. – Телефон, посредством которого я могу вызвать охрану, находится в десяти метрах отсюда, я же пребываю в обществе прелестной юной дамы, которая угрожает мне смертью...
Но в голосе Георгиоса Костандиллиса Лиза не уловила страха. Или он ничего и никого не боится? Глупости, каждый человек, в том числе и Костандиллис, боится.
В правой руке миллиардер зажал дымящуюся сигару, а левой легонько щелкнул. Тотчас к нему подбежали четыре огромных черных дога, появившихся из-за тропических растений. Псины окружили Лизу и угрожающе зарычали.
– Советую осторожно положить секатор на дорожку, – сказал грек. – Иначе я могу еще раз щелкнуть пальцами, и тогда псы бросятся на тебя. Последняя минута твоей жизни будет самой мучительной – до того, как они перегрызут тебе горло, мои милые собачки сдерут тебе с лица кожу и откусят пальцы.
Лиза, понимая, что миллиардер говорит чистую правду, ощущая дрожь в ногах, положила секатор на дорожку. Костандиллис свистнул, и собаки исчезли в зарослях. Он поддел носком ботинка секатор и задумчиво произнес:
– Где-то в оранжерее валяются также тяпки, грабли и даже лопата. Я, знаешь ли, вырос в деревне и иногда вспоминаю свою юность и занимаюсь земледелием. Но не советую тебе снова поднимать на меня руку, потому что тогда я не буду сдерживать моих песиков.
Миллиардер двинулся по дорожке, Лиза последовала за ним. Итак, она была в ловушке. Хитрый ядовитый паук, Георгиос Костандиллис завлек ее, глупую муху, в свои сети. И только от него зависит, окажется ли она снова на свободе – или он выпьет из нее кровь.
– Ты не теряешь присутствия духа в ситуациях, которые многим показались бы безнадежными, – продолжал вещать грек, – однако в то же время не идешь на безрассудный риск, понимая, что это может закончиться твоей смертью. У тебя имеется голова на плечах, иначе бы ты не смогла обвести вокруг пальца меня, великого Костандиллиса. Да, ты именно та, кто мне нужен.
