крутыеИ в темну даль глядят – но пыльЛежит спокойно по дороге;И не шелохнется ковыль,Не слышно шума ни тревоги.Там Терек издали кружит,Меж скал пустынных протекаетИ пеной зыбкой орошаетВысокий берег – лес молчит;Лишь изредка олень пугливыйЧерез пустыню пробежит;Или коней табун игривыйМолчанье дола возмутит.
III
Лежал ковер цветов, узорный,По той горе и по холмам;Внизу сверкал поток нагорный,И тек струисто по кремням…Черкешенки к нему сбежались,Водою чистой умывались.Со смехом младости простымНа дно прозрачное иныеБросали кольца дорогие;И к волосам своим густымЦветы весенние вплетали;Гляделися в зерцало вод,И лица их в нем трепетали.Сплетаясь в тихий хоровод,Восточны песни напевали;И близ аула, под горойСидели резвою толпой;И звуки песни произвольнойУщелья вторили невольно.
IV
Последний солнца луч златойНа льдах сребристых догорает,И Эльборус своей главойЕго, как туча, закрывает.· · · · · ·Уж раздалось мычанье стад,И ржанье табунов веселых;Они с полей идут назад…Но что за звук цепей тяжелых?Зачем печаль сих пастухов?Увы! то пленники младые,Утратив годы золотые,В пустыне гор, в глуши лесов,Близ Терека пасут унылоЧеркесов тучные стада:Воспоминая то, что было,И что не будет никогда! Как счастье тщетно их ласкало,Как оставляло наконец,И как оно мечтою стало!… И нет к ним жалостных сердец!Они в цепях, они рабами!Сливалось все как в мутном сне,Души не чувствуя, онеУж видят гроб перед очами.Несчастные! в чужом краю!Исчезли сердца упованьи;В одних слезах, в одном страданьиОтраду зрят они свою.
V
Надежды нет им возвратиться,Но сердце поневоле мчитсяВ родимый край. Они душойТонули в думе роковой.· · · · · ·Но пыль взвивалась над холмамиОт стад и борзых табунов;Они усталыми шагамиИдут домой. Лай верных псовНе раздавался вкруг аула;Природа шумная уснула;Лишь слышен дев издалекаНапев унылый. Вторят горы,И нежен он как птичек хоры,Как шум приветный ручейка:Песня I Как сильной грозою,Сосну вдруг согнет;Пронзенный стрелою,Как лев заревет;Так русский средь боюПред нашим падет;И смелой рукоюЧеченец возьметБроню золотуюИ саблю стальную,И в горы уйдет.II Ни конь оживленныйВоенной трубой,Ни варвар смятенныйВнезапной борьбой,Страшней не трепещет,Когда вдруг заблещетКинжал роковой.Внимали пленники унылоПечальной песни сей для них,И сердце в грусти страшно ныло…Ведут черкесы к сакле их;И, привязавши у забора,Ушли. Меж них огонь трещит;Но не смыкает сон их взора,Не могут горесть дня забыть.
VI
Льет месяц томное сиянье.Черкесы храбрые не спят;У них шумливое собранье:На русских нападать хотят.Вокруг оседланные кони;Серебряные блещут брони;На каждом лук, кинжал, колчан,И шашка на ремнях наборных,Два пистолета и аркан,Ружьё; и в бурках, в шапках черных,К набегу стар и млад готов,И слышен топот табунов.Вдруг пыль взвилася над горами,И слышен стук издалека;Черкесы смотрят: меж кустамиГирея видно, ездока!
VII
Он понуждал рукой могучейКоня, приталкивал ногой,И влек за ним аркан летучийМладого пленника с собой.Гирей приближился – веревкойБыл связан русский, чуть живой.Черкес спрыгнул, рукою ловкойРазрезывал канат; но онЛежал на камне – смертный сонЛетал над юной головою…· · · · · ·Черкесы скачут уж – как разСокрылись за горой крутою;Уроком бьет полночный час.
VIII
От смерти лишь из сожаленьяМладого русского спасли;Его к товарищам снесли. Забывши про свои мученья,Они, не отступая прочь,Сидели близ него всю ночь…· · · · · ·И бледный лик, в крови омытый,Горел в щеках – он чуть дышал,И смертным холодом облитый,Протягшись на траве лежал.
IX
Уж полдень, прямо над аулом,На светло-синей высоте,Сиял в обычной красоте.Сливалися с протяжным гуломСтадов черкесских – по холмамДыханье ветерков проворныхИ ропот ручейков нагорныхИ пенье птичек по кустам.Хребта Кавказского вершиныПронзали синеву небес,И оперял дремучий лесЕго зубчатые стремнины.Обложен степенями горРасцвел узорчатый ковер;Там под столетними дубами,В тени, окованный цепями,Лежал наш пленник на траве.В слезах склонясь к младой главе,Товарищи его несчастьяВодой старались оживить;(Но ах! утраченного счастьяНикто не мог уж возвратить…)· · · · · ·Вот он вздохнувши приподнялся,И взор его уж открывался!Вот он взглянул!… затрепетал.… Он с незабытыми друзьями! —Он вспыхнув загремел цепями… Ужасный звук все, все сказал!!Несчастный залился слезами,На грудь к товарищам упал,И горько плакал и рыдал.
X
Счастлив еще: его мученьяДрузья готовы разделятьИ вместе плакать и страдать…Но кто сего уж утешеньяЛишен в сей жизни слез и бед,Кто в цвете юных пылких летЛишен того, чем сердце льстило,Чем счастье издали манило…И если годы унеслиПору цветов искать как преждеМинутной радости в надежде, —Пусть не живет тот на земли.
XI
Так пленник мой, с родной страноюПочти навек: прости сказал!Терзался прошлою мечтою,Ее места воспоминал:Где он провел златую младость,Где испытал и жизни сладость,Где много милого любил,Где знал веселье и страданьи,Где он, несчастный, погубилСвятые сердца упованья…· · · · · ·
XII
Он слышал слово: «навсегда!»И обреченный тяжкой долей,Почти дружился он с неволей,С товарищами иногдаОн пас черкесские стада.Глядел он с ними, как лавиныКатятся с гор и как шумят;Как лавой снежною блестят,Как ими кроются долины;Хотя цепями скован был,Но часто к Тереку ходил.И слушал он, как волны воют,Подошвы скал угрюмых роют,Текут, средь дебрей и лесов…Смотрел, как в высоте холмовБлестят огни сторожевые;И как вокруг них казакиГлядят на мутный ток реки,Склонясь на копья боевые.Ах! как
