Так два маленьких отряда пробирались к окраине болотных топей.
Прогремел гром. В небе низко нависли тяжелые грозовые тучи. Далеко на востоке, за чередой фиолетовых туч мелькнула молния. Тучи начали закрывать собой небо, и вскоре снова прогремел гром, на этот раз более мощный. На оконечности скалы виднелась крепость — темная, с толстыми стенами. Над ней то и дело вспыхивали зарницы.
Вечером они вступили на тропу, ведущую вверх по склону горы. Дождь не ослабевал; небо было похоже на перевернутую чашу — из-за низких вспененных облаков, окрашенных в серые, черные и фиолетовые тона. Молнии плясали где-то наверху, то и дело ударяя в деревья на вершине горы.
Путь наверх оказался не таким простым и безопасным; крепость из-за выступающих каменистых склонов и пелены дождя вскоре потерялась из виду. Конан бормотал проклятия, раздумывая, не имеет ли смысла поискать другую дорогу; однако с болот вел только этот путь. Вендийцы невозмутимо гуськом взбирались по крутой, петляющей тропе. Иногда из-под лошадиных копыт вырывались камни — они падали и скакали вдоль склона. Один человек попал в грязевой оползень и был сброшен вниз по склону. Те, кто ехал за ним, осторожно обошли это место — кроме последнего, который вел за собой десяток запасных лошадей. Когда он начал обходить то место, где обвалился край дороги — почти вплотную прижимаясь к склону — земля вдруг задрожала и просела. Человек закричал, лошади заржали — и все вместе они заскользили вниз по склону в хаосе обрушившейся породы, дождя и грома.
Вендийцы спокойно шествовали/ни на что не обращая внимания, в том числе и на грозу, которая бушевала вокруг.
Конан видел, что дорога становится все более крутой и ненадежной. Он остановился.
— Дальше придется пешком, — сказал он остальным. — Лошади не пройдут здесь!
Вендийцы продолжали идти.
Конан слез с лошади и помог Тайс спустить Иллеса. Остальные тоже спешились, оставили коней и осторожно стали пробираться по дороге.
Вскоре они достигли скалистого пологого участка. Вендийцы легко перебрались через гряду ненадежных, шатких валунов, затем принялись карабкаться вверх по склону, круто взлетавшему вверх.
Конан начал опасный подъем. Один раз он вовремя успел протянуть Иллесу руку, который едва не соскользнул вниз с влажного камня. Затем продолжил путь.
Наконец они достигли наиболее крутого участка; здесь дорога была вся в грязи, а камни и корни, за которые можно было ухватиться, казались предательски ненадежными. И здесь Конан помогал Иллесу и Тайс. Со скалы сорвался еще один человек — корень, за который он уцепился, сломался, и солдат полетел вниз; Конан, который взобрался выше остальных, видел, как он летел, размахивая руками и ногами. Он быстро исчез за пеленой дождя, и киммериец не видел, как он ударился о землю.
Конан продолжил восхождение; склон был таким крутым, что ему пришлось использовать меч в качестве упора. И вдруг, совершенно неожиданно — он оказался на вершине. Варвар успел заметить, как жрецы один за другим исчезали за воротами крепости.
Замок оказался огромным, почти таким же высоким, как стены Сафада; он был выстроен из мраморных и обсидиановых блоков. С зубчатых стен вбок выдавались три башни, а открытая дверь в стене казалась пастью гигантского змея. Дождь постепенно затихал, но облака нависали так низко, что закрывали верхушки башен.
Последний из жрецов скрылся за воротами. Конан направился туда же, а в это время солдаты один за другим перелезали через край скалы.
…Двадцать крутых ступенек — и киммериец оказался в просторном коридоре. Внутри было хотя и холодно, но сухо. Снаружи раздавались раскаты грома и стук капель по камням. Тайс жалась к Иллесу, держа кинжал наготове.
Коридор привел в просторный зал, здесь стояли вендийцы — неподвижно и молча они взирали на Конана и следовавших за ним воинов. Во мраке их желтые глаза сверкали, точно угли.
Жрецы прошли через огромный темный зал. Каменные плиты, которыми был выложен пол, украшали странные резные узоры — плавные и угловатые — и Конан заметил, что вендийцы обходят их очень осторожно, не наступая на причудливые знаки и символы. Он тоже стал обходить узоры, а вслед за ним и солдаты.
За дверью в дальнем конце зала обнаружился длинный темный коридор. Факелы здесь не горели, лишь в конце коридора светилось что-то красное.
Жрецы двинулись по коридору как и раньше, гуськом. Они передвигались совершенно бесшумно; служитель, который шел первым, то и дело останавливался в ожидании — словно чувствовал впереди какую-то опасность; затем он шел дальше, сделав сначала шаг вправо или влево. Остальные молча двигались за ним.
И вдруг пронзительно закричал первый вендиец. Раздался резкий грохочущий звук камня, трущегося о камень. Жрецы остановились.
Конан слышал, как крик становился все тише и тише, словно жрец быстро удалялся на огромное расстояние. Двигаясь почти вплотную к последнему вендийцу, он заметил, что по коридору ползет зеленоватый дым.
— Не вдыхайте его, — прошептал ему жрец. — Он быстро рассеется, но сейчас он очень опасен.
Конан прикрыл рот рукой; остальные последовали его примеру. Продвигаясь по коридору, он увидел, что в том месте, где на полу были вырезаны узоры, чернело предательское отверстие ловушки. Туда-то и. провалился тот жрец, который шел первым, и именно оттуда поднимался зеленый смертоносный дым.
Проходя мимо светильника, каждый из жрецов поднимал руку и шептал какие-то слова. Дым плыл тонкими струйками, распространяя странный запах. Перед тем, как миновать светильник, последний из вендийцев показал Конану жестом, чтобы он прошел вперед.
— Держись подальше от дыма, — предупредил он. — Иди до конца коридора, и жди там.
Конан двинулся вперед. За ним шли Иллес с Тайс, затем остальные солдаты. Когда вся колонная миновала светильник, вендиец велел им идти дальше — и в этот момент ароматный дым заколыхался, его ленивые спирали начали быстро вращаться. Словно усик растения, тонкая струйка проползла в воздухе и бесшумно опутала руку солдата, шедшего последним.
— Оно схватило меня! — закричал солдат. — Помогите! — Он махал мечом, но все было бесполезно; дым становился все гуще и наконец окутал парня со всех сторон. Тот упал на колени и исчез в красноватом тумане; дым окружил его кипящим облаком. Крики солдата становились все тише…
Жрец произнес какое-то слово и прошел мимо. Красный дым постепенно рассеялся; его тонкие струи уползли обратно в железный светильник. На полу неясным пятном темнел труп — лицо и руки были обожжены до костей и странно блестели.
Дойдя до конца коридора, первый жрец подал рукой какой-то знак. Конану казалось, что коридор кончается тупиком, но в то мгновение, когда вендиец сделал жест, стена начала вдруг отходить в сторону — медленно, с тяжелым скрежетом. Через некоторое время все стихло. Жрец вошел в образовавшийся проем; остальные последовали за ним.
И вновь последний вендиец приостановился.
— Держитесь ближе, — предупредил он. — Мы сейчас войдем в зал, который покажется вам безобидным, но знайте, если вы замешкаетесь, то просто сойдете с ума. Идите за мной быстро, след в след- И ни на что не отвлекайтесь, иначе пропадете.
Он повернулся и вошел в темный проем. Конан перевел дух, затем повернулся к Иллесу.
— Ты сможешь пройти здесь?
— Да, Конан, смогу. Тайс, иди вперед. Глядя на возлюбленного, девушка помедлила; затем встала за спиной Конана.
— Быстро вперед! — скомандовал Иллес тем, кто шел за ним, и они двинулись внутрь.
Глава восьмая
Мертвый… и живой
