– Вот этот чужеземец, ваше превосходительство! – доложил верзила.
– Хорошо, Юлус. Эй ты, варвар, подойди сюда. – Городской голова поманил Конана пальцем. Толстые руки городского головы были в перчатках. Поверх перчаток на каждый палец надето кольцо. Даже на больших пальцах сверкали массивные кольцапечатки.
Конан сделал шаг вперед:
– Да?
– Я заметил, как ты любовался сражением, – проговорил городской голова.
– Я тоже заметил, как ты им любовался.
Бледно-серое лицо городского головы окрасилось легким румянцем.
– Я отвечаю за порядок в этом городе. Мне ли не радоваться, когда одни головорезы истребляют других? Что я могу им сказать, если им охота пролить кровь друг друга? Только одно: валяйте, ребята! Но в мои обязанности входит также собирать сведения о каждом новом головорезе, который появляется здесь с тем, чтобы осквернять своим присутствием вверенный мне город. Как только я увидел тебя, так сразу понял, что ты киммериец. Много лет тому назад я был в Гандерланде младшим офицером. Там я и познакомился с вашей породой. Все вы головорезы и смутьяны. Кроме того, среди нас остались еще те, кто не забыл Венариума.
– Я не увеличиваю беспорядка в вашем городе, – проговорил Конан. – Хотя с тех пор, как я въехал сюда, кроме беспорядка, я почти ничего и не видел.
– Зачем ты сюда явился? – спросил городской голова.
Конан почел за благо ничего не рассказывать о Пирисе.
– Когда я ехал по королевской дороге, я случайно набрел на нескольких бандитов, которые собирались изнасиловать женщину. Респектабельную аквилонскую даму, замечу я вам. Она направлялась сюда, чтобы разыскать свою сестру, сбежавшую из дома. Я согласился помочь ей.
На лице городского головы застыло недоверчивое выражение.
– Рыцарство пристало аристократам, а не простым наемникам вроде тебя.
Конан пожал плечами, решив не разыгрывать оскорбленного благородства:
– Она мне платит.
– Ладно. С этого момента я не буду спускать с тебя глаз. Это мой город. Я стремлюсь отслеживать появление и исчезновение любого мошенника вроде тебя. Утрясай свои дела с дамочкой и уматывай. Такие, как ты, мне здесь не нужны.
Конану хотелось плюнуть в рыло этому самодовольному борову, который претендовал на то, что ситуация в городе находится под его контролем, а на самом деле боялся даже выйти из дворца.
– И вот еще что, – сказал Бомбас. – Есть тут один человек, общества которого я настоятельно советую тебе избегать. Зовут его Максио. Он убил моего брата. В тот момент, когда я подоспел, брат мой уже испускал дух. – Тон городского головы стал еще более начальственным и суровым. – В общем, так. Покуда твоя деятельность будет держаться в рамках законности… если пребывание твое здесь не затянется… только в этом случае я не стану тебя беспокоить. Ты предупрежден. Однако, – теперь голос Бомбаса зазвучал почти дружески, – помни: я плачу за информацию о том, где скрывается Максио. Не забудь об этом, если случайно как-нибудь разузнаешь, где его нора. А теперь ступай.
Конан повернулся и пошел к двери. На пороге он обернулся:
– Ваше превосходительство?
Городской голова оторвал взгляд от бумаг:
– Да?
– Как уполномоченный королем городской голова ты имеешь право держать под своим началом сто солдат, причем конных, не так ли?
– Ну так, и что с того?
– А то, что я видел всего лишь человек двадцать. И все, как один, пешие. Это как понимать?
Городской голова холодно посмотрел на него:
– Когда мне понадобится посоветоваться с нищим варваром по вопросам градоуправления, обещаю, что немедленно пошлю за тобой. Ну а пока что проваливай.
Ухмыляясь, Конан вышел.
Глава пятая
Покинув резиденцию городского головы, Конан двинулся к южной окраине города. И чем дальше удалялся киммериец от Площади, тем более старыми и убогими становились дома. Когда он добрался до Дыры, каменные строения полностью исчезли. Улицы были почти пустынны. Те немногие человеческие существа, что попадались на улицах, являли собою печальное зрелище – живые символы нищеты и пьянства. Это был район хищников и мародеров, спящих днем и охотящихся ночью.
Судя по всему, мусорщики и чистильщики улиц ни разу не удостоили своим вниманием удаленные от Площади южные районы города, ибо все здесь утопало в грязи. Огромные наглые крысы кишели ночью и днем. Постоянно приходилось смотреть, куда ступаешь, чтобы не поскользнуться. Наконец Конан добрался до 'Химеры'. В столь ранний час заведение было еще закрыто.
Конан побрел к месту слияния двух рек. Туда он прибыл как раз вовремя, чтобы лишний раз полюбоваться проплывавшими мимо него по течению телами. Судя по всему, это были трупы тех, кто был убит в сегодняшнем сражении. Вся одежда с трупов была сорвана, и речные рыбы уже успели потрудиться над ними. Сейчас тела убитых представляли собою омерзительную массу, за которой по воде плыли внутренние органы, выпавшие из распоротых животов.
Сочтя первичное знакомство с городом законченным, Конан пошел назад, на север, в сторону Площади. На этот раз он избрал другую дорогу, ведущую через более зажиточные и совсем новые кварталы. По пути он сделал одно важное наблюдение. Под улицами здесь была проложена система канализационных труб. На собственном опыте Конан уже знал, сколь полезны бывают эти трубы во время отчаянного бегства. Он постарался также запомнить расположение каждого люка, через который можно было попасть в систему канализации. В тот момент, когда Конан остановился у лотка торговца одеждой, мимо него по улице прошла процессия. Двадцать мужчин и женщин, большинство из которых были совсем юными, двигались за человеком, несущим изображение какого-то женского божества с огромными грудями, на вид вендийского. Все эти люди, не попадая в тон, извлекали звуки из разных музыкальных инструментов, и нестройно распевали какие-то гимны, Конан поинтересовался у торговца, что это за люди. Торговец презрительно скривился:
– Последователи Матери Дурги. Их предводитель – жрец, который явился сюда пару лет тому назад. Он обосновался в старом храме Митры на Площади. Секта довольно шумная, но почти безвредная.
– Разве она разрешена? – спросил Конан. – Я думал, что в королевских городах и бургах дозволены только государственные культы.
Торговец с сожалением посмотрел на киммерийца:
– Похоже, у этой богини водятся денежки. А в Шикасе большего и не требуется.
Конан пошел дальше. У городских ворот он перекинулся парой слов со стражником. Выяснилось, что никто похожий на Пириса не появлялся. Куда же запропастился этот тип? Ожидание уже начало раздражать Конана, он терял терпение. В конце концов, Шикас был городом, где человек, обладающий мужеством, силой и предприимчивостью, может чертовски разбогатеть, не прилагая к этому сверхъестественных усилий. Киммериец наметил уже несколько способов получить целое состояние. Те же восемьсот золотых, которые он должен был получить от Пириса и которые еще несколько дней назад казались ему сказочным богатством, выглядели теперь в его глазах довольно незначительной суммой. Поэтому Конан решил подождать Пириса еще один день, а ежели тот не появится – начать собственное дело.
До заката оставалось еще часа два. Конан вернулся в гостиницу и оседлал свою лошадь. И сам он, и благородное животное нуждались в разминке. Конан хотел, чтобы его конь постоянно находился в хорошей
