он ей нанес. – В конце концов, – наигранно бодро продолжала она, твердо вознамерившись сохранить остатки достоинства, несмотря на хаос, воцарившийся в душе, – даже если сейчас у тебя и возникли какие- то трудности, то они временные, а в целом твои дела идут успешно, не правда ли? – Голос Кэтрин, несмотря на все ее старания сохранить невозмутимость, заметно дрогнул.
Адриан хоть и не сразу, но все же заподозрил, что его сообщение о жене сильно расстроило Кэтрин, и теперь его подозрения подтвердились. Искоса поглядывая на нее, он заметил, как застыло ее лицо, как подрагивают губы, каким напряженным стал голос. Он пожалел, что его неосторожно оброненное замечание о жене дало Кэтрин неправильное представление о нем. Он как-то не подумал, что его новая сотрудница может ничего не знать о его разводе, хотя, казалось, всем давно известны все детали крушения его брака.
– Я не имею ни малейшего представления о том, что думает моя жена, да мне это, честно говоря, и неинтересно. – Сдержанная улыбка тронула его губы. Кэтрин расстроилась, подумав, что он женат. Почему- то эта мысль была ему очень приятна. – Анжелина снова вышла замуж и сейчас живет где-то в Филадельфии.
Облегчение Кэтрин было настолько сильным, что краска смущения залила ей лицо.
– Значит, ваш брак распался потому, что ты решил выпускать свою газету? – выдавила она.
– Нет, думаю, не поэтому, хотя это, наверное, послужило своеобразным толчком. Он распался потому, что вообще не имел права на существование. Мы оба допустили ошибку. Каждый из нас видел в другом только то, что хотел видеть, а не то, что было на самом деле. И, если откровенно, я оказался никудышным мужем. Я больше склонен думать и действовать как отдельная личность, чем как половинка целого.
Кэтрин мягко рассмеялась.
– Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду.
– Тебе приходилось сталкиваться с такими людьми, да?
– О да, – засмеялась она, – ведь я сама была таким человеком. Правда, мне повезло больше, чем тебе. Я поняла свою ошибку прежде, чем направилась к алтарю. – И Кэтрин кратко поведала ему о своей несостоявшейся помолвке с Гарри Барретом и вздохнула. – Я не знаю, Адриан, может, это стремление к независимости и к тому, чтобы думать и решать только за себя самого, особенность нашей профессии? Готова поспорить на что угодно, что одной из причин раздора между вами было то, что ты в поисках интересного материала готов был идти на любой риск, а она считала, что сначала тебе следует подумать о последствиях.
Теперь пришел черед Адриана рассмеяться. Кэтрин точно попала в цель, тем самым заставив его признать, что причины его развода, в сущности, самые типичные.
– Работа всегда находилась у меня на первом месте, – согласился он. – И давай скажем прямо: жена имеет право возглавлять список приоритетов своего мужа. – Адриан замолчал, недоумевая, с чего это он взялся философствовать на эту тему, тем более с Кэтрин. Обычно он предпочитал уходить от подобных разговоров. – Как бы там ни было, – продолжил он, решив закрыть этот вопрос, – но я бы начал свой газетный бизнес гораздо раньше, если бы Анжелина так не противилась. Свободно я смог действовать только тогда, когда получил развод. – И то не сразу, мысленно добавил он. В финансовом плане мне пришлось начинать практически с нуля.
Уловив противоречие в словах Адриана, Кэтрин собралась было заметить, что мужчина, ставящий работу выше семьи, не стал бы откладывать осуществление своих честолюбивых замыслов в угоду жене, но вовремя прикусила язык. Это меня совершенно не касается, твердо сказала она себе.
– Я могу только выразить свою радость по поводу того, что ты в конечном итоге все-таки стал выпускать газеты, – задумчиво проговорила Кэтрин.
Ей вдруг пришло в голову, что если Адриан не женат, то почему же проявляет такую нерешительность в отношении ее? Или ей почудилось то взаимное притяжение, которое, как ей кажется, возникло между ними с первых минут знакомства? Очевидно, из них двоих только она испытывала это необыкновенное чувственное волнение. Неудивительно, что он предпочитает говорить исключительно о работе. А ее улыбки и сияющие глаза, вероятно, ставят Адриана в неловкое положение.
Лихорадочно пытаясь найти какую-нибудь нейтральную тему для продолжения разговора, Кэтрин огляделась и возблагодарила судьбу.
– Это, наверное, тот самый знаменитый кедр. – С живой заинтересованностью она указала на огромное раскидистое дерево. – Тот, который ты спас от строителей?
– Да, это действительно тот самый кедр, – подтвердил Адриан, – но спас его вовсе не я. Точнее, не я один. Его спасли жители города. И это была не просто кампания за спасение одного дерева. Люди выражали свой протест против строительных фирм и тех представителей власти, которые позволяют им попирать все местные нормы строительства.
– Ты говоришь о строительной фирме Уинстона? – догадалась Кэтрин. – Это та компания, деятельность которой, по твоему мнению, нужно расследовать? Как и разобраться с теми бюрократами, с которыми Уинстон имел дело и, возможно, давал им взятки?
Адриан серьезно кивнул.
– Ты действительно проделала неплохую домашнюю работу, Кэтрин, – сказал он, – чтобы быть в курсе всех наших дел, ведь наше последнее столкновение с Уинстоном имело место больше месяца назад, когда ты еще не работала в «Городских новостях».
Кэтрин пожала плечами. Она ведь журналист, и добывание информации ее профессия.
– Просматривая подшивки местных газет за прошлые месяцы, я нашла публикации о демонстрациях протеста, и это возбудило мое любопытство, подстегнув разузнать подробности. Я почитала старые номера «Городских новостей» и нашла целую серию редакционных статей, которые, уверена, и подогревали интерес публики. – Кэтрин замолчала, внезапно пораженная пришедшей ей в голову мыслью. – Кто их написал?
– Я, – усмехнулся Адриан. – Ты решила, что их написал Реджи? Тебе и в голову не пришло, что это я заварил всю эту кашу?
– Ну, должна признаться, да, ты прав. Но это было до того, как я узнала, что Адриан Челтенхем не просто издатель.
Адриан усилием воли заставил себя держать руки в карманах и не обхватить ладонями повернутое к нему лицо Кэтрин, чтобы насладиться вкусом ее влекущих губ.
Они подошли к стройплощадке и остановились, глядя, как идет процесс строительства.
– Думаю, ты с полным правом можешь поместить компанию Уинстона в список своих врагов, – заметила Кэтрин и покачала головой, вспомнив, какими резкими были статьи Адриана, направленные против деятельности этой фирмы. – Я вообще удивляюсь, как они до сих пор еще не попытались переломать тебе парочку костей. – Она нахмурилась. – Тебе надо быть осторожнее.
– Если бы я заботился об осторожности, то выбрал бы другую работу, менее конфликтную. – Адриан озабоченно сдвинул брови, когда до него дошло, что они с Кэтрин стоят и следят за работой бригады, которая наверняка испытывает к нему далеко не дружеские чувства. – Нам лучше уйти отсюда. – Он взял Кэтрин под локоть.
Но было уже поздно. Один из строителей прокричал:
– Эй, поглядите-ка, кто пожаловал к нам в гости!
Адриан повернулся в сторону говорящего и увидел, что это бригадир. Тот стоял у стола, на котором лежала кипа чертежей. Адриан вспомнил его имя – Дирк Стоддард. Это был здоровый и злобный, как гризли, парень, и сейчас он выглядел не более приветливым, чем тогда, когда Адриан видел его в последний раз, в тот самый день, когда протесты общественности против бульдозеров Уинстона заставили на время заморозить проект.
Дирк придавил чертежи камнем, чтобы они не разлетелись, и медленно направился в их сторону.
– Кто эта горилла? – шепотом спросила Кэтрин Адриана, чувствуя, как кровь разносит адреналин по всему телу.
Адриан честил себя на все корки за то, что по собственной глупости напоролся на эту встречу и подвергает Кэтрин опасности. Ему следовало бы знать, что Стоддард затаил на него злобу.
– Это бригадир строителей Дирк Стоддард, – ответил он, – и тебе лучше сейчас уйти отсюда, Кэтрин. Иди домой или возвращайся в редакцию, – быстро проговорил он. Сам он не мог отступить перед этим громилой, но и не хотел, чтобы Кэтрин подвергалась опасности, если ситуация выйдет из-под контроля. – Я
