Скользил по ним струей златой,Напрасно их в немой печалиУста родные целовали…Нет, смерти вечную печатьНичто не в силах уж сорвать!И все, где пылкой жизни силаТак внятно чувствам говорила,Теперь один ничтожный прах:Улыбка страстная застыла,Едва мелькнувши, на устах;Но темен, как сама могила,Печальный смысл улыбки той.Что в ней? – насмешка ль над судьбой?Непобедимое ль сомненье?Иль к жизни хладное презренье?Иль с небом гордая вражда?– Как знать? – Для света навсегдаУтрачено ее значенье!Оно невольно манит взор,Как древней надписи узор,Где может быть под буквой страннойТаится повесть прежних лет,Символ премудрости туманной –Глубоких дум забытый след.И долго бедной жертвы тленьяНе трогал Ангел разрушенья:И были все ее чертыИсполнены той красоты,Как мрамор – чуждый выраженья,Лишенный чувства и ума,Таинственный, как смерть сама.Спи непробудно, ангел милый; –Да воцарится тишинаНад девственной твоей могилой!И мир душе твоей унылойГде б ни носилася она.Земля недолго обладалаТвоей небесной красотой;Но больше многих ты страдала,Любила более иной.Твой жребий было исключеньеТвоя душа была из тех,Которых жизнь одно мгновеньеНевыносимого мученья,Недосягаемых утех.Творец из лучшего эфираСоткал живые струны их –Они не созданы для мираИ мир был создан не для них.
Далее, начиная со слов «Уж собрались в последний путь», текст полностью совпадает с VI редакцией (см. стр. 519–522, до «Посвящения»).
Демон, 1838
VI
Демон
1838 года
сентября 8 дня
Часть I-я
Печальный Демон, дух изгнанья,Летал над грешною землей,И лучших дней воспоминаньяПред ним теснилися толпой;Тех дней, когда в жилище светаБлистал он, чистый херувим;Когда бегущая кометаУлыбкой ласковой приветаЛюбила поменяться с ним;Когда сквозь вечные туманы,Познанья жадный, он следилКочующие караваныВ пространстве брошенных светил;Когда он верил и любил,Счастливый первенец творенья!Не знал ни страха, ни сомненья,И не грозил душе егоВеков бесплодных ряд унылый;И много, много – и всегоПрипомнить не имел он силы!