Именно, что никакой.
– Ты очень сердишься? – вид у Кузьки был виноватый. Шапка съехала на затылок, челка торчала дыбом, а на носу повисла капля. Мерзость какая!
– Не очень, – Анечка мысленно заставила себя успокоиться. – Он же старый. И ничего не понимает. Правильно?
Кузька кивнул.
– И вообще мало кто понимает. Все думают, раз у тетки деньги есть, то и у меня есть. Что живу я на всем готовеньком и в ус не дую… – она пошла, быстро, но не слишком, чтобы разговаривать было удобно, и чтобы Кузька не отстал. Впрочем, о последнем можно было не беспокоиться. Топает, сопит, как слон, и, шапку свою дурацкую сняв, в руках крутит.
– На самом деле попробовали бы они на моем месте…
На свое место Анечка никого пускать не собиралась, но Кузьке-то зачем знать?
– …когда вся твоя жизнь кому-то другому принадлежит. Все вокруг тетечки трясутся, выплясывают. Особенно Серега. Его она любит.
– А тебя?
– А что я? Я так, приложение. Не гонят и ладно. Нет, ну на самом деле она не то чтобы меня не любит. Не замечает, и все. Я попробовала поговорить про нормальную школу или про репетиторов хотя бы, чтоб поступать можно было, а она отмахнулась. Зато Сереге прямая дорога в Англию. Уже все договорено, куплено, решено…
Обида все же прорвалась. Исключительно своевременный момент.
– …мне же тут торчать. Я вообще думаю, что тетечка мне учиться не позволит. Спихнет замуж за кого- нибудь из деловых партнеров и забудет.
– Но это ж дикость!
– Это жизнь, Кузя. Просто такая вот странная жизнь.
Которая вполне бы устроила Анечку.
– Ладно, ты не бери себе в голову. Проблемы чисто мои. И… и я как-нибудь справлюсь. Вообще, я как-то думала из дому сбежать, только потом поняла, что это глупость. И тетечка разозлится. Тетечку злить нельзя.
– Почему? – сухой вопрос, строго сдвинутые брови. Рыцарь готов спасти прекрасную даму из лап коварной ведьмы.
– Потому, что если тетечка разозлится… если тетечка очень-очень разозлится… то со мной будет то же самое, что с Танечкой или Олечкой. А ты ведь знаешь, что с ними случилось, так?
Кузька кивнул. Складки на лбу его, равно как и рассеянный взгляд, свидетельствовали о задумчивости, каковая была прежде Кузьке не свойственна.
– Она их убила? – наконец озвучил он вопрос, помогая Анечке перебираться через лужу.
– Не знаю. Просто они ругались. Много ругались. А потом заболели и умерли… Это ведь странно, правда? И еще неправильно. А куда ты меня привел?
Анечка только сейчас сообразила, что понятия не имеет, где находится. Серым щитом поднимались дома, смыкаясь углами. Тускло сияла парочка фонарей, высвечивая ряд старых машин. Узкую протоку улицы запечатывало низкое здание из белого кирпича.
– Не бойся. Это клуб. Я просто подумал, что тебе может быть интересно. Я тут занимаюсь.
И что делать? Устроить скандал? Позвать на помощь?
– Ничего такого! Ты не думай, я…
– Показывай, – решилась Анечка.
Оставалось надеяться, что показ не займет слишком много времени. Уже хотелось домой.
Как выяснилось, клуб занимал первый этаж и вместительные подвалы домика. Внутри было жарко и шумно. Еще грязно, хотя никто, кажется, грязи не видел. Людно. В основном собрались парни, но было и пара девчонок. Они поглядывали на Анечку как-то искоса, с насмешечкой, хотя смеяться следовало бы ей.
– Здесь я занимаюсь, – с гордостью сказал Кузька, держа Анечку под руку. И сейчас его близость радовала. – Там тренажерка. И зал для самбо, хотя я самбо-то не очень. И еще тир есть, но он ниже и закрыт.
Кузьке кивали, с Кузькой здоровались. Анечку облизывали взглядами и отворачивались, словно она, Анечка, ничего-то не значила.
– А когда получается, то и на площадку выходим. С собаками. Я тебе говорил, что у меня собака есть?
– Говорил.
От лязга, грохота и голосов закладывало уши. Ну и зачем Кузька ее приволок сюда? Лучше бы и вправду в кино повел. Или в кафешку. А собака… подумаешь, собака. Невидаль какая. У Анечки, если захочет, тоже будет.
– Кузь, привет, – девчонка подскочила, плечом потеснив Анечку, сунула в Кузькину руку ладошку, потрясла. – Не думала, что зайдешь. Знакомь. Я Валька.
Скорее Джульетта. Вполне друг другу подходят. У нее широкое лицо с плоскими скулами, нос картошкой и глаза чуть навыкате. Еще веснушки и прыщи, которые Валька прячет под челкой.
– Анечка, – представилась Анечка, раздумывая над тем, что пора бы домой.
– А Кузя мне про тебя рассказывал. Рада встретиться.
В Валечкиных глазах ни тени радости. Скорее злость и обида. Небось тоже сравнила и поняла, что проигрывает. Все проигрывают Анечке.
– А мне про тебя не рассказывал, – Анечка брезгливо пожала потную ладонь. – Приятно было познакомиться. Но мне пора. Тетя будет волноваться. Мне нельзя волновать тетечку. Ты же понимаешь…
Кузька растерянно кивнул. Он что, и вправду думал, что Анечка с воплем радости бросится на шею его подружке? Или что та растает, Анечку увидев? Идиот.
Господи, если бы кто знал, как Анечка устала от идиотов!
Выбравшись из клуба, она с наслаждением вдохнула холодный воздух. Кузька топтался сзади, не решаясь заговорить. Наконец Анечке надоело, и она спросила:
– Чего?
– Ну… Валька и я… мы просто дружим. Вот.
Просто дружим. Какой потрясающий наив! Конечно, Кузька дружит, а вот Вальке совсем не дружбы хочется. И если бы не ситуация, Анечка позволила бы этим двоим разбираться. Они друг другу подходят.
– Тебе не понравилось? – спросил Кузька, совсем понурившись.
– Я к такому не привыкла, – честно ответила Анечка, поправляя беретик. – Просто не привыкла, и все. И… и давай в следующий раз ты ко мне в гости придешь? Если охота, то и Вальку приводи.
Пусть посмотрит на жизнь, которой у нее никогда не будет.
– Я… да. Конечно. Приду.
Конечно, придет, куда он денется?
Закончив вскрытие, Адам сел на стул и, подперев подбородок локтем, уставился на тело. Он прикрыл глаза, чтобы не видеть лица или сведенных судорогой рук. Он мысленно отбросил все лишнее, известное и соответствующее протоколу, сосредоточившись лишь на том, что в протоколе не значилось.
Волосы.
Ногти.
Зубы.
Затем ладони и ступни. Шея. Мелочи, которые были вполне объяснимы по отдельности и вместе, но вызывали смутное беспокойство. Теория требовала подтверждения. Вероятно, двойного. Следовательно, Адаму вновь придется потревожить покой Татьяны.
Дверь отворилась бесшумно, но легчайший сквозняк выдал входящего. Адам обернулся. На пороге стоял человек, чье лицо скрывала лыжная маска. В руке человека была бейсбольная бита.
