пост вице-мэра) обратилась к знаменитому астрологу и попросила его составить личный гороскоп Татианы. Сообщила ему дату рождения – 28 мая 1957 года, место – Кроловец, Герцословакия, время – 18 часов 50 минут. Звезды утверждали, что сестра жива. Ей была суждена долгая и счастливая жизнь.
Звезды, как выяснилось, лгали! А вот знахарка, колдовавшая над фотографией Татианы, заявила, что она давно мертва и лежит глубоко под землей. Получается, что бабка была права – Татиану нашли в глубоком колодце!
Надежда Сергиевна пролистала отчет. Убийца поместил тело в чемодан. Какая жуть! И отчего жизнь оказалась так несправедлива к Тане! Сувор был честен и сказал, что шансы найти убийцу спустя столько лет ничтожно малы. Хотя добавил, возможно, это и к лучшему, что прошло так много времени, убийца, если он (или она?) все еще жив, давно уверовал в собственную безнаказанность, расслабился.
Огнедар заверил ее, что КГБ приложит все усилия, дабы отыскать виновника. Но почему Гремислав не сказал ей об этом лично? Отчего он перепоручил это Огнедару?
Она включила телевизор. В новостях показывали торжественный прием президента Бунича в Пекине – почетный караул у трапа самолета, национальные гимны. Гремислав, как всегда, бодро спускается из самолета, обменивается рукопожатием со встречающими.
Так она и видит мужа – с экрана телевизора. Иногда ей очень хотелось отправиться с ним на прогулку в лес – как они делали это раньше, даже когда он был директором КГБ. Затем, после назначения его премьером, времени на прогулки не стало. А после избрания мужа президентом даже дома она видит его редко – он уезжает около восьми утра во дворец, возвращается далеко за полночь.
И к такой жизни она стремилась? Президентская участь представлялась ей иной, чем-то похожей на гламурные фильмы. Реальность оказалась скучной и однообразной. Ей, как супруге президента, надлежало сопровождать мужа на официальных мероприятиях, летать вместе с ним за границу, участвовать в работе различного рода комиссий и благотворительных организаций.
Вот только недавно в Экаресте с кратким визитом побывала Лоретта Гуш. В апреле следующего года они с Гремиславом посетят Лоретту и ее Джорджа в Вашингтоне и на ковбойском ранчо в Техасе. Мужья будут беседовать о переделе мира, борьбе с терроризмом и все возрастающих ценах на нефть, а жены будут говорить о литературе, архитектуре и помощи детям. Каждый ее жест предусмотрен протоколом…
Бунич вытерла слезы. Ужасно говорить, но родителям повезло, что они не дожили до этого страшного момента – обнаружения тела Татианы. Подумав, Надежда Сергиевна прошла в кабинет мужа и подняла трубку одного из многочисленных телефонов. Она набрала номер одного из заместителей главы президентской администрации – он сам был вместе с Гремиславом в гостях у китайцев.
– Надежда Сергиевна, добрый день, – услышала она приятный мужской голос.
– Я хочу слетать в Лтровье, – сказала жена президента. – Сегодня же. Вы сможете это организовать?
– Конечно, Надежда Сергиевна. – Чиновники были приучены не удивляться желаниям своего начальства и их семей. Любая прихоть возводилась в ранг закона. – Могу я спросить, хотите ли вы осмотреть город или…
– Вот именно, или, – отрезала Бунич.
Заместитель главы администрации, конечно, ни в чем не виноват, он знать не знает, что она сейчас чувствует. Гремислав уже много раз говорил ей, что она не должна повышать голос на подчиненных. Ему хорошо – он никогда не выходит из себя, и все же его боятся: достаточно президенту сверкнуть глазами, улыбнуться или нахмурить лоб, как министр или генерал, его очередной собеседник начинает заикаться и покрывается холодной испариной. Гремислава боятся, его уважают – к ней относятся с подобострастием, а за спиной шушукаются.
Она как-то стала невольной свидетельницей разговора двух горничных.
– Ну а наша-то сегодня опять не в духе. Снова отчитала меня за то, что я неправильно заправила постель.
– Не будь она женой Гремислава Гремиславовича, так бы и сказала ей на твоем месте: «Дорогая, не нравится, заправляй сама».
И это прислуга! В их резиденции, по словам Огнедара, работают лучшие из лучших, самые проверенные из проверенных, надежнейшие из надежных. Она тогда еле сдержалась, чтобы не ворваться в кухню, где сплетничали эти особы, наверняка те выпучились бы на нее и моментально прикусили язычки. Но Гремислав не понял бы ее, сказал бы, что она не имеет права нападать на обслуживающий персонал. У него-то никаких проблем нет – горничные млеют только от одного его «здравствуйте» и наверняка еще тайно влюблены в президента!
– Как вас… А, Олег… Я хочу посетить Лтровский монастырь. Надеюсь, вы о таком слышали?
– Разумеется, Надежда Сергиевна, – молодой человек был безупречно вежлив. – Нам потребуется кое- какое время на организацию поездки. К сожалению, президентский лайнер находится сейчас за пределами Герцословакии…
– Я знаю, – сухо оборвала его Бунич. – Или вы думаете, я не в курсе, что мой муж улетел в Китай?
Пауза. Заместитель главы президентской администрации явно подыскивает слова. Надежда Сергиевна смягчилась. Он ни в чем не виноват, не может же он из-под земли достать лайнер!
– Мы закажем для вас чартер, Надежда Сергиевна, – сказал чиновник. – Когда вы хотите быть в монастыре? Нам предупредить…
– Никого предупреждать не надо, – заявила она. – Не хочу, чтобы у трапа меня встречала губернаторская челядь с караваем и букетами. Это частный визит. Олдан, никакой шумихи, вы поняли? И в особенности мне не нужны журналисты.
Она внезапно сообразила, что заместителя зовут Олег.
– Как вы скажете, Надежда Сергиевна, – голос заместителя не выражал эмоций.
– Спасибо вам, – сказала Бунич.
Через три часа Надежде Сергиевне сообщили, что чартерный борт, прилетевший специально по заказу президентской администрации из Цюриха, скоро сядет на правительственном аэродроме.
– Вы молодец, Олег, – произнесла Бунич. – Я скажу Гремиславу Гремиславовичу, что вы отлично справились с заданием.
– Благодарю вас, Надежда Сергиевна, – в голосе чиновника впервые послышались человеческие нотки.
Бронированный «Мерседес» в сопровождении нескольких автомобилей с охраной доставили Надежду Сергиевну в строго охраняемый правительственный аэропорт на юге Экареста. Небольшой «Челленджер» CL 601 с красно-белым швейцарским флагом на фюзеляже ждал ее. Она летела только в сопровождении представителей Службы федеральной охраны.
Самолет взмыл в воздух и меньше чем через час приземлился в Лтровье. Оттуда кавалькада лимузинов направилась к монастырю. Надежда помнила поездку десятилетней давности, она была вместе с Олей и Сережей. Тогда монастырь произвел на нее неизгладимое впечатление.
В этот раз все прошло иначе. Настоятеля на месте не оказалось, монастырь был взбудоражен внезапным визитом супруги президента. Заикающийся священник провел ее в храм. Надежда Сергиевна изъявила желание остаться одной.
Створки храма захлопнулись за священником, она оказалась совершенно одна в величественной полутемной церкви. В воздухе стоял аромат плавящихся свечей и ладана. Надежда Сергиевна опустилась на колени перед иконой Пречистой Богородицы.
Она давно не молилась так истово и отчаянно. Переживания последних дней выплеснулись наружу. Надежда Сергиевна просила милости к Сергию, желала покоя Татиане. Слезы текли по ее щекам, она чувствовала, что еще немного, и сознание покинет ее.
После полуторачасового моления президентша покинула храм. На сердце стало несоизмеримо легче, дурные мысли и сомнения как ветром сдуло. Священник предложил показать ей грот, где покоятся останки святых, подвергшиеся естественной мумификации.
– Нет! – резко выкрикнула Бунич. Исчезнувшие страхи вернулись к ней. Она подумала о теле Татианы. Затем добавила: – К сожалению, мне пора обратно в Экарест.
– Надежда Сергиевна, а как же ужин, батюшка настоятель должен прибыть с минуты на минуту, – запричитали монахи. Бунич поблагодарила их и направилась к лимузину.
