сконцентрироваться на учебе и сделать вид, что все в порядке, если предпочтет остаться в кампусе.
Поездка утомила Кэтрин, но все мучения были тотчас забыты, едва она оказалась в Новом Орлеане. Город поразил ее воображение, и девушка почувствовала, что влюбилась в него с первого взгляда. Все было там по-другому, нежели в ее родном Питтсбурге или на Восточном побережье. Казалось, в городе царит вечный праздник, люди здесь умеют по-настоящему наслаждаться жизнью. В Новом Орлеане стояла жара, и Кэтрин очень быстро пожалела, что не захватила с собой легких вещей.
Как же ей разыскать Форрестов? Увидев телефонную кабинку, она зашла в нее и принялась листать справочник. Фамилия была не самой редкой, адресов много. И откуда ей знать, по какому именно адресу нанести визит вежливости?
Кэтрин отправилась в один из шикарных отелей Нового Орлеана, расположенный во Французском квартале, а там обратилась к портье с просьбой:
– Не могли бы вы подсказать мне, где проживает семейство Форрестов?
Портье окинул Кэтрин странным, словно оценивающим взглядом и спросил:
– Мисс, вам угодно посетить семейство Форрестов? Не извольте беспокоиться!
Он сказал что-то швейцару, тот остановил такси, кратко объяснил водителю, куда ехать, и Кэтрин заняла место на заднем сиденье. Водитель-негр болтал без умолку, однако Кэтрин не поддерживала разговор – была взволнована предстоящей встречей с Томом. Что она ему скажет, как объяснит свое появление в Новом Орлеане?
Поездка длилась недолго – автомобиль остановился около витого забора, за которым виднелся запущенный старинный сад. Ворота были распахнуты, и таксист смело направил свой автомобиль по широкой аллее. Глазам Кэтрин предстала удивительная картина – огромный дом в колониальном стиле, с некогда белыми, а теперь пожелтевшими колоннами, больше походил на дворец. Ей отчего-то вспомнилось имение Тара, родовое гнездо Скарлетт О’Хара. Надо же, а она-то думала, что ее семья обитает в большом особняке, но по сравнению с домом семейства Форрестов их особняк в Питтсбурге был избушкой садовника.
Кэтрин отметила, что везде царило запустение – газоны не подстригались, деревья росли вкривь и вкось, несколько клумб были заполнены высохшими цветами. Да и особняк при ближайшем рассмотрении оказался тоже не в самом хорошем состоянии – фасад покрыт трещинами, колонны грязные, многие из окон заколочены досками крест-накрест. И здесь обитает одно из самых богатых семейств Луизианы?
Шофер, высадив Кэтрин, панибратски подмигнул ей и спросил:
– Что, милашка, и ты захотела кое-что заработать?
– Что вы имеете в виду? – удивилась Кэтрин, но шофер, забрав деньги, уже уселся за руль и отправился в обратном направлении.
Девушка подошла к монументальной входной двери, нажала кнопку звонка, однако ничего, кроме тонкого писка, не раздалось. Кэтрин повторила попытку, но звонок, скорее всего, просто не работал. Тогда она толкнула дверь, и та открылась.
– Добрый день, меня зовут Кэтрин Кросби, я хотела бы навестить мистера Тома Форреста, – сказала она громко. Но ей никто не ответил.
Она оказалась в огромном холле, выложенном плитами черного с белыми прожилками мрамора. В доме витал запах пыли и, странное дело, никого не было видно. Кэтрин заглянула в одну из комнат первого этажа, оказавшуюся библиотекой, однако никого не обнаружила. Не может же такого быть, чтобы особняк стоял пустым? Да и Том не способен далеко уйти, ведь у него сломана нога. Значит, он должен быть где-то поблизости!
Кэтрин поднялась по огромной лестнице, рассматривая старинные портреты на стенах. Скорее всего, эти господа в камзолах и дамы в кринолинах – предки Тома. Еще бы, ведь он любит похваляться тем, что его матушка происходит из старинного французского рода. Здесь, в Луизиане, которая когда-то была территорией французской короны, это не редкость.
Кэтрин поднялась на второй этаж и прислушалась – ей показалось, что откуда-то доносятся голоса. Она еще раз окликнула хозяев или прислугу, но никто и не подумал появиться. Девушка прошла через вереницу комнат – везде царил полумрак, мебель была затянута в чехлы, и создавалось впечатление, что особняк необитаем. В одном из залов она увидела настоящий клавесин. Не выдержав, Кэтрин подошла к инструменту, присела на пуфик и нажала несколько клавиш. По залу прокатилось звучное, чистое эхо. Девушка настолько увлеклась, что не услышала шаги у себя за спиной.
– Кэтрин! – назвал кто-то ее имя, и она быстро обернулась. В дверях, опираясь на костыли, возвышался Том. – Что ты здесь делаешь?
В его голосе звучало не столько удивление, сколько смущение. Кэтрин отметила, что Том легко одет – летние брюки, шелковая, полностью расстегнутая рубашка навыпуск. Она, приказав себе смотреть Тому в глаза, все же отметила, что он хорошо сложен.
– Приехала навестить тебя, – произнесла Кэтрин. – К сожалению, у меня не было возможности предупредить о своем визите. Я узнала, что ты сломал ногу, и...
Она посмотрела на загипсованную правую лодыжку. Том прикрыл дверь, проковылял к Кэтрин и сказал негромко:
– Как же я рад, Кэтрин, как же я рад! Скажу честно, это сюрприз, на который я не рассчитывал. Значит, ты прибыла в Новый Орлеан исключительно, чтобы навестить меня?
Не желая углублять тему (не хватало еще, чтобы Том вообразил бог весть что!), Кэтрин принялась расспрашивать о состоянии его здоровья и о несчастном случае, приведшем к перелому. Том отвечал быстро и односложно, то и дело посматривая на дверь.
– Кэтрин, я, как уже сказал, очень рад твоему визиту, но сейчас мне требуется... мне требуется пройти сеанс физиотерапии, – сказал наконец он. – Ты ведь остановишься в отеле, не так ли? Рекомендую «Оливер Хауз». Тебе как гостю нашего семейства отведут лучший номер – бесплатно. Я немедленно вызову такси, а вечером я приглашаю тебя на ужин. Не изволь беспокоиться, моя матушка к тому времени вернется. Она жаждет познакомиться с тобой!
Кэтрин улыбнулась и почувствовала, что Том ей чрезвычайно симпатичен. Он так мило краснеет и смущается... Наверняка не желает, чтобы она присутствовала при медицинской процедуре, во время которой ему, не исключено, придется обнажаться. Внезапно Кэтрин подумала, что многое отдала бы за возможность увидеть Тома без одежды...
– Котик, где ты? – послышался голос с протяжным прононсом южных штатов. – Золотой мой, куда ты запропастился?
– Сиделка, – пояснил, направляясь к двери, Том, – очень экстравагантная дама. Я сейчас с ней разберусь, Кэтрин, а заодно вызову тебе такси...
Дверь распахнулась, и Кэтрин, к своему большому удивлению, сменившемуся через пару секунд негодованием, увидела стройную молодую негритянку – из одежды на ней был только пунцовый бант на шее.
– Вот ты где, малыш... – промурлыкала она. Затем взглянула на Кэтрин. – А это и есть сюрприз, о котором ты вел речь? Но зачем нам белая леди, к тому же такая страшная? Ведь у тебя есть я!
И она обвила руками шею Тома. Еще до того, как Кэтрин успела что-то сказать, появилась еще одна особа, тоже полностью голая, шею которой украшал точно такой же бант, только изумрудной расцветки. Особа была мулаткой.
– Томми, почему ты нас бросил? Ведь нам было так хорошо в кроватке! – промурлыкала она. – И это идет на пользу твоей бедной ножке! Давай продолжим сеанс физиотерапии!
Кэтрин, чувствуя, что ей не хватает воздуха, процедила:
– Вот, оказывается, какие у тебя сиделки... И вот, оказывается, какое у тебя лечение... Всего хорошего!
– Что с ней? Томми, зачем ты позвал третью? Нам ведь и так хорошо! – просюсюкала мулатка.
– Кэтрин, прошу тебя, подожди, я все объясню! – крикнул Том Форрест.
Но девушка уже неслась в обратном направлении, к выходу. Ей хотелось одного – как можно быстрее покинуть этот вертеп, забыть Тома и вернуться обратно в Йель, где она продолжит учебу. И из-за него она отправилась на другой конец страны! Из-за этого ничтожества, этого обманщика, этого бабника! Он развлекается с... с падшими женщинами – вот, оказывается, какая у него физиотерапия!
