которому боги-недоучки подарили то, что он отказался принять от меня: молодое тело, которым варвар совсем не дорожит.
— Мое тело — это мое тело,— пожал плечами Конан.
— Ну и дурак,— отозвался горбун.— Вот ты сейчас истечешь кровью, и он,— старикашка кивком указал на замершего на дальнем берегу Посланца,— спокойно довершит начатое. Хе-хе-хе! Вот так-то, варвар!
— Ну это вряд ли,— равнодушно возразил киммериец, хотя отвратительный холодок пробежал по спине, потому что он знал: все сказанное стариком в красном камзоле — чистая правда.
— Да ну?! — нарочито удивился горбун.— А вот мы сейчас послушаем! Так! Что тут у нас? — Маленькой красной ручкой с неестественно длинными ногтями он оттопырил непропорционально большое ухо и прислушался.— Ага! — Старик удовлетворенно кивнул.— Бежит кровушка-то! Покидает тело глупого варвара!
— Пусть бежит! — Сердце Конана сжалось, особенно от того, что он и на самом деле чувствовал, как силы покидают его, и ему стоило большого труда ни единым жестом, звуком или непроизвольным движением не выдать себя.— Я ведь теперь бессмертный,— заявил он, хотя сам не слишком в это верил,— так что смерти моей ты не дождешься.
— Бессмертный, говоришь? — В голосе Отвратительного старикашки впервые прозвучало сомнение.— Быть может, я и впрямь недооценил тебя, варвар? — Он оттопырил тонкую нижнюю губу, в задумчивости пошлепал по ней длинным узловатым пальцем и вдруг удивленно посмотрел на Конана.— Слушай, варвар, а почему бы тебе не принять в дар от меня то, что ты получил от своих друзей-недоучек?
— Потому что друзей не предают!
— Предают? — Личико горбуна скорчилось в ехидной гримасе.— Глупый варвар! Опять ты за свое! Я уже устал объяснять тебе, что здесь нет никакого предательства! Просто нужно уметь выбирать друзей. Если же выбор оказался плох, ничто не мешает человеку с головой изменить решение. Ты ведь не станешь драться мечом, если он оказался никудышным? Купишь себе другой!
— Кром! — вспылил Конан.— Перестань играть словами! Ты же знаешь, что разница есть!
— Хе-хе-хе! Конечно, есть! — Горбун довольно ухмыльнулся.— Все дело в этой девке, в Деркэто.— Он вдруг неожиданно опустился, словно кто-то невидимый подставил ему низкую скамеечку, и теперь сидел скрестив ноги, зависнув в половине локтя над ближайшим к северянину столбом.
— Не смей трогать ее! — не выдержав, воскликнул киммериец.
— Н-дэ,— протянул горбун.— Бедный влюбленный варвар…
Киммериец молчал, следя ненавидящим взглядом, как горбун отъезжает на столбе прочь. Вот он достиг крайней дальней точки качания и направился обратно. Все ближе и ближе. Еще немного, и ноги отвратительного колдуна окажутся раздавленными, и тогда с ним можно будет покончить одним ударом. Столбы почти соприкоснулись и тронулись в обратный путь. Взгляд горбуна был исполнен ехидства.
— Злой мальчишка! — Он укоризненно покачал головой.— Видел ведь, что мне грозит беда, а ничего не сказал! Нехорошо!
Конану пришлось собрать всю свою волю, чтобы подавить рвавшуюся наружу ярость. Судя по всему, это ему удалось, потому что хотя колдун и не отвел испытующего взгляда, но тему переменил.
— Никак не пойму,— заявил вдруг он,— и чего ты пристал к этой девке? Пойдем со мной,— он протянул руку, словно на самом деле предлагал киммерийцу прогуляться с ним,— и таких, как она, у тебя будет хоть десяток, а покажется мало, так два или три! Впрочем,— тут же поправил он себя,— коли она так мила твоему сердцу, мы можем и ее взять с собой. И будет она беспрекословно исполнять все твои желания. Одна или в веселой компании — как захочешь.
— С собой — куда? — прервал киммериец его словоизлияния.
— Так! — обрадовался колдун.— Наконец-то ты заинтересовался! В Светлый Мир, конечно! Митры там, к сожалению, уже не будет, да и всем остальным придет конец.
— Ты уверен, что справишься со всеми?!
— Недоверчивый какой! — Старичок обиженно надул губы.— В этом мире я могу любого прихлопнуть, словно муху!
— Однако Сет поддал тебе так,— язвительно заметил Конан,— что у меня полдня звенело в ушах от твоего крика!
— А вот если бы ты был немного поумнее,— во взгляде горбуна мелькнула с трудом сдерживаемая ярость,— то понял бы, что и блоха способна больно укусить пса, но горе, если она попадется ему в зубы! Так ты согласен?! Подумай. Я предлагаю тебе целый мир, в котором ты будешь править один! А захочешь, так вместе со своей девкой!
— Велика радость повелевать такими вот уродами!
Конан кивнул в сторону неподвижно стоявшего у начала моста Посланца, тут же почувствовал, как закружилась голова, и с трудом удержал равновесие, гадая, заметил ли горбун его состояние.
— Хе-хе-хе! — проскрипел старикашка.— Ну зачем же? Мир останется таким, каким был прежде! Просто очистится от никчемных и своенравных богов.
— Разве этот мир не обещан в случае победы Посланцу?
Горбун залился счастливым смехом, похожим на кашель, и лицо его стало еще противнее, чем было до сих пор.
— Интересно,— начал он, отсмеявшись,— кем ты его считаешь? Судя по твоему вопросу, Посланцем? — Его маленькие глазки слезились от смеха, и он постоянно вытирал их красными ручками.— Глупый, доверчивый, обманутый коварными богами варвар! Посланец — это я! Неужели ты этого так до сих пор и не понял?!
Конан хотел что-то сказать, но от удивления не мог произнести ни слова.
— Так, я вижу, для тебя это новость? Так вот, я Посланец! — повторил он, наслаждаясь произведенным впечатлением.— Я давно уже здесь и долгие годы наблюдаю за происходящим. Втайне от всемогущих богов,— произнес он с иронией,— я следил за их поисками достойного противника для предстоящего поединка, но гораздо раньше их понял, что противником этим суждено стать тебе, и начал приглядывать за тобой. Я отмечал каждый твой успех, а главное — тех, кто оказывал тебе самое сильное сопротивление. Разве ты не заметил, что внешность этого истукана — образ собирательный?
Конан бездумно кивнул, а колдун расплылся в улыбке:
— Глупый варвар! Но наблюдательный. Так ты согласен?
— Нет! — отрезал киммериец.
— Но почему? — Улыбка сползла с уродливого лица, и Конану показалось, что собеседник его впервые за все время разговора заговорил с ним серьезно.— Разве ты не понимаешь, что отказываешься не только от выгодного для тебя союза, но и от жизни?
— Я уже сделал свой выбор,— твердо ответил киммериец.
— Так, хе-хе-хе! — Ехидная усмешка мгновенно вернулась на изборожденное морщинами лицо.— Я вижу, ты не обманул меня насчет бессмертия. Будь то иначе, ты давно истек бы кровью, но ты все еще жив… Однако напрасно ты уповаешь на бессмертие, глупый варвар! Бессмертного тоже можно убить!
Сказав это, горбун пропал, словно его и не было. Зато зашевелился до сих пор стоявший неподвижно Посланец. Он подошел к самому краю и теперь неуверенно топтался, ожидая, когда ближайший из столбов приблизится настолько, что можно будет шагнуть на него.
Теперь Конан понял, что первое впечатление не было обманчивым. Сотворенная горбуном тварь действительно обладала некоторыми зачатками разума, достаточными лишь для того, чтобы выполнять все требования своего создателя. В остальном детище колдуна оставалось зверем. Могучим и несокрушимым, который будет идти вперед, что бы с ним ни случилось. И даже если угроза смерти нависнет над ним, он не свернет со своего пути. Киммериец почувствовал, как глухая волна ненависти начинает подниматься в нем. Вот монстр покачнулся, едва не полетев в Огненную Реку, и Конан остро пожалел, что не может подтолкнуть чужака. И почему они не подумали о том, что простой арбалет сейчас оказался бы просто бесценным! Варвар глухо выругался. Как будто ощутив исходившую от него волну ненависти, Посланец поднял голову, и взгляды их встретились. И такая лютая злоба светилась в этом взгляде, что северянин понял: с Моста Сета живым уйдет только один из них.
Безудержная ярость забурлила в нем, придав сил. Он почувствовал, как кровь, которой почти не
