люди вывести! Но – гены… Наверное, был у нас в роду ирод, вот Коля в него и пошел. Иначе как объяснить? Не зря же Коля четыре раза в психушке сидел, болезнь его терзала.
Илье было известно – Борщевский четыре раза находился на излечении в психиатрической больнице. Однако ничего нового данная информация вроде не сулила.
– И вот помню: когда вернулся он из психушки, после второго курса лечения, то так и завел шарманку о дяде Крюке. Все уши мне о нем прожужжал! Сын, конечно, и раньше увлекался подобной мерзостью, то есть историей громких убийств. Но я думала – блажь, с возрастом пройдет. А оно не прошло, только усилилось. И пришлось Коле серьезно лечиться. А в больнице с ним, как и с другими пациентами, особенно не церемонились. Но что поделать! А тут он еще вообразил, будто с дядей Крюком в психушке виделся…
Илья насторожился и стал расспрашивать женщину подробнее. Следователь знал, что дядя Крюк в самом деле провел некоторое время в психиатрической больнице, куда был доставлен на освидетельствование, однако разъяренные жители Заволжска взяли здание штурмом, вытащили оттуда маньяка и учинили над ним расправу на берегу Волги. За то время, пока Онойко находился в больнице, он не имел никаких контактов с прочими пациентами, да и провел он там всего несколько дней.
Женщина, порывшись в документах, сообщила, что первый раз ее Коля побывал в больнице на излечении в 1988 году, то есть уже после смерти дяди Крюка. Второй же раз Борщевский оказался в психушке в ноябре 1993 года и именно после окончания этого курса стал проявлять повышенный интерес к маньяку и его деяниям.
Конечно, мать Борщевского могла что-то напутать или сочинить. Ее сумасшедший сынок заявлял, что виделся с дядей Крюком в больнице несколько лет спустя после гибели Онойко? Но стоит ли доверять словам пациента психушки… Ведь Борщевский мог себе просто вообразить, что встретил маньяка, как-никак, он проводил время не в санатории, а в закрытом отделении сумасшедшего дома!
На всякий случай Новгородцев выяснил: галлюцинациями Борщевский не страдал. Тогда вряд ли ему просто привиделся умерший много лет назад маньяк. Странная история!
Даже если допустить, что дядя Крюк каким-то небывалым образом остался в живых после того, как жители города облили его бензином и подожгли, после того как прыгнул с высоченного обрыва в Волгу, то все равно непонятно, как он оказался в закрытом отделении психбольницы семь лет спустя. Если бы дядя Крюк выжил, его бы непременно поймали в ту же ночь, в крайнем случае – на следующий день. Нет, он решительно не мог находиться много лет спустя в больнице! Это выдумка либо самого Борщевского, либо его престарелой матери.
И тем не менее Илье не давала покоя странная и страшная мысль – вдруг дядя Крюк вовсе не умер в 1985 году?
Остаток дня Новгородцев провел в архиве, листая материалы о серийных убийствах двадцатипятилетней давности. Психиатрическая больница, психиатрическая больница… Там Онойко побывал незадолго до своей гибели – и там же его якобы повстречал Борщевский несколько лет спустя…
Следователю не оставалось ничего иного, как затребовать списки пациентов, находившихся на излечении в психиатрической больнице в далеком 1993 году.
Поэтому на следующий же день Илья отправился с визитом в психушку (Михаил Федорович сделал пару звонков и договорился о том, чтобы его принял главврач), располагавшуюся на горе недалеко от заброшенного кладбища. Оттуда, с возвышения, открывался удивительный вид на Волгу.
Вальяжный субъект – невысокий, пухлый, в очках в золоченой оправе и с холеной седеющей бородкой, руководитель заведения – встретил его чрезвычайно любезно, сразу же предложил кофе и пирожные и с готовностью ответил на вопросы.
– Нет, нет, полностью исключено! – заявил он, когда гость спросил, не находился ли дядя Крюк на излечении в больнице. – Илья Евгеньевич, вы же здравомыслящий человек, так что должны понимать – если бы Онойко вдруг появился у нас, об этом немедленно было бы сообщено правоохранительным органам. Неужели вы сомневаетесь в том, что маньяк умер?
И все же следователь пожелал сам просмотреть список пациентов, находившихся в больнице в 1993 году. Однако его в наличии не оказалось – выяснилось, что несколько лет в подвале, где хранились старые документы и личные дела больных, прорвало трубу, и почти вся старая документация была уничтожена. Нынешний главврач занимал эту должность только последние шесть лет, а его предшественник, вершивший дела в психиатрической клинике в 1993 году, скончался два года назад от рака.
– Но, думаю, я знаю, кто вам может помочь! – заявил главврач, посверкивая стеклами очков. – Валентина Арсентьевна, наша бывшая сестра-хозяйка, которая работала в больнице дольше всех, с момента ее основания в пятидесятые годы. Валентине Арсентьевне уже под девяносто, однако она находится в здравом уме и обладает отличной памятью, у нее лишь проблемы со зрением. На пенсию, представьте себе, женщина вышла только три года назад. Вот ей известны все тайны, все сплетни! Так что вам имеет смысл поговорить именно с ней. Я позвоню Валентине Арсентьевне и попрошу принять вас. Потому что просто так она, конечно же, ничего не скажет.
Главврач сразу связался со своей бывшей работницей, и та согласилась на встречу со следователем во второй половине дня.
Некогда всесильная сестра-хозяйка жила на другом берегу реки, в одном из дачных поселков, располагавшихся в пойме Волги. Илья на речном трамвайчике переправился на другую сторону, промаршировал мимо нескольких турбаз и оказался в уютном дачном массиве. Валентина Арсентьевна обитала в небольшом кирпичном домике, увитом красными и белыми розами. Подойдя к калитке, Новгородцев услышал рычание и собачий лай, а затем на дорожку навстречу ему выбежала крошечная шавка непонятной породы. Подпрыгивая и скаля желтые клычки, собачка голосисто оповещала хозяев, что пожаловали гости.
Появилась и Валентина Арсентьевна. Выглядела женщина намного моложе своих лет и походила на строгую учительницу. Чуть не половину ее по-черепашьи морщинистого лица закрывали огромные очки с толстенными стеклами.
– Добрый день, Валентина Арсентьевна! – произнес громко Илья.
Женщина цыкнула на шавку, и та немедленно прекратила лаять. Бывшая сестра-хозяйка открыла калитку и впустила Илью на территорию своего дачного участка.
– Я пришел к вам, чтобы… – начал он все так же громко, но Валентина Арсентьевна прервала его:
– Молодой человек, я знаю, зачем вы пожаловали, я ведь говорила с Анатолием Викторовичем. И прошу вас, не стоит так орать. Я, может быть, и полуслепая, однако отнюдь не глухая!
Илья сразу понял, что Валентина Арсентьевна привыкла всеми командовать. Она провела гостя в садик, располагавшийся за домиком, и гость поразился тому, какое тут все ухоженное. Явно, несмотря на свои годы, хозяйка трудилась на своем участке не покладая рук. В особенности удивили Илью грядки, больше походившие на рисунки в учебнике геометрии, – похоже, Валентина Арсентьевна выверяла их границы при помощи линейки!
Опустившись в плетеное кресло, стоявшее в небольшой, увитой розами беседке, Валентина Арсентьевна заявила:
– У меня не так много времени, молодой человек, поэтому прошу вкратце изложить вашу проблему.
Шавка, наклонив голову, уселась у входа в беседку и выпуклыми черными глазами внимательно следила за Ильей. Понимая, что ходить вокруг да около не имеет смысла, Новгородцев сообщил, что ведет расследование деяний нового дяди Крюка.
– Так, так… – мерно качая седой головой, пробормотала Валентина Арсентьевна. – Знаете, я ведь, когда услышала, что убийцей считают Колю Борщевского, сразу поняла, что это полная ерунда. Он, конечно, человечишка премерзкий, однако не маньяк. Значит, дядя Крюк все еще гуляет на свободе! И каким образом я могу помочь вам изловить его?
Подивившись тому, как быстро пожилая женщина все поняла, Илья поведал ей о словах матери Борщевского. Бывшая сестра-хозяйка пожевала сухими губами:
– Коля считал, что встретился в больнице с дядей Крюком? Спустя несколько лет после смерти оного? Гм, занятно, очень занятно…
На лице старухи заиграла странная улыбка, и следователь понял: собеседнице что-то известно. Однако она явно не торопилась делиться сведениями. И Илья не торопил ее, понимая, что может все только
