Бэзила Бэскакоу? Да вы в своем уме? Моя смерть или мое исчезновение повлечет грандиозное расследование. Неужели вы думаете, что швейцар внизу или дама за стойкой не вспомнят, что я пожаловал в гости к мисс Розенштейн? Да если вы отследили путь моей кредитной карточкой, то же самое могут сделать и сотрудники ФБР. Еще раз повторяю свой вопрос – где Таня? Немедленно отпустите ее, или мне придется вызвать полицию!
Не дожидаясь ответа, я двинулся в сторону телефона, но агент Миггс поцокал языком:
– Ах, мистер Бэскакоу, на вашем месте я не был бы столь категоричен. Еще одно движение, и мне придется пристрелить вас. Или вы думаете, я блефую?
Он распахнул пиджак, и я увидел кобуру с тяжелым пистолетом. Мне пришлось согласиться с тем, что это более чем весомый аргумент.
– Отпустите девушку, – сказал я, – а со мной можете делать все, что угодно. Если надо, я... я готов умереть!
Что мне терять? Я всего достиг в жизни. И написал практически все – за исключением детектива. Кто знает, может, мне повезет в новой жизни, при условии, конечно, что жизнь после смерти существует. Но, находясь на пороге кончины, как-то лучше верить в перерождение – спокойнее на душе становится!
– Посмотрите на него, он еще ее защищает! – произнесла в раздражении Дина. – А ради меня никогда бы не стал рисковать жизнью.
– Знаешь, Дина, если бы тебя пожелал убить продажный агент Секретной службы, я бы ходатайствовал о представлении его к высшей государственной награде, – заявил я. Что мне еще оставалось, кроме как открыто хамить тем, кто через пару мгновений станут моими убийцами?
Дина всхлипнула, и у меня посветлело на душе. Надеюсь, она будет долго вспоминать мои слова. И как только я мог когда-то польститься на нее? Впрочем, около тридцати лет назад Диночка была еще той штучкой.
– Вы, конечно, умрете, – заверил меня агент Миггс, – однако напрасно думаете, что ваша смерть вызовет всеобщий ажиотаж. Хотя вы правы, мистер Бэскакоу, по всем новостным каналам пройдет информация о том, что вы были застрелены, так как оказали сопротивление при аресте, что подтвердит миссис Розенштейн. Но не забывайте – вас обвиняют в нападении на агента Секретной службы Дельдагу, а также в убийстве Филиппа Карлайла, Джинджер Карлайл и Тимоти С. Шмидта.
Я рассмеялся по причине грандиозной нелепости выдвинутых обвинений.
– Агент Миггс, вы что, обкурились анаши? Я никого не убивал...
– Неужели? – заявил тот мерзким тоном. – А вот нам вы незадолго до своей смерти сообщили совершенно иное. Вы ведь были на месте всех преступлений: и на вилле Карлайлов, и в доме Шмидта. Филиппа вы убили из-за того, что он узнал о вашей связи с его женой...
– Ты с ней, потаскухой, спал? – взвизгнула Дина. – Вот ведь кобель! А я была только лучшей подругой!
– Его жена, ваша любовница, стала случайной жертвой. Или другой вариант – она намеревалась бросить вас, поэтому вы и убили обоих. Да, пожалуй, именно в этом вы и признались миссис Розенштейн сегодняшним вечером. А Тимоти С. Шмидт... Ну, предположим, сумасшедший репортер о чем-то знал и пытался вас шантажировать, вот почему вы поехали в Майами, убили его и устроили обыск в его доме.
– У вас ничего не выйдет, – заявил я довольно жалким тоном, понимая, что Миггс разработал отличный план. Он избавится от опасных свидетелей, то есть от меня и Тани, и заодно свалит на нас все собственные преступления.
– Ну, я бы не был так уверен, – успокоил меня Миггс. – В любом случае можно попытаться, ведь так? Когда будет объявлено о вашем признании, то уверяю вас, мистер Бэскакоу, у вас не останется друзей. Вряд ли кто-то из сильных мира сего придет на ваши похороны.
Миггс взглянул на часы и спросил:
– Сколько еще?
– От силы две минуты, – ответила Дина. – Воздушный насос работает на полную мощность, она уже наверняка без сознания...
– Что вы сделали с Таней? – закричал я.
У меня мелькнула шальная мысль – надо попытаться напасть на Миггса, вырвать у него оружие и... И скорее всего, я буду застрелен им. Он ведь младше меня почти вдвое, намного сильнее и ловчее. Да и Дина поможет ему совладать со мной.
Внезапно по пентхаусу разнесся пронзительный вой сирен. Миггс и Дина переглянулись.
– Что еще такое? – спросил агент Миггс.
– Черт, мой сейф! – охнула Дина и опрометью выбежала из гостиной.
Несколько мгновений спустя я услышал ее протяжный крик и, невзирая на агента Миггса, державшего руку под пиджаком, тоже устремился в холл. А там моим глазам предстала удивительная картина: Таня стоит над низвергнутой на пол Диной, а в руках у девушки небольшой пистолетик.
– Агент Миггс, надо полагать? – спросила она, обращаясь к убийце, возникшему за моей спиной. – На вашем месте я бы не стала делать глупостей. Одно подозрительное движение, и я стреляю. А я, уверяю вас, всегда попадаю в цель!
Послышались лихорадочные звонки в дверь пентхауса. Таня кивнула мне:
– Дядя Вася, открой, наверняка явился портье. Твоя подруга Дина заперла меня в комнате-сейфе и включила воздушный насос, который принялся откачивать воздух. К большому счастью, у меня имелась с собой зажигалка, а в комнате было полно денег. И я устроила небольшой пожар, рискуя, конечно, задохнуться. Впрочем, с учетом того, что мне и так предстояло задохнуться, риск был невелик. Комнаты- сейфы всегда оснащены пожарными сенсорами, и если возгорание происходит внутри, то двери и решетки автоматически открываются, чтобы дать владельцу возможность спасти свои сокровища. А помимо того, срабатывает пожарная сигнализация во всем доме.
Я метнулся к двери, распахнул ее – и в пентхаус ввалилось не меньше пяти человек. Указав на Дину, пребывавшую без чувств (Таня двинула ее, причем сильно, по кумполу рукояткой пистолета), я заявил:
– У миссис Розенштейн сердечный приступ, а с нами все в порядке. Вы вызвали полицию?
– Да, полиция, пожарные и врачи на пути сюда, – заверила меня девица-администратор.
Я победоносно посмотрел на агента Миггса и ехидно спросил:
– Ну что, вы все еще хотите привести в исполнение свой план? Валяйте, убивайте нас всех, только не забудьте потом пристрелить и пожарную команду, и полицейских, и докторов.
Миггс явно что-то задумал, потому что он сосредоточенно смотрел на меня. Но очень скоро в квартире появились полицейские, а также парамедики, бросившиеся к Дине. Посторонних людей было слишком много, чтобы убивать нас, понял я.
Таня схватила меня за руку и поволокла к выходу.
– Стоять! – крикнул Миггс. – Эти люди...
Таня помахала черной папкой с разоблачительными документами, и агент стушевался. Один из полицейских спросил его:
– Что вы хотели сказать, сэр?
– Ничего, – буркнул тот. – Но леди и джентльмену наверняка требуется помощь!
Я заверил, что помощь нам совсем не требуется, но мы хотим попасть на свежий воздух. Мы решили не пользоваться лифтом и побежали вниз по лестнице.
Когда мы оказались внизу, вой сирен наконец стих. Дом походил на растревоженный улей, около входа находилось не меньше пяти пожарных машин и множество патрульных автомобилей. Еще бы, ведь здесь проживают богатые и знаменитые, вот и бросили все силы на спасение толстосумов!
Таня тащила меня за собой, как мать тащит маленького ребенка, и мне было так приятно ощущать тепло ее руки. Господи, Дина хотела убить ее и почти в этом преуспела! Ну, держись, Розенштейнша, когда все закончится, я сделаю из тебя отбивную и не посмотрю, что ты женщина! Только как все закончится?
Нам удалось поймать такси, Таня назвала какой-то адрес, и автомобиль тотчас тронулся. В окно я увидел агента Миггса, продирающегося сквозь толпу зевак.
– Куда мы едем? – спросил я по-русски Таню, и та ответила:
– Скоро узнаешь.
