православные государства плохо кончили, а без Руси до сих пор сидели бы под турецким задом и не трепыхались.
Были в очень логичном принятии христианства только две изрядные проблемы. Одну из них современный историк Рыбаков, автор многих книг по истории Руси, очень точно обозначил: «Цесарь империи был в глазах ортодоксальных греков наместником бога и главой как государства, так и церкви. Из этого делается выгодный для Византии вывод: любой народ, принявший христианство из рук греков, становился вассалом греческого императора, политически зависимым народом или государством».
Принятие христианства недвусмысленно ставило Русь в подчиненное отношение к Византийской империи и давало повод для признания своей вассальной зависимости от Василевса. Неминуемо Русь бы заполонили греческие монахи, и указания они бы получали от своего руководства. При том слиянии церкви и государственных органов, которое существовало в Византии, христиане обязательно начали бы проводить политику, идущую вразрез с чаяниями княжеской верхушки. Ко всему прочему, принятие христианства отрезало для Владимира путь его отца Святослава — стремление к созданию империи под своим началом. Ничего в этом смысле Владимир не выигрывал, крестясь. Перед глазами был пример балканских болгар, попавших в подчинение к Византии и воюющих за свою свободу. Одна вера мешала убивать друг друга? Нет!
Именно поэтому он, скорее всего, и не пошел старой, наиболее логичной дорогой. Византия очень внимательно следила за сохранением контроля над берегами Черного моря. Самостоятельно разгромить ее на тот момент было крайне сомнительным мероприятием. Требовались союзники, а лучше подчиненные, покорно следующие за Владимиром.
Мусульманство, в отличие от христианства, давало относительную независимость. Прямого подчинения халифату не было, зато в противостоянии с христианами появлялась новая серьезная нота. Ко всему он еще и автоматически превращался сам в главу мусульман, на манер халифа в своих владениях, и мог контролировать действия особенно фанатичных деятелей и указывать им правильное направление. Совсем немаловажное обстоятельство — совмещение духовной и государственной власти в одних руках.
Требовалось окончательно закрепить подчиненное положение волжской Булгарии, а без общей религии это было практически невозможно. Мусульмане всегда будут косо смотреть на язычников. Заодно у него появился мощный и богатый вассал, послушно присылающий армию для борьбы с Византией.
Учение Мохаммеда (мир ему) на тот момент было более прогрессивным и отвечало стоящим перед Русью задачам, проповедуя экспансию. Заодно оно и содействовало решению внутренних задач. Ислам позволял принять мировую религию — и при том противопоставить себя тем, кто нес веру в Христа.
А торговля от этого не исчезла. Более того, с подчинением Крыма и в весомом опасении нового нашествия руссов Византия подтвердила старые договоры 911 и 944 годов, обеспечивающие интересы Руси. Право посещения Константинополя и нахождения в городе в летние месяцы было четко зафиксировано в очередном договоре. Очень не хотелось грекам получить еще одну серьезную войну. Неофиты всегда рьяны доказывать превосходство и не стесняются применять оружие в спорах. Конечно, потом неоднократно договор нарушался, но такое и раньше бывало. Зато теперь Русь имела свободный выход к Черному и Азовскому морям, брачные связи с вассальной Булгарией и не нуждалась больше в посредниках при прохождении по Волге вплоть до Каспийского моря.
По-прежнему товары шли с Востока на Запад, но теперь они все проходили через руки Кагана. Уже не князя, а самого настоящего хозяина империи. Походы еще были неоднократно, приводя к окончательному повиновению Булгарию, затем на юг, на север.
Для большей связности территории и пытаясь убрать из-под христианского влияния своих ближников (а в Киеве даже после уничтожения наиболее одиозных проводников греческой политики влияние торговых интересов слишком сильно чувствовалось), Владимир основал в качестве своей новой столицы город на Оке — так, чтобы и до Днепра, и до Волги было одинаково близко, — заодно отрывая новообращенных от их земли. Теперь они служили не своим племенам — исключительно лично ему. Заодно и убрал подальше от вероятного удара с Запада свою столицу. Не так много времени прошло, и уже при внуках его боролись не за великокняжеский престол в Киеве, а за город, откуда правит Каган, — город Владимир, столицу государства Русь. И называлась страна, уже даже расколотая, все равно Владимирской Русью.
Вторая проблема была не менее важна, может, даже и более. Кто, собственно, был Владимир? Убийца собственных братьев. Сын рабыни.
Власть взял силой при помощи норманнских наемников. Законных прав на престол не имел и, что называется, сидел на штыках. В его случае — на мечах чужаков. Его власть была неустойчива. Христиане его не выносили, судя по всему. Он мог удерживать страну военной силой, но при малейшей оплошности голову поднимут недовольные, подзуживаемые из Константинополя. Владимиру требовалась опора на стороне. Побитые хазары на эту роль не подходили, а Аллах, как победоносный Бог, вполне попадал в его понятия и ментальность.
История доказала правоту князя. Росли стремительно города. С Востока шли не только товары на продажу, но и культура. Как бы к этому ни относиться сейчас, арабский мир был на подъеме, и многие раритеты, попавшие на Запад, включая книги, потерянные в Темные века, пришли в переводах именно от арабов. Русь познакомилась с ними гораздо раньше Европы. Важнейшее последствие, перекрывающее все его достижения и неудачи, состояло в том, что никогда на Руси не было крепостного права. Мусульманин не может быть рабом мусульманину! Мы не пошли по пути Европы и ничуть об этом не жалеем.
— И чего хорошего вы добились? — убежденно говорил мне страшно известный во всем говорящем на английском языке мире комик. Даже в кино снимался, но я так и не удосужился сходить. Фамилию его я не помнил и звал исключительно «сэр Чарльз».
До сэра он на самом деле не дорос, так и оставшись на всю жизнь классическим еврейским типом, и постоянно подчеркивал это в своих репризах. Он вполне справедливо рассудил, что, если уж все равно обратят внимание на внешность, лучше довести это до крайности, — тогда будут смеяться не над внешностью, а над словами.
Впрочем, как в анекдоте, звать его было не надо: он с удовольствием сам подсаживался и уже не закрывал рта. Не за качественную ресторанную еду старался, которой я его с удовольствием угощал, внимая пламенным речам. Концертную группу не обижали, и они неплохо столовались — он работал в основном за дорогую выпивку и желание пообщаться.
Кладезь информации такие люди. Теперь я знал множество подробностей про свою новую знакомую. Зовут Эшли Гран. Как я подозреваю, на бывшей родине родители были кем-то вроде Граневских. Анастасия — это на самом деле сценическое имя. Продюсер придумал для звучности и экзотики.
Двадцать пять лет. Мужа нет, постоянного любовника тоже.
Жила в детстве в каком-то захолустном американском городке с населением под двадцать тысяч. Никогда такого названия не слышал, но это и не суть важно. Отец — обычный работяга на заводе. Мать пробилась в учительницы в школе, что совсем непросто. К моменту приезда была не девочка, уже своего ребенка имела. Чему-то там мисс Гран училась, и это семье без особых капиталов, живущей от зарплаты до зарплаты, дорого стоило.
Эшли имеет характер и мозги тоже. В том, что она петь умеет, я и раньше не сомневался. Необязательно быть самому певцом, чтобы оценить голос. Училась у небезызвестного Стивенса. Про этого я тоже слышал, правда, в несколько ином качестве, чем самозабвенно хлопающие американские граждане. Он специально приезжал в Россию просить за американского шпиона, не первый год томящегося в камере. Где, интересно, эстрада и где шпионы? Ну надо ж понимать, что мы очень любим джазменов на самом высоком уровне, и иногда проще договариваться неофициально. Тоже вроде меня — в штате не состоит, но отдельные просьбы с энтузиазмом выполняет. Всю жизнь терся возле начальства и замечательно жил.
На каких-то конкурсах начинающих исполнителей Эшли занимала первые места. Даже почти успела отхватить главную роль в мюзикле, но грянул скандал, и так хорошо начавшаяся карьера неожиданно оборвалась. Мне вот такие действия, когда слишком много себе позволяющие богатые козлы лезут под юбку и получают резкий отпор, нравятся. Обычно много о себе воображающая богема за пачку денег сделает все, что угодно. Жизнь этот представитель золотой молодежи ей всерьез испортил, но и ему показываться по прежнему месту проживания не рекомендуется. Газеты любят вспоминать надетый на голову салат и
