Морис Делез
Конан и Посланник Света
(Северо-Запад, 1999 г. Том 54 'Конан и Посланник Света')
Глава первая
Конан проснулся, но продолжал лежать, не открывая глаз и дыша ровно и спокойно, будто по- прежнему крепко спал. Сон поразил его до глубины души, и киммериец, все еще пребывая в полудреме, пытался осмыслить увиденное. Случись это с ним лет сорок назад, когда он был еще молод, Конану и в голову бы не пришло задумываться над сновидением. Да что там сорок… Еще год назад он бы попросту отмахнулся от всей этой чуши, но совсем недавно все круто изменилось. А началось все…
Он невольно наморщил лоб и попытался припомнить, с чего все началось, на какое-то время даже забыв о ночном кошмаре. Понемногу ответ начал вырисовываться, но был он неверен, словно призрачный силуэт незнакомца, скрытый пеленой предрассветного тумана, который виден и не виден одновременно. Скорее, это была догадка, постепенно оформившаяся в убеждение. Верно. Началось все со сна…
Едва эта мысль пришла киммерийцу в голову, как прошедшее ясно предстало перед ним, словно все случилось вчера. Видение оказалось настолько ярким, что он невольно вздрогнул. Красные Тени хватали бегущих по улицам Тарантии людей и уносили их неведомо куда, а он в бессилии сжимал кулаки, совершенно неспособный понять, что же происходит на самом деле.
Очередной страшный день закончился. Король вернулся в свои покои и, не раздеваясь, без сил повалился на постель. Он боялся, что не сможет уснуть, но невероятное напряжение последних дней взяло свое, и почти мгновенно он провалился в сон… Странные воспоминания закружились бешеным хороводом непонятных образов, в безумном танце которых он узнавал только отдельные картины. Мудрец Эпимитриус… Западный океан… Тяжелые свинцовые волны, разрезаемые форштевнем «Крылатого Дракона»… Улочки Птаукана… Сражение с гигантскими крысами и драконами, о которых в Хайбории никто уже и не помнит… И вновь путь на запад…
Когда все это всплыло в памяти, Конан попытался сосредоточиться, но поймал себя на мысли, что не в силах ответить на простой вопрос: что это? Отголоски того, что было на самом деле, или отрывки недавнего сна? Видения оказались настолько яркими и четкими, что запутаться было не мудрено. Как же отличить явь от сна? А может быть, и не было никакого сна? Или не было яви?..
Конану стало смешно, и он наверняка бы расхохотался, не возникни у него еще один вопрос: где он сейчас? Все еще спит? Или уже нет?
Северянин прислушался к своим ощущениям. Несомненно, он лежал на ложе из настеленных в несколько слоев шкур, накрытый вместо одеяла такой же шкурой. В следующий миг ноздри его тревожно затрепетали: в воздухе чувствовался тонкий аромат трав, смешанный с запахом сгоравшего в очаге смолистого дерева. Конан прислушался. Где-то рядом уютно потрескивал огонь, и больше не раздавалось ни единого звука, но киммериец понял главное: где бы он ни находился, он был не дома.
Конан осторожно, словно от этого зависела его жизнь, открыл глаза. Высоко над головой тонул в густом полумраке сводчатый, по-видимому, каменный потолок, который в редких вспышках пламени очага вдруг начинал искриться, словно его покрывал густой слой инея. Однако, судя по жаре, ни о каком инее не могло быть и речи. Правую стену также скрывала темнота. Левая, рядом с которой он лежал, представляла собой грубо обтесанный кусок скалы, будто варвар находился в пещере.
— Долго же ты спал…
Низкий, бархатистый, с едва заметной хрипотцой голос неожиданно для него самого заставил Конана вздрогнуть. Притворяться спящим дальше не имело смысла.
— Кто ты? — задал он первый пришедший на ум вопрос, но ответом ему была тишина, и лишь когда киммериец собрался вновь напомнить неизвестной о себе, она наконец заговорила вновь.
— Ты все-таки забыл меня! — На сей раз в голосе прозвучали нотки горечи.— Пожалуй, в наказание стоило бы превратить тебя в камень… И не знай я, что все вы, мужчины, таковы…
— Деркэто…— едва слышно прошептал Конан.
Он резко сел, отбросив шкуру, которая взвилась темным облаком и мгновенно скрылась во тьме.
— Все-таки помнишь! — усмехнулась невидимая собеседница, и Конан понял, что смеется она над собой.
— Да разве мог я забыть тебя? — воскликнул он, удивляясь собственным словам, но все же добавил: — После того, что между нами было, что ты сделала для меня!
— Хотелось бы верить, что ты не лжешь… Впрочем,— повторила богиня,— все вы, мужчины, одинаковы. С глаз долой — из сердца вон!
Настроение Конана странным образом изменилось, хотя сам он еще и не осознал этого. Услышав ее горький упрек, он мгновенно забыл о ночном кошмаре и порожденной им тревоге. Ему вдруг стало стыдно, он неожиданно почувствовал, что виноват перед ней. И это тоже было странно. Король Аквилонии никогда не отличался склонностью к самокопанию. Он всегда считал себя во всем правым, и ничто до сих пор не могло поколебать его уверенности в этом.
— Но я…— начал было он, но богиня не дала ему договорить.
— Об этом поговорим позднее, а пока забудь! — приказала Деркэто. Конан не привык, чтобы с ним разговаривали таким тоном, но что-то в ее голосе заставило киммерийца не возражать.— Сейчас есть дела поважнее. Твой сон,— закончила она, и северянин мгновенно позабыл об обиде.
— Откуда ты знаешь о моем сне?! — взволнованно спросил он и тут же осекся.
— Мне ли не знать? — снисходительно усмехнулась богиня.— Я ведь сама его на тебя наслала.— Конан недовольно нахмурился, но она не обратила на это внимания.— Расскажи мне теперь, что ты помнишь?!
— Что? — Киммериец вновь вспомнил о сне и вскочил, чувствуя необыкновенную легкость во всем теле, но даже не заметил этого, что тоже было совсем не в его характере.— Многое! — возбужденно воскликнул он.— Но явь и сон так перемешались, что я просто не в силах разобраться, где кончается вымысел и начинаются воспоминания о том, что было!
— Разве это так уж важно? — насмешливо поинтересовалась богиня.
— Кром! — Конан едва не вспылил: она что, издевается над ним? Глаза его гневно сверкнули.— То есть как это не важно?!
— Все очень просто,— вдруг совершенно серьезно заявила Деркэто, и, наверное, только поэтому Конан заставил себя сдержаться.— Все, что ты видел, правда,— объяснила она,— просто кое-что уже произошло, а остальному только предстоит свершиться.— Богиня мгновение помолчала.— Или нет,— добавила она, подумав.— Все зависит от того, по какому пути ты пойдешь.
— Так ты хочешь сказать, что я видел…
Внезапное озарение заставило Конана умолкнуть. Он верил и не верил ей одновременно. Яркие воспоминания о том, чего не было, вспыхну, ли и закружились в его мозгу, но тут же пропали, едва зазвучал голос Деркэто.
— Да,— спокойно заговорила она.— Ты видел свою судьбу. Вернее, один из возможных путей.
— И все эти ужасы — лишь развлечение Высоких Богов?! — спросил Конан, уже зная, что она ответит.
— Верно,— подтвердила богиня.— И не могу тебя успокоить. Твой сон — наилучшее из того, что ожидает этот мир, если Высокие Боги возьмутся за него всерьез.
Киммериец молчал, пораженный. Так вот что ждет людей! Всеобщее умопомрачение, убийства, которым нет конца, ожившие мертвецы и вылезшие из нор нелюди, пришедшие из другого мира твари, кровопролитные войны всего мира против Аквилонии. Правда, он помнил, что во сне все кончилось хорошо, но ведь это лишь сон… Нет! Лучше бы ему так и остаться сном!
— Так ты хочешь сказать, что все еще можно изменить?
Конан с надеждой уставился в темноту. Туда, откуда мягкий голос Деркэто приносил ужасные ответы
