— Я не пришел просить, жрец, — сплюнул Загобал, озлобленный, но все еще не способный унять дрожь при виде целого и невредимого Никаса. — Я пришел предложить вам способ отомстить колдуну, что осквернил вашу крипту.
— Говори, — сказал Трагтан.
— В оазисе недалеко отсюда у чародея Волволикуса есть дом. Именно там он хранит казну, украденную из вашей крипты.
— Так отчего тебе самому не поспешить туда и не забрать сокровища? — осведомился Шоск. — Почему ты пришел к нам, коим нанес столь тяжкие оскорбления?
— У колдуна там могущественные охранные заклятия. Кроме того, он вполне может сам оказаться там, а вместе с ним остатки мерзкой банды грабителей. Мне нужны встречные заклятия, обезоруживающие мага, чтобы я смог войти в этот дом и вернуть казну моего короля. Долгие минуты жрецы не сводили с него глаз.
— Почему ты решил, что жрецам великого бога интересна такая мелочь, как возмездие?
На это Беритус рассмеялся:
— Какая же тварь с душой не жаждет мести? Конечно, вы не обычные люди, но обладаете всеми признаками колоссальной гордости. Бандиты и их колдун оскорбили вас, и точно так же они оскорбили вашего бога! Вы должны сгорать от желания отомстить, дабы доказать свое превосходство. Ваш бог не поблагодарит вас, если вы оставите подобное действо безнаказанным.
— Что ты на это скажешь? — спросил Загобал.
И снова текли минуты, а жрецы молчали, будто бы общаясь на уровне, недоступном простым смертным.
Наконец Трагтан заговорил:
— Очень хорошо, мы поможем вам. Один из нас будет сопровождать вас к дому этого колдуна и сражаться с охранными чарами во время вторжения.
— Один? — возмущенно проговорил Загобал. — Почему не все трое?
— Определенные дела удерживают нас здесь, в Шахпуре. Наш внушающий ужас повелитель был чрезвычайно потревожен кощунственным вторжением в святыню его храма. Его необходимо умиротворять.
— Он требует жертв? — спросил Загобал. — Если так, мы можем схватить большинство преступников, что сбежали в хаосе дня празднества. Вы можете взять их.
— Наш повелитель нуждается в ином умиротворении, — сказал Трагтан. — Но успокоение требует величайших усилий на сверхъестественных орбитах. Того из нас, кто отправится с вами, будет достаточно для ваших целей.
— Превосходно. Мы выезжаем на рассвете. Ваш представитель должен быть готов отправиться в путь.
Не видя нужды в дальнейших беседах, командир развернулся и зашагал прочь, сразу за ним следовали Осман и Беритус. При их приближении ворота поднялись, будто открылась пасть, и закрылись за ними, судя по всему, без всякого человеческого вмешательства.
Когда они шли через площадь, глаза по-прежнему наблюдали за ними, но провожать не стали, ибо именно храм владел вниманием наблюдателей. Когда троица покинула площадь, низенькая, круглая фигура, закутанная плащом, приблизилась к высокому, более аскетичному человеку, чье лицо было закрыто покрывалом.
— Что бы это могло означать, почтеннейший? — спросил вендиец, чей тюрбан еле различимо блестел в благоухающей цветами ночи.
— Готовится большое зло, у меня нет сомнений, — сказал кхитайский мастер. — В этих троих нет ничего магического, но раз у них дела с теми, кто внутри, это может предвещать следующий этап в попытке жрецов вернуть Аримана в этот мир. Мы должны наблюдать за ними и быть настороже.
— Истинно, мастер, — сказал вендиец, который и сам был чародеем Первого Круга.
Как только над горизонтом занялся рассвет, цепочка всадников выехала из ворот города. Во главе их был Загобал, а за ним скакали Беритус и охотники за людьми. Замыкал шествие жрец Шоск, неуклюже сидящий в непривычном ему седле.
Еще через час высокий человек, облаченный в одежды пустынножителя, вышел из караванного стана, что расположился близ ворот. Он был закутан до глаз, необычно голубых для представителя кочевых племен. Подойдя к воротам, он остановился рядом со стражником.
— У меня донесение для Загобала, командира стражников, — объявил обитатель пустынь. — Не знаешь, в городе ли он?
— Ты лишь немного с ним разминулся, — сказал страж. — Он ускакал только час назад с шайкой чужеземных стервятников и некоторыми другими.
— Стервятников? Ты подразумеваешь аквилонца, о котором я слышал? Охотника за людьми?
— Именно. Они прочесывают округу с самого празднества, все ищут бандитов. Я считаю, что это хорошо, что они оказались под рукой, когда все это произошло, а то для наших людей в этом мало радости.
— Ты подразумеваешь, что они были в городе до большого празднества?
— Ну, — сказал страж. — И все это было странно. — Было совершенно очевидно, что ему до смерти наскучило стоять на посту, и он рад был поговорить. — За несколько дней до празднества те отталкивающие типы въехали в город через эти ворота. И в тот же день они выехали отсюда. Но ходят слухи, что следующей ночью сюда пришел один из командиров, целый час стоял на воротах, и кое-кто утверждает, будто в это время вернулись все те же люди. После того никто в городе их не видел, пока не пришли грабители за королевскими доходами. И тогда эти люди сидели в засадах на крышах вместе со стражниками вице-короля.
— Это действительно очень странно. Не знаешь, куда они поскакали?
— Нет, но как бы то ни было, Загобал не доверил это своим собственным людям, ибо среди покинувших город не было ни одного стражника вице-короля, только чужеземцы. И хотя я с трудом этому верю, но могу поклясться, что видел вместе с ними одного из жрецов проклятого храма, пытающегося укрыться, закутавшись в такие же одежды, как у тебя. Но это был не житель пустынь, потому что он еле держался в седле, да и движутся эти нечестивые жрецы не как нормальные люди. Хорошо бы город очистился от них, а также от их омерзительного храма.
Конан распрощался с говорливым стражем и зашагал обратно к оазису. Он понимал, что облачение пустынножителя вполне способно обезопасить его от разоблачения, но не рискнул доехать до самого города на скакуне из Загобаловых конюшен. Он подумывал совершить очень осторожное убийство, возможно, застав вместе Беритуса и его нанимателя и сразу устранив их обоих. Что ж, похоже, не получилось. Теперь он прокручивал в голове только что услышанное.
Охотники за людьми были в городе уже за несколько дней до нападения на храм! Это означает, что Загобал заранее планировал операцию. Было бы непростительным легковерием посчитать, будто чужеземный отряд случайно оказался в городе, именно когда в этом возникла нужда. Итак, Загобал использовал. Конана, дабы завлечь всех бандитов в город!
Он сидел и размышлял у пруда оазиса, не обращая внимания на шумных караванщиков и их вонючих верблюдов. С того самого бешеного налета он постоянно или сражался, или убегал, и не было времени все хорошо обдумать. Неужели все это просто для того, чтобы захватить бандитов? Не может быть. Загобал с Беритусом, так подготовившись, вполне могли переловить всех, а не половину, позволив остальным сбежать.
— Прокляни меня Кром за дурость! — вслух проговорил он, уставившись на мальчика-бедуина, что держал поводья пьющего коня. Киммериец вскочил на ноги. Загобал не собирался возвращать эти сокровища Торгутхану и королю. Он намерен оставить их себе! Теперь многие незначительные события прошедших дней складывались в единую картину, обнаруживая смысл там, где его раньше не было.
Те стражники, что стояли за окном его темницы и так вовремя обсуждали грядущее празднество и местонахождение всех королевских податей — тот разговор был частью Загобалова плана, а люди, возможно, нанятые актеры.
А затем стала понятной и основная часть загадки.
