Они сбываются — стоит только захотеть…
— Рамон, с тобой я согласна на все, — произнесла она.
— Ну, значит, мы договорились — сразу после того, как я стану президентом, мы обвенчаемся с тобой в соборе Богоматери. И я клянусь, Белла, это будет свадьба века. А теперь, моя дорогая девочка, необходимо устранить одно крошечное препятствие — президента Диего Сантьяго. Для этого нужно разработать план симпатичного камерного переворота. Сантьяго давно растратил весь запас популярности, его ненавидит и народ, и его же ближайшее окружение. Он держится у власти только благодаря поддержке Теодора Коваччо. Так вот, Белла, ты поможешь мне сверстать план переворота?
Изабелла не колебалась ни секунды. Она собственными руками уничтожит Сантьяго, который разрушил ее карьеру на телевидении, и Теодора, который способствовал этому.
— О да, Рамон. Так на какое число назначена революция?
Подходящий момент для смены власти в Коста-Бьянке наступил к концу декабря. Демонстрации и забастовки следовали одна за другой, среди военных множились акции протеста и неповиновения. Диего Сантьяго призывали к добровольной отставке, но, конечно же, президент не собирался покидать свой пост.
Он заверял народ, что нужно немного потерпеть, обвинял во всем врагов народа и американские спецслужбы. Ему больше никто не верил.
Исподволь народу внушалось, что единственный человек, который может исправить ситуацию, — это Рамон ди Сан-Стефано. По деревням разбрасывались листовки с его программой, в крупных городах, в том числе и в столице, вербовали на свою сторону представителей крупного бизнеса и интеллигенции.
Президент Сантьяго, проводя дилетантские экономические реформы, сам усугубил ситуацию. На Рождество цены в Коста-Бьянке взлетели в несколько раз, национальная валюта рухнула, множество банков разорились или оказались временно неплатежеспособными. Люди в канун самого важного церковного праздника остались без денег и без надежды. Архиепископ Эльпараисский Флориан, чуя, что его брат вот- вот придет к власти, попытался наладить с ним отношения, призвав с амвона народ к сопротивлению тиранам.
Президента проклинали во всеуслышанье, желали ему скорейшей смерти. Сантьяго же, как и привык, отправлял недовольных в тюрьмы, однако недовольных было предостаточно среди тюремщиков и полицейских. Приказания Сантьяго саботировались, некоторые из умных политиков переводили капиталы за границу и паковали чемоданы, понимая, что грядет мятеж. Режим расползался на глазах. Не хватало лишь крошечного толчка…
Рамон с каждым днем становился все более взвинченным. Еще бы, скоро сбудется его заветная мечта — стать президентом страны. Его не смущало то, что для достижения этой цели он пойдет на преступление.
Суд уже вынес ему наказание за участие в антиконституционном заговоре, оставалось одно — подтвердить вердикт.
Американские спецслужбы, стоявшие за готовящимся переворотом, заверили Рамона ди Сан-Стефано, что все должно получиться. Изабелла, узнав, что Рамон пообещал предоставить могущественным концернам из США приоритетное право на разработку и добычу нефти, изумрудов и бокситов, упрекнула Рамона в разбазаривании недр страны.
— Дорогая, так нужно, иначе мы не сможем победить, — ответил тот. — Я же могу пообещать, а потом забыть об обещании. Не беспокойся, я не собираюсь так дешево продавать Коста-Бьянку гринго.
— Изабелла, — сказал он вечером 29 декабря. — Дата намечена. В ночь с тридцать первого на первое Сантьяго падет. Новый год мы встретим в президентском дворце, и Коста-Бьянка получит нового президента.
— Как же я рада, Рамон, — Изабелла не обманывала. Политические интриги помогали ей отвлечься от повседневной жизни. Она еще не забыла Алекса, и участие в заговоре было какой-то отдушиной. — Давно пора покончить с Сантьяго и Теодором Коваччо.
— Мне требуется твоя поддержка, Изабелла, — попросил ее Рамон. — Ты выступишь по телевидению и призовешь народ восстать против тирана. Люди тебя помнят, они выйдут на улицы.
— Я согласна, — ответила Изабелла. — Значит, остался всего один день?
Рамон прижал ее к себе:
— Сантьяго ни о чем не подозревает. Он дает роскошный бал. Мы будем неожиданным дополнением к новогодней вечеринке.
— Пообещай мне, Рамон, что когда ты придешь к власти, то Сантьяго понесет наказание, но исключительно в рамках закона, — сказала Изабелла. — Я же верю тебе, Рамон. Я верю, что из тебя получится один из лучших президентов, которых знала Коста-Бьянка.
Не становись диктатором и мздоимцем, я очень тебя прошу.
— Ну что ты, Белла, — Рамон поцеловал ее. — Обещаю тебе, я и пальцем не трону Сантьяго. Но сама понимаешь, это же военная акция, он вполне может стать жертвой перестрелки или трусливо покончить с собой. Однако если эта жирная сволочь выживет, то он предстанет перед судом и ответит за все свои кровавые преступления, как и его многочисленные родственники, оккупировавшие министерства и ведомства страны. Я клянусь тебе, я не собираюсь идти по проторенной дорожке. У меня есть ты, самое главное мое богатство, для чего мне еще миллионы?
Рахиль, раскинув карты, поцокала языком.
— Судьба снова в недоумении — что же именно предпринять? Все зависит от того, как поступит каждый из вовлеченных лиц. Изабелла, прошу тебя, будь крайне осторожна. Карты показывают, что тебе стоит бояться человека в черном костюме с розой в руке.
— С розой? — переспросила Изабелла. — Торговца цветами? Хорошо, Рахиль, я надену бронежилет.
Рахиль благословила ее и заплакала:
— Если с тобой что-то случится, то у меня больше никого не останется на этом свете. После гибели Алекса я так одинока, Белла.
— Все будет в полном порядке, — уверила ее Изабелла, нимало не сомневаясь в успехе путча. — В Коста-Бьянке за последние пятьдесят лет произошло двенадцать путчей и шестнадцать вооруженных переворотов. Одним меньше, одним больше — не так уж важно.
Вечером тридцатого декабря они тайно покинули Боливию и вылетели в соседнюю Коста-Бьянку. Самолет высадил их, едва преодолев границу, дальше они отправились на джипах. Так они проехали около ста километров и, усевшись в военный вертолет, отправились в Эльпараисо.
Столица готовилась к встрече Нового года. Расцвеченная иллюминацией, несмотря на бедственное положение и энергетический кризис, огромная метрополия производила гнетущее впечатление. Около шикарных бутиков и гастрономических магазинов толпились оборванные, голодные люди, дети шныряли между дорогими автомобилями, собирая милостыню, стены домов украшали портреты улыбающегося президента Сантьяго. Люди в злобе срывали эти плакаты, поджигали их или украшали неприличными надписями.
Эльпараисо был на осадном положении, президент, подозревая, что кресло власти шатается под ним, принял усиленные меры безопасности. Военные, которые были до сих пор лояльны к нему, несли службу по защите его бесценной жизни.
Изабелла и Рамон вместе с несколькими самыми близкими советниками, которые должны были занять министерские посты, остановились на небольшой заброшенной вилле в черте города. Рамон, переодевшись в генеральскую форму, немедленно отбыл восвояси.
— Я еду в казармы, дорогая, — попрощался он с Изабеллой. — Меня могут убить на месте, и тогда все пропало. Но, я думаю, люди поймут меня. Жди сообщений!
Изабелла, усевшись в мягкое кресло, попыталась собраться с мыслями. За окном наступало хмурое утро последнего дня в году. Погода не баловала жителей Эльпараисо, пошел мелкий дождь, который сменился ливнем.
Раздался звонок сотового одного из советников.
Тот, внимательно выслушав информацию, сказал:
